Города-государства Древней Руси - Игорь Фроянов

Достаточно красноречивы и наблюдения, сделанные М. Л. Баткиным, согласно которому город отнюдь не всегда может рассматриваться в качестве хозяйственной по преимуществу категории. Нередко город выступал как поселение, где концентрировались все или многие социальные функции, отделившиеся от окружающих сельских территорий{13}.

Ю. В. Павленко считает, что город «неизбежно приобретает полифункциональный характер, являясь (как правило, одновременно) редистрибутивным, административно-политическим, культовым, ремесленно-торговым и военным центром, контролирующим определенный район»{14}.

На фоне всех этих наблюдений и выводов вполне естественно выглядят сомнения по поводу устоявшихся взглядов на раннюю историю древнерусского города, высказываемые в последнее время учеными. Так, А. В. Куза, несмотря на приверженность к идее о возникновении города в условиях формирующегося классового общества, заметил определенную узость характеристики древнерусского города как только центра развитого ремесла и торговли. Наличие самостоятельных городских (посадских) общин нельзя, по его мнению, считать определяющим признаком для городов Руси X–XIII вв.{15} Более перспективным исследователю представлялся подход к городу как многофункциональному социально-экономическому явлению. Вот почему «содержание понятия „древнерусский город“ — значительно шире, чем „торгово-ремесленное поселение“. Город — центр ремесла и торговли, но одновременно это и административно-хозяйственный центр большой округи (волости), очаг культурного развития и идеологического господства»{16}.

В. В. Карлов, заявивший о своей солидарности с концепцией М. Н. Тихомирова, тем не менее пришел к мысли о полифункциональности городских поселений, в которых он находит сочетание ремесленно-торговых, административных, политических, религиозных и военных функций. При этом, по его мнению, особенности сочетания этих функций «во многом определяли тип раннего города»{17}. Отказывается сводить проблему к однозначной формуле и П. П. Толочко, по словам которого, нет оснований изображать рождение города «как результат расщепления экономического базиса». П. П. Толочко убежден, что «средневековый город как новая социальная форма (особенно это относится к древнейшим восточнославянским центрам) был вызван к жизни также (а может быть, и прежде всего) изменениями в сфере общественных отношений. Ведущими его функциями на первом этапе были политико-административная и культовая, что, естественно, не только не исключало, но и предполагало сравнительно быстрое появление также и торгово-ремесленной функции»{18}.

Точку зрения В. В. Карлова принял О. М. Рапов{19}. Вместе с тем он подчеркивал, что «в средневековье не существовало какого-либо единого типа городов, наделенного одними и теми же стабильными признаками»{20}. Возникновение городов О. М. Рапов наблюдает в глубокой древности, в эпоху родоплеменных отношений{21}.

В этом своем последнем наблюдении, весьма важном для нашей темы, О. М. Рапов мог бы опереться на положения, сформулированные Б. А. Рыбаковым, отнесшим возникновение городов ко временам первобытности{22}. Историю каждого известного нам города Б. А. Рыбаков старается проследить «не только с того неуловимого момента, когда он окончательно приобрел все черты и признаки феодального города, а по возможности с того времени, когда данная топографическая точка выделилась из среды соседних поселений, стала в каком-то отношении над ними и приобрела какие-то особые, ей присущие функции»{23}.

Таким образом, традиционная концепция города как непременного центра ремесла и торговли, появляющегося в результате роста классовых отношений, вошла в противоречие с последними достижениями исторической науки.

