Рассказы для внука - Владимир Короленко

Смеркалось. На изгибе леса, где мы должны войти в лес кто-то из нас в вечерней дымке, как ему показалось, увидел зайца. В серой пелене опускавшегося тумана, в зарослях кустарника, за тридцать метров трудно было утверждать, что это действительно беляк. Не сразу мы разглядели в кустарнике косого, уже начинающего менять свою летнюю серую шубку на зимнюю. Но когда он резко запрыгал, мы убедились, что в кустах не спокойно и что там почти на одном месте перемещается заяц.

Показывая друг другу, то место, где не чётко видели косого, споря и убеждая в какой позе и как передвигается предмет нашей охоты, мы совсем забыли о том, что у нас есть ружьё. Когда нас осенило, возник вопрос, кто же будет первым стрелять в живую мишень. После недолгих согласований долгожданное счастье стрелять выпало моему старшему брату. Убеждая и подсказывая, что только в этих кустах, что только там сидит заяц, напутствовали счастливчика тщательно прицелиться и стрелять в неожиданно появившегося зверя. Нечётко видя зайца, брат выстрелил. Мы услышали его страшный визг, увидели беспорядочное подпрыгивание несколько в сторону сместившегося зайца. И тогда дядя разрешил стрелять по зайцу мне. Беспокоясь, что он убежит, второпях, почти не целясь, я быстро выстрелил. Заяц ещё больше завизжал, прыгал вверх и в стороны, качал и гнул кусты. Надеясь, что всё закончилось, мы бросились к подстреленной добыче. Зверь, увидев приближающихся людей, ещё больше был испуган и, продолжая прыгать, периодически ещё громче душераздирающе визжал.

Когда мы оказались совсем близко, поняли, что наш трофей прочно привязан за туловище затянутой петлёй. На нём не было никаких следов ран и крови от наших поспешных выстрелов. Теперь мы прониклись жалостью к зверьку и негодованию к тому, кто поставил петлю на зайца. Участь его могла бы закончиться страданиями, увечьем, смертью от затянувшейся петли или от пришедшей за лёгкой добычей охотящейся ночью лисы.

Мысли о том, что зайца можно лишить жизни сейчас, у нас не было. Брат бросился на зайца, прижал его к земле. Серый успокоился. Мы начали освобождать его из петли. Ещё раз убедились, что признаков ранений от наших выстрелов у него нет.

Освободив пушистого, напуганного, измученного страданиями зайца, сняв и отбросив подальше провод петли, мы решили принести добычу в целости и сохранности оставить жить его дома вместе с нашими кроликами. От безнадёжности или от усталости заяц притих, успокоился, только чувствовалась при прикосновении рук заметная дрожь во всём теле и частое, сильное биение заячьего трусливого сердца.

Мы тоже были возбуждены не менее чем наша добыча. С братом громко спорили, кто первый увидел зайца, как его трудно было различить в густых кустах, радовались тому, что никто из нас не нанес зайцу вреда, и он теперь будет жить у нас.

В суматохе не заметили, как быстро начало темнеть. Распределив грузы, мы осторожно стали пробираться через кустарник к реке, чтобы как можно быстрее оказаться с живой добычей дома.

С разряженным ружьём я шел впереди. Брат нёс зайца, крепко обхватив и прижав его к себе, изредка пытающегося освободиться. Дядя замыкал колону.

Так мы прошли кустарник. Цепочкой по старой дорожке подошли к реке. Воодушевленный замечательным событием, я сильно разогнался ещё на берегу и прокатился по льду. За мной это же сделал брат Юра.

Но на радостях он не рассчитал свои возможности. Имея перевес от зайца в одну сторону, на льду не удержался, поскользнулся, ноги его разъехались, и он с криком упал на скользкий лед. От неожиданного возгласа или собравшись с силами, отдохнувший заяц резко и с силой рванулся из рук падающего брата. Пытаясь машинально удержаться на ногах, надеясь не ушибиться, брат расслабил объятия, и беляк вырвался из его рук. Сначала скользя по льду быстро, с пробуксовкой передвигая лапами, а затем всё увереннее и быстрее бросился к ближайшим кустам ивняка и молниеносно скрылся из виду. Всё произошло быстро и неожиданно. У брата с сожалением и с досадой только и прозвучало: «Ушел!»

Никто ничего не успел сделать. Утешившись тем, что заяц был цел и невредим при нашей охоте, никто о ружье даже не высказал никаких предложений, хотя оружие к тому времени было разряжено. Темнело. Никаких мер по задержанию зайца никто не думал предпринимать. Огорчений и обид не чувствовалось. Никто никого не упрекал. Ощущалась только радость наших приключений. Нам с братом удалось пострелять с ружья. Дядя развеялся от домашней скуки. А сколько впечатлений!

По прибытию домой мы долго один перед другим уточняли подробности нашей охоты И позже не один раз рассказывали близким и сверстникам о своем первом охотничьем трофее.

Коба

В детстве у каждого из нас были любимые животные.

У нас жили даже две собаки: Грив и Бум. Играть с ними было весело, шумно и забавно. Собакам игры тоже нравились. Научить их прыгать как можно выше за палкой, приносить хозяину брошенный предмет на большое расстояние, казалось, только радовало их. Правда, Бум – крупная собака, совсем черный гладкошерстный пёс, справлялся с этим гораздо быстрее, потому что ростом он был больше, хотя и увалистый, неповоротливый. Грив – с длинной рыжей шерстью, толстый, но шустрый, с длинным лисьим хвостом, совсем небольшого роста, юркий и неугомонный – просился играть все больше и чаще.

Достать и принести мячик с воды моим любимцам ничего не стоило. Хотя Грив после этой процедуры долго и неоднократно отряхивал с себя воду, катался по траве, но в очередной раз снова лез в воду. Бум его всегда и во всем опережал, но малыш был не в обиде.

А вот у нашего одноклассника Миши, из хутора с красивым названием Цветочный, любимым занятием был прирученный ястреб, которого он назвал Коба.

Нашёл он его недалеко от дома, в небольшой роще, оперившимся, но ещё желторотым птенцом, который летать ещё не умел и, видимо, вывалившимся из родительского гнезда в попытке проверить свою готовность к полёту. Ни птичьего домика, ни взрослых птиц близко не было, а кошку, которая подкрадывалась к птенцу, притаившись в кустах, Миша заметил первой. Жизнь птенца была спасена. Оставалось приютить его, кормить и дать возможность использовать её природный дар – летать, как все птицы.

Пара ястребов, обитающих в средней климатической полосе нашей страны. Зоопарк Саньково. Фото автора.

Не раздумывая, Миша поймал его и нежно прижал к себе, разглядывая и любуясь его довольно крепким оперением, пытаясь найти возможные раны и увечья, не позволившие ему летать. Не найдя повреждений на его теле, подумал, что малыш просто ещё не вырос до зрелой птицы. А оказавшись на земле, подвергал себя серьезной опасности. Спасти его жизнь – было первой мыслью мальчика.

Желторотый птенец не очень сопротивлялся прикосновению детских рук. Это нравилось Мише. И тогда с жалостью к птенцу и с мыслями, что при хорошей заботе он совсем скоро вырастет и станет взрослой послушной птицей, принес его домой. Смастерил примитивную клетку, и Кобчик стал жить в доме.

Ястребов у нас называют Кобчик, поэтому и своего питомца Миша поначалу называл так. Но после того как он быстро начал показывать свой характер, превращаясь в зрелую, грозную, с прозорливыми глазами и чуть загнутым клювом птицу, стал называть его уважительно – Коба.

Конец ознакомительного фрагмента.