Собственность бывшего (СИ) - Попова Любовь

— Нечего ухмыляться! С каждым может случиться.

— Это как на первом курсе, когда ты забыла, в какую сторону поворачивается ключ.

— А ты стоял и смотрел! Даже слова не сказал!

— Мне нравится смотреть, как ты тупишь. Я бы даже сказал, что это мило, — включает он первую передачу и срывается с места. Очевидно, решив свозить меня в страну забытых воспоминаний.

Я собранная. Я взрослая. Я самодостаточная. Я замужем.

Эту мантру я пою себе почти всю дорогу. Стараюсь даже не смотреть на Артура, который умело ведет машину. Даже когда мы попадаем в пробку, он не меняется в лице. Даже когда нас подрезают, и я испуганно ахаю, он лишь поджимает губы.

Мне проще смотреть, как мелькают за окном дома и уличные фонари, чем разглядывать его руки. Его пальцы, уверенно держащие руль, даже не напрягаясь. Впрочем, мне и поворачиваться не нужно. Я слишком хорошо могу представить себе каждую венку, которая выделяется на его чуть бледноватой коже. Длину пальцев. Ровно обрезанные ногти. Могу представить, как его рука совершенно естественно скользит по моей коленке, между ног, нажимая на место, столько лет принадлежащее только ему.

— Ты замерзла? — спрашивает, прерывая магию и включает печку.

Очевидно я так задумалась, что начала дрожать. Чертова сучья натура. Иногда мне кажется, что я не заслуживаю ничего, кроме того, что мне давал Артур. Потому что стоило ему меня коснуться, внутри начались совершенно неадекватные желания, а все его сексуальные предложения я принимала с восторгом, потому что получала невероятное количество удовольствия.

А это плохо. Я до сих пор помню, как меня избила мама, когда впервые застала за мастурбацией.

— Ты замерзла? — повторяет он свой вопрос, а я раздраженно поворачиваюсь к нему.

— Может хватит? Это уже даже не смешно.

— Ты о чем?

— Я о твоем заботливом тоне, о том, как ты строишь из себя джентльмена, а на самом деле строишь свои коварные планы. – знать бы какие. — Просто скажи, что ты от меня хочешь, к чему эти игры? Ведь мы оба знаем, что тебе в очередной раз нужна власть, а я лишь достижение цели. Удачно сложилось, что именно я оказалась супругой Виталия.

Артур вдруг резко сворачивает вправо, подрезая несколько машин. Они активно сигналят, ментально посылая нас в жопу.

— Ты что творишь?!

Артур стремительно ставит машину на аварийку, затем отстегивает себя и меня и вдавливает в дверцу, делая больно. Он вперивает взгляд, буквально сканируя меня, Чувства. Эмоции. Желания.

— Не смей, даже не думай!

— А ты действительно изменилась, Диана. Могла бы сказать спасибо, что я не нагнул тебя в туалете и ты не вышла полная моей спермы к своему благоверному, вместо того чтобы выносить мне мозг. Потому что я знаю, что ты этого хочешь. Ты даже сейчас этого хочешь, — одна рука резко оказывается внизу, а я хватаю ее пальцами пытаюсь остановить, удержать, не дать себя коснуться. – Ты всегда была ненасытной. Готовый на эксперименты. Хотя.

Мы оба смотрим на заднее сидение, где сопит Виталий.

— Перестань! Убери руки!

— Секса на людях, даже спящих, у нас не было. Попробуем? — он тянется к моим губам, именно в тот момент, когда его жесткие пальцы касаются влажной промежности, что понятно, даже через капрон и белье.

Я втягиваю воздух, отворачиваясь, чувствуя его горячие, твердые губы на щеке и часто-часто дышу, пытаясь соображать. Если он меня поцелует, если он засунет руку в трусы это станет началом конца.

Пальцы отпускают его руку и сразу тянутся выше. Тут же оставляя на его щеке хлесткий след. Приводя в чувства и его и меня. Артур отстраняется, а я мигом вылетаю на улицу, вдыхая чуть прохладный воздух сентября. Пять лет. Пять сука лет! Почему, почему я просто не могу сказать ему «нет». Почему он так на меня действует!?

— В машину садись.

— Сейчас, — обнимаю себя, облизываю губы. Вдох, выдох. А если бы Виталий проснулся? А если бы увидел меня такой? С ним я стала такой правильной, такой хорошей. С ним мне не нужны были дикие ночные скачки, с ни я не жду взрывных оргазмов, прекрасно зная, что после этого будет моральная боль, граничащая с физической.