Рассматривая пути становления древнерусских городов, советские ученые выдвигают самые различные версии. Еще в 30-е годы В. И. Равдоникас предположил, что «на территории лесной полосы Восточной Европы город возникает из большесемейного поселения»{24}. С. В. Юшков вслед за В. И. Равдоникасом тоже констатировал «теснейшую связь городов IX–X вв. с городищами предшествующей стадии развития»{25}. Начальный тип отечественного города, по С. В. Юшкову, это племенной город, центр племенной верхушки. Позднее в роли строителей городов-крепостей выступали князья. Воздвигнутые ими города есть центры властвования над окружающей местностью{26}. С. В. Юшков полагал, что «большинство городов-посадов возникло вокруг городов-замков»{27}. Последняя идея нашла активного сторонника в лице М. Ю. Брайчевского. Правда, в отличие от С. В. Юшкова, он отнес зарождение подобного рода городов не к XI и последующим векам, а к VIII–IX вв.{28} О генетической связи русского города с племенными центрами писала С. А. Тараканова{29}. На односторонность построений М. Ю. Брайчевского и С. А. Таракановой указал Н. Н. Воронин{30}. Многообразные пути образования восточнославянских городов наблюдает М. Г. Рабинович. У него городом становится и недавняя деревня, благодаря удобному положению и обеспеченности сырьем развившая ремесло «до сравнительно высокого уровня, и замок феодала-землевладельца, когда „у стен замка селились ремесленники, а затем купцы“, и ремесленно-торговый поселок („рядок“)»{31}.

Интересную концепцию происхождения русских городов создали В. Л. Янин и М. X. Алешковский. Древнейшие города, как они полагают, возникают вокруг центральных капищ, кладбищ и мест вечевых собраний, ничем не отличаясь от поселений сельского типа{32}.

Сравнительно недавно В. Я. Петрухиным и Т. А. Пушкиной было высказано мнение, что некоторые древнерусские города были «пунктами-погостами», которые являлись опорными точками в борьбе великокняжеской власти со старыми племенными центрами{33}.

Наконец, надо упомянуть еще об одной гипотезе, предполагающей возможность возникновения города из племенных центров, а также из «открытых торгово-ремесленных поселений», именуемых протогородами{34}.

Названные исследователи, выводя город из предшествовавшего ему того или иного поселения, явно или в скрытом виде утверждают мысль о догородской стадии, когда город не был еще городом в подлинном социально-экономическом значении этого слова, не являлся, так сказать, «настоящим» городом. Этот подход является вполне правомерным с точки зрения сугубо исторической. Но он не вполне приемлем с точки зрения историко-социологической, требующей фиксации исторического момента, с которого появляется город как социальный феномен. Иными словами, мы должны соориентироваться во времени, установив (разумеется, примерно) период перехода количественных изменений в качественные, свидетельствующего о рождении города как такового.

К. Маркс в своей работе «Формы, предшествующие капиталистическому производству» высказал ряд ценных и глубоких мыслей насчет возникновения и роли древнейших городов. Говоря о зарождении городского строя на Востоке, К. Маркс указывал: «Города в собственном смысле слова образуются здесь… только там, где место особенно благоприятно для внешней торговли, или там, где глава государства и его сатрапы, выменивая свой доход (прибавочный продукт) на труд, расходуют этот доход как рабочий фонд»{35}. К. Маркс в образовании городов на Востоке усматривал внешнеторговую и политическую основу. Еще определеннее о политической функции древневосточного города он говорит в другом месте, полагая, что «подлинно крупные города могут рассматриваться здесь просто как государевы станы, как нарост на экономическом строе в собственном смысле…{36}». Наконец, анализируя античную форму собственности, К. Маркс характеризует древнегреческий полис в качестве военной организации, предназначенной для завоевания и охраны завоеванного: «Война является той важной общей задачей, той большой совместной работой, которая требуется… для того… чтобы захват этот защитить и увековечить. Вот почему состоящая из ряда семей община организована прежде всего по-военному, как военная и войсковая организация, и такая организация является одним из условий ее существования в качестве собственницы. Концентрация жилищ в городе — основа этой военной организации»{37}.

К. Маркс считал вполне реальным образование древних городов как политических и военных центров, а отнюдь не центров ремесла и торговли. Указания К. Маркса имеют несомненное отношение к проблеме начальной истории древнерусского города.