Дочь тренера (ЛП) - Кейн Джесса

Эрик тут же зарычал мне в ухо, его выпуклая часть пульсировала между моих ног.

— Объясни.

Осмелюсь ли я? Открыться этому мужчине вот так? Сдаваясь ему физически (в основном), я уже позволила так много. Рассказать ему о том, что у меня на сердце, казалось огромным риском. А что, если и там он выиграет?

Тем не менее, я была благодарна за то, что он хотел меня выслушать. Что отложил подписание восьмизначного контракта, чтобы провести этот разговор, когда, вероятно, мог бы силой заставить меня согласиться на его условие. И вот, я призналась этому многогранному человеку. Баскетболисту, который защищал меня в клубе, целовал с неистовой страстью, выдвигал требования, а затем смягчал свой тон. Я не могла предугадать его поступки. То же самое говорили о нем на баскетбольной площадке. Никогда никто не знал какой следующий ход сделает «Тихий убийца».

— Мои родители развелись, когда мне было одиннадцать, — я сглотнула, чувствуя его взгляд на движении моего горла. — Я почти не видела своего отца, когда росла. Он всегда был тренером. Всегда в разъездах. Поэтому, когда они разошлись, было вполне естественно, что я переехала жить к матери. Но мой отец беспокоился, что пострадает его репутация. Поэтому он… заплатил маме. По сути, он купил меня, чтобы избежать судов за опекунство и показать себя преданным отцом.

Я не осознавала, что мои глаза наполнились слезами, пока Эрик не смахнул влагу теплыми подушечками больших пальцев.

— Это было больно. Быть брошенной вот так, только потому, что мужчина этого захотел. С тех пор я наблюдала, как за деньги мужчины покупают все, что они хотят, а женщины в их жизни становятся… товаром для торговли. Я поклялась, что никогда больше не буду такой, и буду держаться подальше от спортсменов. И именно поэтому то, что произошло в конференц-зале, доказало, что я права, Эрик.

— Нет, — его голос звучал резко. — Я только хочу сделать тебя счастливой.

— Ты хочешь сделать счастливым себя.

Эрик бросил меня на кожаный диван и забрался сверху, обхватив за плечи, прижал наши лбы друг к другу.

— Я могу сделать и то, и другое.

Нельзя тереться об него. Не делай этого, Грета.

— Я никогда не буду счастлива в отношениях, к которым меня принудили.

Его горячее дыхание обдало мой рот, его крепкое, спортивное тело вибрировало поверх моего. Это был уже второй раз с тех пор, как мы вышли из конференц-зала, я снова была прижата, не в силах вырваться, а он, кажется, не в силах не делать этого. Как будто он ничего не мог с собой поделать. И видимое проявление его увлечения мной, возбуждало, хотя было очень неправильным. Я не должна стремиться обхватить его бедра своими ногами, не должна возбуждаться от желания еще одного поцелуя. Но это было так. Я хотела, чтобы он полностью опустился на меня всем своим весом и качнул бедрами в мою колыбель. Хотела, чтобы он снова назвал меня малышкой.

И тут Эрик снова сказал то, что я от него никак не ожидала.

— Я хочу, чтобы ты была со мной по собственному желанию, Грета.

Он стянул бретельку моего спортивного лифчика, обнажив правое полушарие моей груди. Прикоснулся кончиком языка к моему напряженному соску, и дрожь от похоти быстро дошла до самых пальцев ног. А когда мужчина стал ласкать его более интенсивно, глядя мне прямо в глаза, из моего горла непроизвольно вырывался стон.

— Я не буду заставлять тебя быть моей женой. Не тогда, когда это причинит тебе боль и заставит не доверять мне. Господи, ангел. Это последнее, чего я хочу.

Я правильно его поняла?

— Правда?

Он потянул вниз противоположную бретельку бюстгальтера, снимая всю одежду до талии.

— Я спрашиваю, Грета. Не требую.

Он нежно провел языком по моему левому соску, послав колкие мурашки в мою сердцевину, заставив беспокойно ерзать под ним на диване.

— Я прошу тебя дать мне шанс. Всего лишь шанс.

Я не могла в это поверить. Он выслушал меня и… и изменил курс. Мои слова имели для него значение. Они изменили ситуацию. Это было настолько необычным явлением в моей жизни, что я не могла в это просто так поверить.