С Виталием не бывает боли. С ним сплошное спокойствие. Уважение.

— Диана!

— Прекрати мною командовать! Ты мне больше никто!

В машину я все равно сажусь, но больше не говорю ему ни слова. Лишь на мгновение смотрю на пятно, растекшееся по его скуле. Ярком, с отпечатком моих пальцев. Я никогда я его не била. Никогда не было повода. Впрочем, и он не поднимал на меня руку, если это не было сексуальной игрой. Он бил другим. И гораздо больнее.

Когда мы запарковались Артур почти без проблем поднял спящего Виталия, и я показала дорогу к нам домой. Совершенно хладнокровная и уравновешенная — подстать ему.

— Квартира тоже в ипотеке? — его вопрос сбивает с толку, но я не роняю ключи и просто открываю дверь со словами.

— Прекрати думать, что моя нынешняя жизнь тебя касается.

Показываю дорогу до спальни, куда Артур сбрасывает Виталия как мешок с картошкой.

Я же в свою очередь начинаю раздевать Виталия. Снимаю брюки. Ботинки, носки. Рубашку. Только затем накрываю и поворачиваюсь к Артуру, который все это время стоял, прислонившись к косяку.

— Раньше ты меня раздевала пьяного, — вспоминает он, смотря на Виталия. – Правда я был всегда в сознании и заставлял тебя мне отсосать. И я не помню, чтобы ты хоть раз отказала.

— Ты мало меня сегодня унизил? Убирайся.

— И когда я тебя унизил? — тем не менее уходит он из спальни, но вместо того, чтобы пойти к двери, заходит на кухню. Открывает холодильник. Осматривает кастрюли и спокойно берет одну из них. Это уже ни в какие ворота не лезет!

Я не даю ему достать ложку и забираю кастрюлю с фаршированным перцем.

— Когда дал понять Виталию, что он обидел свою жену, тем самым привлек ко мне внимание. И не говори, что это не ты!

— Даже не накормишь? Я люблю перец.

— Артур!

— Так было нужно. Ты потом поймешь почему.

— Ты никогда не изменишься. Всегда будешь использовать людей в своих целях. Ты даже маму свою…

— Хватит. Ты уже достаточно сказала, — словно с тоской смотрит он на перец, затем идет к двери, но у порога слишком долго возится с ботинками. – Дай ложку.

Я раздраженно ставлю кастрюлю обратно, иду в прихожую. Даю ему ложку, которая висит у его носа. И стоит мне только протянуть руку, как я пасть дракона сжимается. Я оказываюсь прижатой к двери всем его весом.

Не давая мне опомнится, он накрывает мои губы своими, толкая язык в рот и пальцами цепляя колготки, которые он тут же рвет. Поцелуй сносит все рамки, но треск меня оглушает, и я снова отталкиваю его. Снова кричу себе, что прошлое должно оставаться в прошлом. Особенно такое.

— Пошел вон! Хватит играть со мной!

— А кто играет? Ты же хочешь этого. Всего этого. Жадных поцелуев до онемевших губ, быстрого секса где попало, где ты пытаешься сдержать свой крик, где ты никогда не сдерживаешься во время оргазма.

— Заткнись! Просто закрой рот и уходи.

Он давит взглядом, напоминая какой я была. Какой я стала.

— Это мне в тебе всегда нравилось больше всего. Ты как сухая ветка, смоченная горючим. Моментально зажигаешься. И не важно. Злишься ты. Обижаешься. Расстроена. Стоило к тебе прикоснуться, и ты становилась воском.

Да, да, да. Все так. Все именно так и было. Не важно, как он ко мне относился, не важно, что мы кричали друг на друга до хрипоты, когда я хотела в очередной раз от него уйти. Стоило ему только приблизиться, только коснуться, только поцеловать, все теряло значение. Кроме него.

И так больше быть не должно. Никогда.

— Если для того, чтобы снова не попасть в твои дьявольские силки я лишусь оргазма на всю жизнь, я готова. И Виталий, чтобы ты про него сегодня не подумал, замечательный. Он добрый. Он заботливый. Он умеет радовать. Он никогда меня не душил своим поведением. И никогда меня не держал. Он ничего от меня не скрывает. Он всегда честен. Он любит меня.