Ангел тьмы - Тилли Бэгшоу

Все рассмеялись. Его положение любимчика при учителе Магуайре было неизменным предметом шуток.

Сам Хеннинг проигнорировал издевку.

— Если бы убийца действительно разбирался в искусстве, взял бы двух Баския, висевших в кабинете, или Кунса в одной из гостевых спален.

— Может, они были слишком тяжелыми? — спросил кто-то. — Этот тип был один.

— Мы в этом вполне уверены, не так ли? — вмешался Дэнни.

— Да, сэр, — кивнул детектив Хеннинг. — Эксперты подтвердили, что отпечатки, найденные в доме, принадлежат одному человеку. Если не считать, конечно, отпечатков семьи и слуг. Но в любом случае картины не были тяжелыми. Все они достаточно малы, и один человек вполне мог их унести. Кроме того, все вместе они стоят свыше тридцати миллионов долларов. Но наш парень выбрал миниатюры — единственный антиквариат в коллекции Джейкса.

— Насколько они ценны? — поинтересовался Дэнни.

— Все относительно. Стоят пару сотен тысяч каждая, так что в общей сложности — миллион баксов. Фамильные портреты девятнадцатого века, в большинстве своем из Европы. Рынок таких произведений очень мал, так что пока это наиболее верный способ разыскать украденное. Я узнал имя местного эксперта. Он живет в Венис-Бич. Сегодня я с ним встречаюсь.

— Хорошо. Что-то еще?

Остальные члены бригады представили свои отчеты. Альпинистские канаты, которыми связывали супружескую чету, продавались в любом магазине спортивных товаров. Узел, завязанный убийцей, был довольно сложным: двойной выбленочный, еще одна улика, указывающая на то, что они ищут преступника-профессионала. Но других улик почти не было. Данные о крови и сперме в базе данных отсутствовали.

— Как насчет прошлого Джейксов? Какие-то обстоятельства, способные нам помочь?

Ничего. Эндрю Джейкс вел честный бизнес, и все его сделки были прозрачными. Он был известным филантропом, не говоря уже о том, что делал значительные взносы в Благотворительную ассоциацию полиции ЛАПД.

Дэнни вспомнил, что уже слышал его имя. Странно, что такой щедрый человек не включил в завещание благотворительных пожертвований.

У старика не было явных врагов, никаких родственников, близких или дальних, кроме бывшей жены, с которой он развелся двадцать пять лет назад и которая удачно вышла замуж и жила в Фресно.

Дверь неожиданно распахнулась. В комнату, размахивая листочком бумаги, ворвался офицер Джон Болт, стеснительный рыжеволосый молодой человек, один из самых младших членов команды Дэнни.

Все встрепенулись.

— Адвокат миссис Джейкс только что сделал заявление.

При упоминании о Лайле Реналто Дэнни напрягся. Проверка Хеннинга ничего не дала, но подозрения Дэнни не угасли.

— Не держи нас в напряжении, Болт. Что он сказал?

— Миссис Джейкс отдает все унаследованные деньги обездоленным детям.

— Не может быть, чтобы все.

Болт протянул Дэнни бумагу:

— Каждое пенни, сэр. Больше четырехсот миллионов!

Прочитав заявление, Дэнни ощутил странный подъем духа.

«Я знал, что она не золотоискательница. Чувствовал. Нужно больше доверять интуиции».

Час спустя он остановил машину у ворот большого особняка в стиле неотюдор на Беверли-Хиллз. Кэнон-драйв, 29. Адрес, который дала Анджела, выписавшись из больницы. Дом принадлежал другу.

— Я не могу вернуться на Лома-Виста, детектив, — объяснила она Дэнни. — Слишком болезненные воспоминания. Останусь с другом, пока дом не продадут.

Горничная в униформе провела Дэнни в теплую солнечную гостиную, обставленную мягкой мебелью, где по углам стояли большие вазы с душистыми фрезиями и лилиями. Очень женская комната, словно созданная для Анджелы. Сама она вышла к Дэнни босиком и в джинсах. Со дня нападения прошло две недели, и синяки поблекли до светло-желтого цвета. Дэнни впервые увидел цвет ее глаз — густо-карих, влажных, как расплавленный шоколад. Ни одна женщина не имела права быть такой прекрасной.

— Детектив!

Она с улыбкой пожала ему руку. Во рту у Дэнни пересохло.

— Какие-то новости? Вы уже нашли его?

— Пока нет. — Увидев тень разочарования на ее лице, Дэнни отчего-то ужасно расстроился. Ему совершенно не хотелось разочаровывать такую женщину… — Мы пока еще на раннем этапе расследования, миссис Джейкс. И обязательно его найдем, — заверил он.

Анджела села на диван и жестом предложила Дэнни сделать то же самое.

