Апостолы судьбы - Евгения Михайлова

— А где начинаются дома?

— Вон там. Пройдите по этой тропинке несколько метров — и увидите… — Женщина внимательно посмотрела в Катины широко распахнутые, смятенные глаза, но ни о чем не спросила… Всем не поможешь.

Катя вышла к белым одинаковым домам и остановилась в ожидании какого-нибудь знака. Пять. Она сказала, пять. Сколько часов или дней она в пути? Когда появится то, что она ищет? Внезапный порыв ветра заставил Катю задрожать. Она стояла посреди какого-то двора, стараясь запахнуть куртку поплотнее. Из гаража медленно выехала синяя «Ауди». За рулем сидел крупный мужчина в темном костюме и белой рубашке. Небольшие цепкие глаза остановились на Катином прелестном лице, скользнули по изящной, хрупкой фигуре в нелепом одеянии. Он открыл дверцу, вышел. Катя подумала: ждал меня. Но мужчина равнодушно отвел взгляд. Он расплылся в ленивой, снисходительной улыбке обладателя, адресованной девушке с короткой стрижкой, в песцовом полушубке. Обошел машину и открыл ей вторую дверь.

— Не холодно тебе, Дашуль?

— Ты что!

Девушка заметила Катю, вопросительно на нее посмотрела и бросила мужчине:

— Подожди минутку.

Она подошла, дотронулась до Катиного локтя.

— Эй, ты чего? Случилось что-то? Может, тебя подвезти?

Катя отрицательно помотала головой. Она не открыла рта, потому что боялась расплакаться. Ей хотелось попросить о помощи эту сильную, уверенную в себе девушку. Но что-то мешало. Кате все мешало. Хотелось кричать и одновременно стать невидимкой.

— Ну, смотри. Я предложила. Думай быстрее, а то мы спешим. Может, денег тебе дать?

— Нет, спасибо. Ты очень хорошая… — Слезы все-таки потекли из Катиных глаз. Даша почувствовала острую жалость. Но мужчина ей уже сигналил, сидя за рулем. Катя смотрела, как машина выезжает со двора. Даша помахала ей на прощание.

— Ты что, знаешь эту оборванку? — спросил он.

— Откуда? — буркнула Даша и подумала: «Надо было оставить ей телефон. Видно, крепко вляпалась девка».

Катя вздрогнула оттого, что кто-то то ли кряхтел, то ли хихикал за ее спиной.

— Видала? — ехидно поведала ей толстая старуха, умиротворенно сложив руки на большом животе. — Жена на работе, а он проститутку привел.

— Нет, — быстро сказала Катя. — Ничего такого я не видела.

— Нет, ты мне, падла, скажи, ты издеваешься? — остервенело тряс Вовку за плечи амбал-охранник. — Я не буду милицию вызывать, я сам тебя урою! Своих денег не пожалею, а «Мартини» это гребаное разобью на балде твоей упертой.

«Парень-то совсем больной, — в ужасе думал Вовка, закрывая глаза, чтобы они не вылетели от такого сотрясения. — Он разобьет!»

— Помогите! — закричал он тонким, плачущим голосом. — Есть тут начальство или нет?

— Есть, — спокойно произнес кто-то рядом. — Отпусти его, Валера. Я — менеджер торгового зала. Не знаю, помните ли вы меня, но я вас точно уже видел. И в такой же ситуации.

Вовка открыл глаза и с надеждой посмотрел на симпатичного молодого человека.

— Слушай, паренек! — горячо попросил он. — Отпусти ты меня. Не буду я больше. Ну, не сдержался. С кем не бывает?

— Честно говоря, так ни с кем не бывает. Вы регулярно пытаетесь вынести из магазина один и тот же набор продуктов. Как это понять? Мне просто интересно. Психоз, что ли, у вас такой?

— Да, — с готовностью признался Вовка. — Психоз такой. Мечта, в смысле. Хочу попробовать буржуйскую выпивку и закуску. Ну, нет так нет. Я пойду?

— Да вы посмотрите! — заорал вдруг охранник, вытаскивая у Вовки из кармана доллары. — Он же еще у покупателей тут ворует!

Дальше Вовкины объяснения уже никто не слушал. Приехал милицейский наряд, забрал и Вовку, и деньги. У машины милиционеры помедлили.

— В общем, так, — сказал один. — Или едешь с нами в отделение, даешь показания по поводу кражи, или завтра придешь сам. А то сегодня протокол нам некогда составлять.

— А деньги? — без особой надежды спросил Вовка.

— Деньги у. нас остаются. Как вещественное доказательство.

— Не крал я их. Собачонка продал. Цуцика.

