Тайна капитана Немо - Даниэль Клугер

Так же как Питеру Бладу в романе, Генри Моргану экспедиция под Маракайбо принесла настоящую славу в реальной жизни. А вот самый яркий разбойничий подвиг Генри Моргана — взятие и разграбление Панамы — не привлек внимания писателя. Хотя, возможно, он попросту не представлял себе роль своего героя, «идеального корсара», «корсара-джентльмена», в том кровавом деле. Поскольку после экспедиции в Панаму по всему побережью ходили разговоры не только о богатой добыче, но и о зверской жестокости, проявленной Морганом. Даже глава в книге Эксквемелина, которая завершает рассказ об этом событии, носит весьма многозначительное название: «Морган посылает несколько кораблей в Южное море, сжигает город Панаму и предает разграблению всю страну, совершая все жестокости, на которые только способны пираты». Была там еще история с испанской красавицей, приглянувшейся пиратскому «адмиралу», и повел себя в этой истории Генри Морган так, как было бы недостойно героя романа.

Эпизод с Панамой подробно описан другим писателем и в другой книге — экспедиции Моргана посвящен первый роман Джона Стейнбека «Золотая чаша» (опубликованный, кстати, всего через семь лет после выхода в свет «Одиссеи капитана Блада» и за два года до появления «Хроники…»). Рафаэля же Сабатини это событие не привлекло.

Словом, жизнеописание Генри Моргана действительно стало сюжетным стержнем романа «Одиссея капитана Блада», а карьера Питера Блада до мелочей повторяет карьеру Генри Моргана. Карьера — но не личность. Все-таки Питер Блад во многом, безусловно, не Морган. И автор прямо подчеркивает это: «Так делали Морган, Л’Оллонэ и другие пираты, но так не может поступить капитан Блад!»

Сам Морган однажды тоже появился в романе Рафаэля Сабатини — в «Буканьере его величества». Тут нет капитана Блада, зато хватает других пиратов. В этом романе Генри Морган, вице-губернатор Ямайки и адмирал, не пиратствует, а, напротив, борется с пиратами, не желающими прекратить свой преступный промысел. Понятно, что продолжить повествование о Питере Бладе, после того как тот занял высокую должность, Сабатини не захотел именно по этой причине: образ романтического героя, жестоко преследующего бывших товарищей, непременно разочаровал бы читателя и убавил обаяния корсару-джентльмену.

Есть и еще несколько деталей, на которые я хотел бы обратить внимание читателей. Рафаэль Сабатини, упоминая в своем романе Генри Моргана, ни разу не сталкивает с ним Питера Блада. При том что, например, в «Буканьере» столь же романтический персонаж — придуманный писателем француз Шарль — служит под началом Моргана. Но историю Блада писатель отодвигает во времени от «эпохи Моргана». Подвиги реального пирата уже в прошлом: экспедиция Моргана в Маракайбо, например, была осуществлена в реальности в 1669 году, а самый знаменитый поход на Панаму — в 1671-м. В это время вымышленный Блад изучал медицину в дублинском Тринити-колледже. Когда Питер Блад, согласно Сабатини, получил амнистию от короля Вильгельма III Оранского и стал губернатором Ямайки, Генри Морган уже год как умер. Ну а поход на Картахену, столь ярко описанный в романе, не мог иметь отношения ни к реальному Моргану, ни к вымышленному Бладу, ибо случился в 1697 году…

Итак, несмотря на сходство основных, «героических» частей биографий, личность Моргана не стала фундаментом, на котором выстроился характер Питера Блада. Блад вовсе не литературный двойник знаменитого пирата. Но если прототип капитана Блада — не адмирал Морган, то кто же он в таком случае, этот прототип?

Может быть… Блад?

Только не капитан, а полковник. Полковник Блад.

3. Блад, а не Морган

Историки литературы утверждают, что имя, ирландское происхождение и даже внешность будущему «идеальному пирату» одолжил некто Томас Блад, полковник, синеглазый брюнет-ирландец. Правда, пиратом он не был. Зато в отличие от Генри Моргана, главного «родственника» нашего героя, был в определенные периоды своей жизни медиком (правда, неизвестно — врачом или аптекарем), а кроме того, воевал в Нидерландах и водил знакомство с адмиралом де Рюйтером, тем самым, под начальством которого литературный Блад в юности постигал морскую «науку побеждать». Что же до авантюр, то в этом реальный Блад своему литературному двойнику вполне мог дать сто очков вперед.

Судите сами.