— Пожалуйста, зовите меня Анджелой. Хотите что-нибудь? Чай?

— Спасибо, не стоит. — Дэнни ослабил узел галстука. «Дело во мне, или здесь так жарко?» — Я хотел бы задать еще пару вопросов, если не возражаете. О вашем браке.

— Моем браке? — озадаченно переспросила Анджела.

— Чем лучшее представление мы получим о вашей супружеской жизни, тем скорее выясним, кто это сделал. И почему.

Анджела, помедлив, задумчиво кивнула.

— Договорились. Что вы хотите знать?

— Начнем с начала. Где вы познакомились?

— На лекциях по искусству в КУЛА [2].

Глаза ее словно засветились, и Дэнни подумал: «Господи, она действительно его любила».

— Это не было обычным университетским курсом или чем-то в этом роде. Просто вечерние занятия, на которые я ходила. Не то чтобы я очень в этом преуспела.

Дэнни поражало, что такая роскошная женщина настолько мало в себе уверена. Но Анджела Джейкс, казалось, обладала удивительной способностью к самоуничижению.

— В какой школе вы учились? — спросил он.

— «Беверли-Хиллз-хай», а что?

— Чистое любопытство.

— Ясно.

Она снова улыбнулась. Желудок Дэнни перевернулся, как оладья на сковороде.

— Так или иначе Эндрю пришел в университет, чтобы прочитать лекцию об арт-бизнесе. «Как заставить владельца галереи взглянуть на твои работы». Что привлекает собирателей и все в этом роде. Он был таким умным и веселым. Мы сразу поладили.

Дэнни попытался представить старика Джейкса и тогда еще более молодую Анджелу, поладивших сразу. Но это оказалось нелегко.

— У вашего мужа были враги, о которых вы знали?

— Ни одного. — Ее тон был решительным, почти вызывающим.

— Уверены?

— Абсолютно. Эндрю был просто душкой. Все его любили.

Выходит, не все.

Дэнни попытался подойти с другой стороны:

— Не знаю, помните ли вы, что в ночь убийства все время повторяли одну фразу.

— Разве?

— Да. Снова и снова.

Она непонимающе уставилась на него.

— «У меня нет жизни». Именно это вы твердили. Не знаете, почему могли это повторять?

Она поколебалась.

— В общем, нет. Когда я встретила Эндрю, он дал мне жизнь. Спас меня. Так что, возможно, я сказала «у меня нет жизни», сознавая, что это конец.

— Конец?

— Конец покоя и счастья, которые я узнала с Эндрю. Но я не помню этих слов, детектив. Не помню ничего, кроме Эндрю и крови. И вас.

— Вы сказали, что муж спас вас. От чего?

Анджела потупилась.

— Вытащил из неприятной ситуации.

Дэнни понимал, что стоило бы расспросить подробнее, но не мог снова ее расстраивать. Очевидно, она не хотела об этом говорить.

Скажет, когда будет готова.

— Понимаю. А как насчет вас, миссис Джейкс?

— Меня?

— Существует ли человек, который может питать к вам личную неприязнь?

Анджела снова погрузилась в мысли.

— А ведь я никогда об этом не думала. Хотя, как вы знаете, между мной и Эндрю была огромная разница в возрасте — свыше пятидесяти лет, а люди любят судить ближних. Я знаю, в кругу знакомых Эндрю многие мне не доверяли, считая, что я охочусь за его деньгами. Полагаю, вы тоже так посчитали.

— Конечно, нет, — солгал Дэнни, отводя глаза.

— Я пыталась убедить Эндрю вычеркнуть меня из завещания, доказать всем, что его деньги меня не интересуют. Но он и слышать ничего не хотел. Говорил, что не стоит поддаваться на шантаж окружающих.

— Поэтому вы отдали все деньги на благотворительность? Хотели доказать, что все ошибаются?

Анджела пожала плечами.

— Отчасти, возможно, да. Подсознательно.

— Муж знал, что вы собираетесь все отдать на благотворительность после его смерти?

— Нет. — Она покачала головой. — Это могло ранить его чувства. Эндрю хотел, чтобы я получила деньги, а я хотела, чтобы он был счастлив. Но, по правде говоря, я не знаю, что делать с таким огромным богатством.

Дэнни невольно вскинул брови. Анджела рассмеялась теплым мелодичным смехом — словно мед стекал с ложки.

— Вы, кажется, сомневаетесь, детектив. Но, спрашивается, что мне делать с четырьмястами миллионами долларов? Я люблю писать картины. Люблю гулять в каньонах. А это не стоит миллионы. Куда лучше отдать все людям, которые нуждаются. Которые могут употребить эти деньги с пользой. И каким-то уголком души я чувствую, что случившееся было не зря.