— Что это значит? — баскетболист провел языком по твердому бутону, и я захныкала. — Д-дать тебе шанс?

Эрик поднял голову, голубые глаза блестели от голода.

— Это значит, что ты пойдешь со мной домой, сегодня ночью, по собственной воле. Моя задача — удержать тебя там. Сделать так, чтобы ты захотела остаться навсегда и стать моей женой.

— И ты подпишешь контракт независимо от этого?

Он крайне неохотно коротко кивнул.

— Ненавижу оставлять это на волю случая, но я слишком сильно хочу твоего доверия. Я не хочу, чтобы ты отнесла меня к той же категории, что и остальных мужчин в твоей жизни. Я не могу ожидать, что ты так просто поверишь мне, что я другой, если не докажу это своими действиями.

И от его слов я так завелась, что едва смогла сформировать связное предложение.

— Это… горячо. Очень возбуждающе то, что ты действительно выслушал меня. Что… кто ты вообще такой?

Эрик наклонился и выдохнул мне прямо в губы:

— Я тот мужчина, который собирается оседлать тебя сегодня ночью и доставить море удовольствия.

Он провел языком по моей шее, опустился ниже, чтобы снова лизнуть мою грудь от одной вершины до другой, захватил бутон и шумно стал посасывать его.

— И мы узнаем, почему тебе так нравится, когда тебя называют малышкой, хорошо? Никогда в жизни никого так не называл. Но ты… это тебе подходит. Не так ли, ангел?

Я посмотрела ему прямо в глаза.

— Я девственница, Эрик.

То, как он сделал паузу прежде, чем облизать языком мой сосок, как его волосы упали ему на глаза — стало едва ли не самым сексуальным зрелищем на всей планете Земля.

— Девственница, — он явно прокрутил эту информацию в голове несколько раз. Когда Эрик заговорил снова, его голос надломился, стал более глубоким, вызвав отклик в моем животе. — Я все еще собираюсь оседлать тебя, малышка. Никакой пощады.

Я задрожала.

Но не от страха. Нет, я была поражена его словами. То, что он творил со мной. Изгиб его бедер на моих, то, как мы одинаково дышали, эта многообещающая выпуклость, зажатая между моими бедрами, пульсировала и удлинялась.

— Я хочу пойти домой с тобой сейчас, — прошептала я, пальцами собрав в кулак пуговицы его рубашки, колени раздвинулись, пригласив его прижаться глубже. — Эрик…

— Ты возбуждена, — нежно произнес спортсмен мне прямо на ухо.

Я смущенно кивнула в нетерпении.

Его стон вызвал мурашки по всему моему.

— Один трах, и ты будешь постоянно ныть и просить еще, не так ли? — он рывком поднял мои колени вокруг своих бедер и опустился вниз, сделав один грубый толчок, заставив меня застонать. — Да, я буду брать тебя с собой в дорогу, не так ли? Трахать тебя до и после игр. В перерыве, если понадобится. Буду выходить на площадку, пахнущий твоей сладкой маленькой киской, и мне это будет нравиться.

Эрик стал трахать меня. Грубо. Через наши штаны.

Смотрел мне прямо в глаза, а его верхняя губа скривилась от рычания.

И я хотела всего этого.

Я думала, что раньше у меня уже был оргазм. Однажды, когда я принимала ванну, то обнаружила место между ног, к которому было очень приятно прикасаться, но… подождите, чем больше он проводил своим выступом вверх и вниз по шву моих штанов для йоги, тем больше я начинала думать, что оргазм — это не просто приятные ощущения. Он был как дикий зверь, который пытался вырваться из заточения. Именно это я сейчас и испытывала, это жгучее трение интимного места, отсутствие кислорода и рационального мышления. Я погрузила пальцы в его сочную спортивную задницу и толкала, толкала еще ближе к себе.

Господи, Господи, что же будет дальше?

Раздался стук в дверь.

— Эрик? Грета?

Это был мой отец.

Несмотря на это бедра Эрика стали двигались быстрее, а выражение его лица превратилось в маску собственничества.

— Не остановлюсь. Не могу остановиться. Скажи ему, что мы сейчас придем, — заворчал он, подтолкнул мои колени выше, сложил меня пополам, потеревшись и прижавшись к моему телу, от чего пружины дивана громко скрипнули под нами и этот звук смешался с нашим задыхающимся дыханием. Глубоко в моей плоти произошло оживление.