Шиза - Егор Алексич

досталась мне от подсаженного альтера, у которого нет двух пальцев, он контуженный и знает о Сарданске и жизни в целом гораздо больше, чем я. И еще он Мэла выместил. Тогда это объясняет даже то, как меня без особого пиетета вытурили с военной базы — мол, не маленький, сам разберешься. «Хочешь научиться плавать — прыгай за борт». Эх майор, майор, мог бы и предупредить.

Как ни странно, но после этого самокопания, а так же после выкладки мудры Окно мудрости, стало гораздо легче. Я ведь уже жил с двумя личностями в голове, мне не привыкать.

— Эй, не вздумай там отхожее место устроить. — вдруг опять встрепенулась бабища из остановки, видимо почуяв мое присутствие сквозь стену.

Пора было сваливать. Не хотелось, что бы инцидент с моим припадком собрал других свидетелей, которых могла привлечь своими воплями эта злобная карга. Подняв выпотрошенные вещи и утрамбовав их беспорядочно в рюкзак, я по обочине пошел вдоль центральной дороги через поселок Черпаклы, который узнал перед приступом. Я, ну или тот, кто был во мне, похоже уже тут бывал.

Через час я был в Имбирске. Часов у меня отродясь не было, поэтому я часто вскидывал руку, что бы посмотреть на них. Повинуясь чужой интуиции, направился на автовокзал и хотел было сразу попросить в кассе билет до Сарданска, но что-то меня одернуло, и я остановился в паре метров от касс. Ну не может быть всё так просто. У меня же военное задание, я же на фронт должен пробраться, какой автобус в таком случае? Покрутив головой я нашел то, что обязательно должно было тут быть: карту с обозначением линии фронта и маршрутами пригородных автобусов. Война войной, а автобусы ходили по расписанию. На восток от Имбирска автобусное сообщение было налажено отлично, о чем свидетельствовали зеленые пунктирные линии аж до Нурлана. Но нам туда было не нужно. А на запад в сторону Сарданска, где ждала меня чья-то тётка, можно было доехать только до городка Инва. Оранжевая жирная линия буферной зоны была обозначена по реке Сухра, посередине между Инвой и Сарданском. Это была предельная граница, куда могло попасть гражданское население. А вот не менее жирная красная линия проходила через Шадым, Орозай, Сарданск и выше на север. Это и была линия фронта.

Теперь ясно представляя, что мне нужно, я взял билет до Инвы. Уже к вечеру я был в десяти километрах от конечной точки моего автобусного маршрута, на окраине поселка Аргат, решив не оставаться в городе на виду у военных патрулей. Ночевал я конечно же в лесу. Траву, лягушек да и прочий подножный корм есть не стал, заблаговременно купив на автостанции протеиновый батончик и маленькую бутылку воды. Засыпая я подумал, что это однозначно лучше, чем сидеть в больничной палате. Не хватало только разговоров на ночь с кем-то понимающим, с кем-то вторым «я».

Следующие два дня я шел пешком в Сарданск. Убивая время за раздумьями, я вспоминал прошедшие полгода, свое обучение, тот разговор с Титовым, благодаря которому я оказался здесь, людей, с которыми довелось встретиться. Вспоминал и рассказ майора о поколении людей с вымышленными личностями. За отсутствием лишнего времени, я так и не разобрался в технических деталях, не понял, как же они могли так массово общаться не видя друг друга. Майор говорил о терминалах, но военные вычислительные машины не были предназначены для гражданской связи. А уж что бы весь мир был подвержен такому синдрому, то тут одних военных терминалов мало. Упоминание этих «социальных сетей» в книгах, прочитанных мною когда-то, тоже не раскрывало всей картины. Зато в таком обществе я был бы нормальным, а не как сейчас, когда за нормальных считают только монолюдей.

Поля чередовались с лесом, лес после Сухры сменился моим любимым болотом. Сухру, я кстати, преодолевал вплавь, украв в ближайшем поселке полиэтиленовый мешок и несколько пластиковых бутылок для создания из них подобия плавсредства, в котором заодно спрятал одежду и рюкзак от намокания. На берегу реки пришлось немного посидеть в кустах, пережидая пока патрульный катер скроется за поворотом реки. Все таки граница буферной зоны охранялась. А вот поселок, в котором я воровал бутылки, был безжизненно пуст, так что это даже не кража была, а так, подбор брошенного. За рекой несколько раз натыкался на патрули, но вспоминая то, чему учили, прятался в траве или кустах, окутанных лианами хмеля. Засыпая вечером я снова думал о преимуществах романтики приключений над путешествиями в рисунок обоев под действием уколов. Для первого раза у меня достаточно всё гладко и легко получалось. К вечеру третьего дня своего путешествия я достиг своей цели, оказавшись на окраине Сарданска.

Подойдя к городу с востока, как вёл меня более менее прямой путь от Аргата, и перебравшись через небольшую реку по дырявому от попадания снарядов мосту, я спустился по насыпи и сидел под этим мостом около часа. Я чего-то ждал, сам не зная чего. Где-то вдалеке ухали взрывы, иногда слышалась стрельба. В ближайшей обозримой местности были видны полуразрушенные и уцелевшие многоэтажные дома. Стены украшали черные пятна копоти, словно картинки из классического психотеста Роршаха. Разбитые дороги с воронками на асфальте и обочинах. Ветер носил мусор по обожженной и выщербленной земле. Таким стало мое первое впечатление от войны: звук далеких взрывов, запах гари, Роршах на стенах и выжженная трава под ногами. То ли мой личный страх, то ли опыт переносимого альтера не давали мне выйти из укрытия. В конце концов меня отпустило, и я уговорил себя пойти искать точку назначения. Зря что ли я тащился сюда, что бы провалить задание отсиживаясь под мостом?

Необходимый мне Ярмарочный переулок весьма удачно нашелся сразу за железной дорогой, остатки которой опоясывали город. Название улицы я прочел на табличке, висевшей на единственной оставшейся стене одного из домов. Чуть дальше стояли еще почти целые многоэтажки, зияющие проемами выгоревших окон и идеально круглыми дырами от попадания снарядов или ракет. Как же можно было по жилым домам-то стрелять? «Тетка из Сарданска» должна была ждать меня в доме номер восемь, но оказалось, что дома такого уже не существует. На месте, где он должен был стоять, лежала груда обломков бетона и кирпича. Я в растерянности стоял и смотрел на поверженный дом, сомневаясь в адекватности выданного мне задания.

Но долго терзать себя сомнениями не пришлось. Как бы я ни старался передвигаться бесшумно, контролировать всё пространство вокруг себя, не оставаться долго на одном