Томас Блад родился в 1618 году в семье преуспевающего кузнеца. Его дед был членом парламента. Когда началась гражданская война, молодой Блад поступил в роялистские войска, но потом перешел к Кромвелю и служил лейтенантом в частях круглоголовых. После войны получил земли в награду. После возвращения Карла II и реставрации монархии Блад потерял почти все имущество и… попытался поднять восстание. Ни больше ни меньше. Замысел его заключался в том, чтобы захватить дублинский замок, взять в свои руки власть и похитить Джеймса Батлера — первого герцога Ормонда и лорда-наместника Ирландии, — чтобы потребовать выкуп. Заговор был раскрыт незадолго до намеченного срока. Большинство заговорщиков бежали в горы, а сам Томас Блад с несколькими товарищами убежал в Нидерланды. Здесь-то ирландский авантюрист и познакомился с адмиралом де Рюйтером, а также завязал знакомство с Джорджем Вильерсом, вторым герцогом Бекингемом.

Несмотря на то что в Англии его разыскивали, а некоторых единомышленников и соучастников уже поймали и повесили, Блад в 1670 году вернулся в Британское королевство. Он поселился в Лондоне, взял себе новое имя и стал известен как доктор Айлофф. Именно в это время неугомонный ирландец, казалось, остепенился и занялся то ли медицинской, то ли аптекарской практикой.

И тут, на свою беду, в Лондон переехал лорд-наместник Ирландии герцог Ормонд. Естественно, наш новоиспеченный медик-аптекарь немедленно потерял и сон, и покой, считая этого человека изменником и виновником собственных бед (а также бед Ирландии). Томас Блад со товарищи решили все-таки довести прежний план до конца. Правда, в измененном виде: речь шла уже не о захвате с целью получения выкупа, а об убийстве герцога.

Изучив передвижения жертвы, Блад и его соучастники напали на герцога и потащили его прямо к Тайберну, месту публичных казней со знаменитой виселицей. Они намеревались не просто убить герцога Ормонда, нет, Блад хотел именно казнить своего врага и оставить лорда-наместника на виселице, приколов к его телу записку с объяснением причин расправы. Но по дороге герцог сумел ускользнуть. Никто так и не понял, чьих рук это дело. Сын первого герцога Ормонда в присутствии короля обвинил второго герцога Бекингема в попытке убийства и пригрозил застрелить его. Но… король пропустил это обвинение мимо ушей. Мало того: несмотря на раскрытие инкогнито, Томаса Блада никто не преследовал за прежние мятежные подвиги.

А через год его величество простил отчаянному полковнику (ну да, полковнику, Томас Блад уже давно не лейтенант) и еще одно прегрешение, куда серьезнее первых двух — с королевской точки зрения.

В 1671 году Блад замыслил кражу драгоценностей короны из Тауэра. В этой истории в полной мере проявились артистичность и изобретательность, свойственные беспокойному уму бунтаря. В те времена любой посетитель за определенную плату мог полюбоваться короной, правда, под присмотром специального надзирателя. В нашем случае этим надзирателем был некто Талбот Эдвардс, мужчина почтенного возраста, семидесяти семи лет от роду. Блад, явившись в Тауэр в облачении священника, провел детальную разведку, а позже даже свел близкое знакомство с Эдвардсом. В один прекрасный день Блад и трое его сообщников явились в Тауэр, связали ничего не подозревавшего Эдвардса и захватили драгоценную корону.

Бежать с награбленным им не удалось. Они были арестованы. Но Томас Блад заявил, что будет держать ответ только перед королем, и его отвели во дворец. Допрос вел лично король Карл II в присутствии членов королевской семьи и приближенных. Король спросил Блада, что он будет делать, если ему подарят жизнь. Тот ответил, что постарается сделать все, чтобы король не раскаялся в этом подарке. К разочарованию герцога Ормонда, также присутствовавшего при допросе, Карл не только отпустил Блада, но и дал ему землю в Ирландии с доходом пятьсот фунтов в год!

Столь странное поведение его величества вызвало многочисленные толки, среди которых, в частности, было предположение, будто за неудавшимся ограблением стоял сам король, вечно нуждавшийся в деньгах (вспомним «Двадцать лет спустя» Александра Дюма) и намеревавшийся, в случае успеха этого дерзкого предприятия, выгодно сбыть драгоценные камни из короны.

В дальнейшей жизни лихого полковника хватало и других ярких эпизодов. Умер он 23 августа 1680 года. Но и кончина Томаса Блада не обошлась без скандала: немедленно распространился слух, будто смерть великого авантюриста была мнимой: незадолго до этого суд приговорил его к выплате десяти тысяч фунтов в качестве компенсации рассорившемуся с ним герцогу Бекингему. Власти даже приказали вскрыть могилу, чтобы убедиться в подлинности известия.