Проект «Миссури» - Яна Дубинянская

— Гэндальф звонил, — вдруг вспомнила она.

— Кто?

— Сашка Линичук, — со вздохом пояснила Алина, над па мятью Андрею работать и работать. — С моего курса. Помнишь, из той компании, где Герка с гитарой… и Влад.

Она очень старалась, чтобы паузы не было, но та все-таки выскочила, зияющая, будто прореха в общежитском диване. Об этом сейчас не надо, ни в коем случае. Такие вещи нельзя вспоминать в день старта предвыборной кампании, перед жеребьевкой и нашествием журналистов. Хоть бы Андрей не…

— А-а, Гэндальф. Так бы и сказала. И что он хотел?

— Денег, наверное. — Ее голос прозвучал облегченно, как облачко; пронесло. — У меня постеснялся просить. А тебя он ближайшие три месяца не вызвонит, обещаю.

— Ты лучший на свете пресс-секретарь. — Андрей отодвинул допитую чашку. — Так вот, еще один момент. Важный. Где ты сегодня ночевала?

Ничего себе!.. Алина словно со стороны увидела собственные глаза — вытаращенные, как плошки. Сморгнула, взяла себя в руки:

— А ты?

Муж пожал плечами:

— Это мое дело. Я по имиджу не добропорядочный отец семейства, а нормальный мужик. Но не рогоносец. Согласись, Аля, что имидж рогоносца еще никому не помогал пройти во второй тур. Так что учти и прими меры. Договорились?

Она медленно кивнула. Действительно, глупо надеяться, что ей удастся все — да хотя бы что-то! — скрыть от журналистов и, соответственно, «широкой общественности». Частная жизнь публичных личностей — никому до сих пор не удалось определить ее границы, а значит, их нет вообще. Привыкай. Да, но откуда Андрей?..

Но пусть не думает, что все так просто.

— Договорились. — Она взяла со столика пульт и включила телевизор. Поклацала по каналам; черт возьми, не может же быть, чтобы нигде… а, вот. По восьмому крутили все тот же новый клип. — Как тебе? Нравится?

Взмах громадных ресниц всех цветов радуги. Кроме них, на лице вроде бы ни капли косметики; конечно, так только кажется. Ей уже тридцать пять. И хрипотца в голосе — пятнадцать лет назад ее точно не было…

— Да, — сказал Андрей.

Хорошо. Безупречно владеет собой; или ему и вправду все равно.

— Вот и позвони ей по старой дружбе. — Алина усмехнулась: будем надеяться, что не слишком нервозно. — Нормальный мужик…

И вдруг он рассмеялся — звонко, самозабвенно, как мальчишка. Забрал у жены пультик, прибавил звук — и голос Звениславы наполнил весь дом от фундамента до крыши. Легко было представить, как где-то на втором этаже замерла в благоговейном экстазе горничная Люба. Потом плавно сбавил громкость до нормальной и ниже, до полушепота. Обернулся; в глазах прыгали смешливые искорки:

— А не боишься?

Алина вздохнула:

— Я же тебе не жениться на ней предлагаю. На символах нации не женятся, но общение с ними поднимает рейтинг. К тому же она выпускница «Миссури». А эта твоя рыжая — нет.

Андрей еще раз улыбнулся и выключил телевизор:

— Я подумаю.

Пробка, похожая на бесконечную гусеницу, протянулась по всему проспекту и далеко впереди изящно загибалась за угол. Водитель обреченно посмотрел на Алину. Она взглянула на часы. Срываются две встречи — и да здравствует, надо только звякнуть отменить. Под вопросом презентация — это хуже, там должны быть несколько нужных людей… но до нее еще полтора часа. Да, и перед жеребьевкой обязательно заскочить в офис. А пока…

Она распахнула дверцу; слава богу, что не застряли во втором-третьем ряду.

— Если тронется, езжайте в офис. Я хочу пройтись.

Алина неторопливо пошла по проспекту, и бесчисленные автомобилисты с тоской проводили взглядом ее ножки под юбкой посольской длины. Хорошо, что уже весна. Хотя вряд ли ее удастся как следует рассмотреть, эту весну…

Впереди рабочие наклеивали на бигборд поверх какой-то рекламы лицо Андрея, аккуратно стыкуя гигантские прямоугольники. Смеющийся голубой глаз, чуть небритая щека, половина улыбки. Четкий, контрастный значок на лацкане. «Андрей Багалий — отличник первого выпуска МИИСУРО. Голосуйте за Будущее!»

Она прищурилась, отступила на шаг. Неплохо. За месяц до выборов надо заказать еще пару тысяч по стране. Из всех кандидатов он самый фотогеничный, это уж точно.

И совсем не изменился… Похожая фотка — только поменьше форматом — тиражировалась и лет двенадцать назад, когда в зазоре между окончанием института и началом карьеры в отцовской компании Андрей против чего-то протестовал, кого-то возглавлял и даже вроде бы чего-то добился… То есть как имиджмейкер и пресс-секретарь она, конечно, знала всю его биографию досконально, но по-человечески не придавала этим вещам значения — ни теперь, ни тогда. Тогда она уже не была в него влюблена.

А вот пятнадцать лет назад — все-таки была, что бы там ни говорили; потому и не могла судить объективно. И ни в коем случае нельзя позволить всплыть на поверхность той старой, странной, страшной истории с Владом… очень некстати вспомнился он сегодня. Но Андрей не заметил; значит, ничего такого и не было.

Есть реальные приоритеты и цели.

Президентом Андрей, разумеется, не станет; сейчас главная и единственная задача — выйти во второй тур. Потом — никаких политических постов, симпатий каким-либо партиям и движениям, минимум публичной деятельности; тихая и успешная работа гендиректором компании на благо отечественной экономики. Пять лет они будут ностальгировать по его молодости и улыбке. Постепенно уверятся, какими идиотами были, отдав голоса этому старпёру Николаенко, дотягивающему последние, хоть и убедительные дни во власти. И на следующих выборах…

Доживем.

Гусеница на дороге совершенно сдохла. Алина миновала зеркальные витрины нескольких бутиков — ее собственная фигура явно выигрывала по сравнению с манекенами — и замедлила шаги у стеклянных дверей «Двух калорий». Есть смысл перекусить: до офисного буфета не добраться, а от презентации культурного проекта в любом случае не стоит ждать солидного фуршета. Она усмехнулась. Муж предлагал позавтракать дома, по-семейному, — но лично ей «семейного» кофе вполне хватило. Последнее время она и без того чересчур часто видела Андрея.

В «Двух калориях» было прохладно и по-деловому уютно. Алина заказала завтрак № 18 и — не хватит ли на сегодняшнее утро?.. ладно, к черту, — еще один кофе. Кстати, сеть этих ресторанчиков тоже держала ее бывшая однокурсница, которая за пару лет здоровой конкуренцией свела к минимуму существование в городе других точек быстрого питания. Алина усмехнулась: как-то раз, еще на первом курсе, она застукала ту барышню любовавшейся сквозь стекло потусторонней красивой жизнью «Макдоналдса». Девочка из провинции, не прочь хорошо поесть. Как ее звали?.. Лена? Наташа?.. Забыла; но в списке она есть.