кукла в волнах - Олег Красин

Пока я сидел и предавался воспоминаниям о прошедшей проверке, ко мне за столик подсел незнакомый летчик в синей летной куртке. Его недавно назначили командиром 3-й эскадрильи, а предшественника перевели заместителем командира полка в Качинское училище. Новый комэска был невысокого роста, немногим старше тридцати лет. Его голову тронула ранняя седина, а на загорелом лице ярко выделялись пронзительно-синие глаза, которые невольно приковывали к себе внимание.

— Товарищ подполковник, подпишите! — к нашему столу подошел штурман 3 эскадрильи и протянул какие-то бумаги на подпись своему начальнику.

— Кто полетит на разведку погоды? — негромко спросил комэска.

— Майор Великанов и старший лейтенант Тырша на «спарке» [4], — ответил штурман.

— Ты ведь из батальона обеспечения? — обратился, между тем, комэска ко мне.

— Да, замполит комендатуры.

— Недавно у нас сел летчик, не выпустив шасси. Вам передали указание командующего ВВС округа о предотвращении подобных случаев?

— Насколько я знаю, нет!

— Мне позвонил командир полка, — комэска неторопливо ел принесенную официанткой еду и говорил, не глядя на меня, словно беседовал сам с собой, — надо в километре от конца ВПП с обеих сторон поставить по небольшой вышке. Подумайте из чего их сделать.

— А зачем это нужно? — удивился я, — ведь есть руководство по эксплуатации аэродрома и там все строения, которые необходимы четко указаны.

Подполковник усмехнулся.

— Начальству виднее. На полеты мы будем выделять курсантов с биноклем и рацией. Они станут смотреть за заходящими на посадку самолетами. Если кто-то из летчиков забудет выпустить шасси, курсанты свяжутся с руководителем полетов и предупредят заранее, чтобы была возможность, в крайнем случае, уйти на второй круг.

— Вы думаете, это поможет избежать аварий?

— Не знаю, — задумчиво ответил комэска, — приказ надо выполнять, а там будет видно. Я смотрю, жизнь у вас здесь бьет ключом, — вдруг сказал он, сменив тему, — особенно по вечерам.

— А чем еще здесь заниматься — обычный походный набор: вино и женщины, как в старые времена, когда мужиков отправляли на войну.

— Что-то вроде тылового обоза?

— Навроде того, только без маркитантов.

— Послушай, — мой собеседник откинулся на спинку стула и впервые внимательно посмотрел на меня, — мы с тобой беседуем, а я не знаю даже, как тебя зовут. Давай что ли, познакомимся! Я Сергей Николаевич, фамилия Волчатников.

— А я Виктор Лихачев.

— Ну что ж, будем работать вместе. Значит, насчет вышек ты понял? Передай, пожалуйста, это указание Косых и начальнику комендатуры.

Волчатников замолчал, увидев что-то интересное за моей спиной, и я повернул голову. В зал вошли официантки и среди них новенькая, недавно прилетевшая транспортником из Азовска. Она легко несла тяжелый поднос с тарелками. Ее стройная фигура быстро летала между столиками, за которыми сидели летчики в голубых комбинезонах. Было в ней что-то особенное, отличное от других официанток. Трудно сказать что. Может выражение лица, голос, не знаю…Волчатников обратил внимание именно на неё и, как мне показалось, несколько смутился оттого, что я это заметил.

— Что же, — негромко сказал он, — пора на полеты. Да, если вечером свободен, заходи ко мне. Знаешь где барак летчиков? Комната десять.

— Хорошо, приду! — удивляясь самому себе, ответил я, поскольку совершенно не представлял, что у нас может быть общего.

Командира аэродромной роты Косых, как и меня, удивило распоряжение командующего ВВС округа о строительстве наблюдательных вышек. Он почесал вьющиеся на затылке волосы и пошел исполнять приказ. Правда, перед этим, неловко переминаясь на своих крупных, как у Гаргантюа ногах, он сказал:

— Слышь, комиссар, я там одного бойца задел слегка. Ты разберись, замни, если что…

— Серьезное что-то?

— Да не, из автороты один алкаш, пришлось его повоспитывать.

И действительно. Вскоре меня нашел один из прапорщиков полка и отдал свою объяснительную. Как выяснилось этот прапорщик сидел в курилке, когда мимо проходил рядовой автороты Шпистер. «При этом, — писал прапорщик, — рядовой Шпистер был в нетрезвом виде, громко матерился и не реагировал на замечания старших. Когда я подошел и сделал ему замечание, рядовой Шпистер обругал меня матерными словами и угрожал ударить. В это время мимо проходил капитан Косых, после чего рядовой Шпистер заплакал и стал просить извинения».

— Все ясно! — сказал я прапорщику — мы разберемся с ним, он будет наказан.

