Моя по праву - Виктория Волкова

Запахнув плащ, со всех ног несусь вниз по мраморным ступенькам. Подставляю лицо весеннему ветерку. И изо всех сил молюсь всем святым.

Боженька дорогой, убереги меня от новой напасти. Пусть Градов идет своей дорогой. Пусть никогда больше не вспомнит обо мне!

6. Драмкружок

Ростислав

Как завороженный гляжу вслед женщине, которую так и не смог забыть.

Роскошные русые волосы, завитые в дурацкие локоны и собранные в странную прическу. Стройные ножки. Высокие каблуки. Темно-синее коктейльное платье, подчеркивающее все округлости. Так и хочется прижать к себе эту вероломную куколку.

Вытащить из волос все шпильки. Протянуть сквозь пальцы послушные прядки.

Провести рукой по тонкой талии. Вдохнуть такой знакомый полузабытый аромат.

«В Сестрорецке в гардеробной до сих пор висят какие-то шмотки», – усмехаюсь мысленно. И конечно же вру самому себе. Три платья. В каждое из них я утыкаюсь носом в минуты дикой тоски. Только вот ничего не помогает. От времени боль притупляется, но не проходит. А болтающаяся в шкафу одежда постепенно становится бесполезной. Выветривается запах, превращая мой тайный фетиш в абсолютно бесполезную тряпку.

Влада спешит. Полы старенького серого плаща разлетаются в стороны, открывая боковой вид на округлые коленки и изящные щиколотки. Красивая… Жаль не моя.

– Пробей, что там у нее за мужик, – велю подошедшему Грише. – Вон торопится, аж бежит со всех ног.

– Вас испугалась? – усмехается мой помощник.

– Да ну? – пожимаю плечами. – Она со мной спокойно говорила. Не боялась.

– Зубки прорезались у девочки, – поддакивает мой Григорий и кивая на подъехавший черный мерс, добавляет значительно. – Может, она с Вальдемаром крутит.

– Да ладно, – усмехаюсь я, наблюдая, как по-хозяйски Влада открывает дверцу и усаживается в тачку. Что-то оживленно говорит водителю.

Странно.

Но Володя ни в счет. Только куда он ее повез? Очень интересно.

– Отправь кого-нибудь следом, – велю Грише. А сам круто развернувшись быстрым шагом направляюсь к лестнице. И по привычке сворачиваю в служебную часть театра. Сколько я тут в детстве провел времени? Не сосчитать.

Старенькая вахтерша на дверях радостно узнает и кивает.

– Приехал, Славочка! Вот радость-то какая!

– Здравствуйте, Анастасия Гавриловна, – киваю на автомате и прохожу к гримерке брата. А вслед мне несется удивленное.

– Так ты меня помнишь!

«Я все помню», – огрызаюсь мысленно. И стукнув для приличия в дубовую дверь, вхожу к Марку.

В гримерке брата, как всегда, толчется народ. Вносят цветы. Вон и моя корзина громоздится около окна.

Кто- то разливает шампанское.

Галина, отвернувшись, болтает с кем-то по телефону. А сам виновник торжества, скинув фрак, раскинулся в широком кресле. Пьет кофе из маленькой расписной чашечки и внимательно смотрит на жену.

– Что там, Галя? – спрашивает требовательно.

– Ничего страшного. Инна паникует, – докладывает она и, обернувшись, осекается.

Кладет руку на белоснежный рукав мужниной рубашки.

– А-а, это ты, – как ни в чем не бывало поднимается мне на встречу брат. – Спасибо, что зашел.

Подхватывает бутерброд с черной икрой с блюда. Прихлебывает кофе.

Много лишних движений… Лишь бы не подать руки. Стараюсь не замечать. Хотя на душе противно. Из-за кого ты обиделся на меня, брат? Из-за Влады Полетаевой? Безродной чужой девицы? Пусть красивая, не спорю.

Но мы-то с тобой родные!

– Как узнал, так сразу приехал, – улыбаюсь довольно. Когда мне надо, я плевать хотел на условности.

– Спасибо-спасибо, – светски кивает Марк. Не раскрывает объятия для блудного брата. Держится отстраненно как с каким-то левым посетителем.

Улыбаясь, смотрю на постаревшего мальчика. Вон уже и седина на висках. И мешки под глазами. А все такой же неугомонный живчик.

Звенит третий звонок и голос в динамике зовет всех на сцену. Брат быстро отставляет чашку и бутерброд. Вытирает льняной салфеткой длинные тонкие пальцы и спешит на выход.

Стою истуканом. Интересно, что предпримет Марк. Обойдет меня и выставит себя посмешищем. Или все-таки пожмет руку.

Но мой дорогой брат неотразим и непредсказуем. Быстрым шагом он подходит ко мне. По-свойски постукивает по предплечью и смотрит искренне улыбаясь.

– Рад был повидаться, Слава. На банкет не зову. Ну что тебе делать среди богемы? Только время терять!

Вот так поворот! Я, конечно, не рассчитывал.

Марк выбегает в коридор и спешит на сцену.

Замечаю торжествующий взгляд Галины. Нет, она мне точно не помощник. А когда-то я любил ее как родную сестру.

Ладно, проехали.

Естественно, после такой встречи любой бы уехал прочь и никогда бы не появлялся. Но я поступаю иначе. Досижу второй акт до конца, а потом покину эту хижину Мельпомены.

Успеваю занять свое место в зале, прежде чем гаснет свет. Смотрю на худую фигурку брата, размахивающего палкой на сцене. И неожиданно вспоминаю бабушку. Она вот никак не могла понять, что это за работа такая.

Под классическую музыку думается легче. И если первое отделение я постоянно чувствовал на себе чей-то взгляд, то сейчас сижу совершенно спокойно.

Влада, смешная морская свинка. Я ведь тебя вычислил. Это ты пялилась на меня. Больше некому!

Айфон слабо вибрирует в руке. Читаю сообщение от Гриши и от раздражения сжимаю челюсти.

– Он отвез ее по адресу: Майский переулок, 9.

Интересное кино! Именно там находится дом моей матери. Большой особняк с террасой, где теперь живет Марк и куда я лично заказывал белый рояль.

– Ошибки быть не может? – печатаю под аккомпанемент оркестра.

– Исключено, – приходит ответ и следом фотка кованых ворот.

«Прекрасно», – губы сами растягиваются в кривую усмешку. – На банкет мне не идти. Вот спасибо, Маркус. А в отчий дом могу заехать. Не пустить не имеют права. Я там до сих пор прописан. И половина дома принадлежит мне.

Скоро встретимся, Владочка! Поговорим. Прости дорогая, но я привык настаивать на своем. Заодно и с мужчиной твоим познакомлюсь.

Свели гнездышко у меня под крышей? Так я разорю. Не в первой!

Как только концерт заканчивается, решительно поднимаюсь с места. Меня тут уже ничего не держит. Ловлю удивленный взгляд брата, раскланивающегося перед возбужденной публикой.

Ну прости, Маркус. Ты меня в гримерке макнул, а я тебя – перед всем залом. Позор, конечно! Но ты переживаешь!

А пока будешь хомячить на банкете, я совершу набег. Твоя лучшая ученица не пострадает.

Клянусь своей треуголкой!

– Досье на Полетаеву где? – выходя на улицу, на ходу отрывисто бросаю Грише.

– Так дома оставили… Я лично запер в сейф в Сестрорецке. Еще спросил вас…

– А, точно! – морщусь нетерпеливо. – Хотел перечитать дорогой.

И снова размышляю о Владе. Что за мужик? В досье вроде ничего не было. И какой адрес там указан? Точно