Прапорщик, словно ожидая еще чего-то, помялся, и нерешительно отошел. Я вызвал к себе рядового Шпистера. Тот вскоре прибыл в грязной полинялой техничке. Брюки технички были заправлены в кирзовые сапоги, покрытые толстым слоем пыли. Под глазом Шпистера наливался синяк.

— Ну что, Шпистер, — спросил я строго, — опять за старое? Пьянствуешь, бездельничаешь? Откуда синяк?

Шпистер, как все старослужащие, оказался сообразительным.

— Товарищ старший лейтенант, был на страте и решил пройтись по трубе подачи топлива, поскользнулся и упал глазом на задвижку, — говоря это, Шпистер виновато теребил пилотку в руках.

— Придется отправить тебя в Азовск. Там голубчик, тебя быстро приведут в норму.

— Ну, товарищ старший лейтенант, я больше не буду, — совсем как ребенок, стал канючить Шпистер, — ну товарищ старший лейтенант…

Многим солдатам нравилось жить в полевых условиях больше, чем в Азовске. Здесь было больше свободы, не так строги командиры. Рядом, всего в нескольких километрах находились станицы и хутора, где всегда можно было найти разбитных одиноких казачек. К ним бойцы бегали в самоволки, а то и ездили на машинах прямо с полетов.

— Ладно, Шпистер, последнее китайское предупреждение. Ты все понял?

— Так точно, товарищ замполит!

— Не замполит, а старший лейтенант. В армии, Шпистер, обращаются по званиям, а не должности. Иди и передай старшине, что у тебя три наряда вне очереди.

Я закурил, выпуская дым в форточку. В соседней комнате Наталья выписывала путевки, потом встала и, опершись на локти, начала что-то читать из бумаг, лежавших у нее на столе. Сквозь щель приоткрывшейся двери мне был виден ее тугой зад, обтянутый брюками авиационной технички. Я услышал, как хлопнула дверь, и появился прапорщик Приходько, который направился к баку с питьевой водой. По дороге, он сказал:

— Наталья, не стой так.

— А что? — спросила девушка, не поворачивая головы и продолжая что-то рассматривать на столе.

— Не стой так, — хохотнул Приходько, — а то привыкнешь!

— Дурак! — вспыхнула Наталья.

Я в это время вошел в комнату и добавил:

— Все бы вам опошлить, товарищ прапорщик.

Вова Приходько усмехнулся и, сделав несколько больших глотков воды, со звоном опустил кружку на бачок.

— Пойду службу править. А ты замполит, смотри здесь, не устрой случайно шмякен зи дойч. Кое-кому это может сильно не понравиться. — Приходько видимо намекал на Тернового, который мог приревновать меня.

— Горбатого могила исправит, — бросил я уже в спину, выходившего из здания прапорщика, зная, что Наташа не особенно оскорбилась. Работая в сугубо мужском коллективе, она привыкла к соленым шуткам.

— Витя, — девушка прервала свое занятие и подошла ко мне, отчего-то пряча глаза. Она встала и нерешительно замолчала.

— Ну, спрашивай, спрашивай, что хотела?

— Как ты думаешь, Сергей Терновой, он жену любит? Или может, они просто так живут, ведь детей у них нет.

— Ну и что, сейчас нет, значит, пока не планируют. И потом, какие дети? Серега только недавно женился, еще рано. А в нашей жизни сама знаешь — постоянные переезды, своего угла нет. Он что, тебе нравится?

— Да, — произнесла она после некоторой паузы, — с ним весело и совсем не так как с нашими прапорщиками. Те, только и знают, что говорить о гайках и болтах или как скоммуниздить, что плохо лежит. Потом эти свиньи, куры, подсобное хозяйство у каждого — никакой романтики.

— Значит Сергей в какой-то степени романтик? И этим он тебе нравится?

— Может быть! — Наташа улыбнулась, — а ты?

— Что я?

— Ты романтик? Ты можешь говорить с девушкой о чем-то возвышенном, создать соответствующую обстановку?

— Это когда белая скатерть, свечи, бутылка вина и тихая музыка? Пожалуй, вместо этого подойдет костер в поле и разбавленный спирт.

Наташа засмеялась.

— А потом ближайший кустик? Да, замполит, умеешь ты создать романтическое настроение.

В это время во дворе автопарка я заметил Тернового. Он только приехал с полетов и давал указания солдатам. Наталья сразу заторопилась к нему, сказав, что хочет уточнить выезд машин на завтра.

День пролетел быстро, почти незаметно, такой же день, как и все остальные. К вечеру небо совсем затянуло облаками, разведчик погоды доложил о низкой облачности, а синоптики о приближающемся с запада дождевом фронте. Полеты закрыли, и все спецмашины поехали в автопарк. С аэродрома потянулись летчики, техники, солдаты, кто пешком, а кто на велосипедах. У летчиков особой популярностью пользовались детские или, скорее, подростковые велосипеды. Они были меньше и легче взрослых. Летчики поднимали сиденье и руль вверх до упора и катились, быстро вращая педалями, поскольку колеса у велосипедов были маленькими.