Менты радостно заржали. Вовка сделал несколько шагов в сторону и отчаянно завопил: «Мусора вонючие!» После чего бросился бежать, петляя между домами. Впрочем, он не особенно беспокоился о том, что его догонят. Впервые он честно заплатил за право сказать то, что думает.

Валя вошла в квартиру, отнесла на кухню тяжелые сумки, пошевелила отекшими пальцами. Посидела на табуретке, перевела дыхание и лишь потом сняла в прихожей куртку, вязаную шапочку и сапоги. Очень хотелось есть, она на мгновение представила себе чашку горячего крепкого кофе, стакан чаю с лимоном. Но тут же прогнала соблазн. Никаких вкусных, бодрящих напитков, никаких бутербродов с колбасой, пирожков, сдобных булочек. Валя давно уже истязала себя травяной диетой и такими же отварами. И даже почти убедила себя в том, что это не только полезно, но и вкусно. Она быстро натерла морковку, свеклу, порезала петрушку, капнула растительного масла и съела это без соли. Запила отваром ромашки из кувшина. Потом достала из сумки кусок свинины с жирком, как любит Дима, и порезала на толстые кусочки. Залив мясо винным уксусом, Валя приготовила все для разделки селедки. Сегодня у него будет то, что он считает полноценным ужином. Валя поставила в холодильник две бутылки светлого пива. Пожарила отбивные, приготовила салат, выключила газ под кастрюлькой с чуть недоваренной картошкой. Доварит, пока Дима будет переодеваться. У нее осталось несколько часов. Это ее время. Валя постоянно ждала мужа и сына, звонков от них. Нетерпение заглушала домашней работой, от уныния последней спасалась с помощью романов в мягкой обложке. И был у нее час, освобожденный от дел, забот, обязанностей и даже привязанностей. Час свидания с собой. Час любви, вдохновения и компенсации. Валя медленно раздевалась в прихожей у большого зеркала, ласкала взглядом свою пышную фигуру: тяжелые груди, полные бедра. Готовила ванну с травами, молоком и медом. Пожалуй, лишь этих минут она не экономила. Смазывала лицо и тело дорогим кремом, включала тихую музыку и лежала, закрыв глаза, втянув живот и вытянув шею, чтоб на ней не образовались складки. Затем смывала мягкой губкой крем и несколько минут стояла под прохладным душем, чувствуя, каким плотным и гладким становится ее тело. Выйдя из ванной в свежем махровом халате, Валя выпивала маленький стаканчик красного вина. Сладкая волна согревала грудь, омывала мозг. После этого она приступала к главному этапу. Садилась к туалетному столику с зеркалом, наносила на лицо и шею другой крем — нежирный, подтягивающий и тонизирующий кожу, расчесывала негустые темно-русые волосы и подкалывала их красивой заколкой, которую больше никогда не носила. Обычно она стягивала хвостик аптечной резинкой.

Валя долго смотрела на свое отражение. Любовалась розовой кожей, яркой, неестественной голубизной глаз. Подкрашивала губы бледной помадой. И доставала шкатулку. Сердце ее в этот момент всегда радостно замирало при виде изделий — не уникальных, но достаточно дорогих, подобранных со вкусом и знанием. Валя прежде всего доставала серьги с темно-синими сапфирами в обрамлении маленьких ярких бриллиантов. Надевала к ним золотую цепочку с кулоном в виде сердца из голубого топаза тоже с бриллиантами. Ее глаза начинали сиять как драгоценные камни. Затем наступал черед сережек с аметистами — крупные букеты из сиреневых камней с темно-розовым отливом. К ним подходило ожерелье из аметистов и золотых бусин. В шкатулке были изумруды, александриты, аквамарины — все изящное, яркое, обрамленное бриллиантами. Эти украшения демократично соседствовали с недорогими серебряными вещицами с бирюзой, речным жемчугом, янтарем, оливином, гранатом.

Как обычно, наигравшись всласть, Валя открыла шкаф и стала раскладывать на кровати небогатые наряды. И тут в ней поднялось раздражение. Эти неуклюжие платья, блузки скромных, то есть забитых расцветок совершенно не подходили к Валиным украшениям. Она вернулась к зеркалу с двумя резкими морщинами между бровями. Посмотрела на себя иначе — пристально, придирчиво. Ей показалось, что нежные сияющие камни не скрашивают, а лишь подчеркивают жесткость и резкость губ, носа, подбородка. Сняла все и бросила в шкатулку. Она вспомнила эти серьги в других ушах, маленьких, розовых, аккуратных, ожерелье — на тонкой и стройной шее. Камни казались вовсе не яркими, когда украшали чудесное лицо с огромными бархатными глазами и красивым ртом. Катино лицо.

Черт! Опять Катя. Даже эти спрятанные от всех минуты она умудрилась ей испортить. Надо же было вспомнить о Кате сейчас. Но и забыть ее совсем не просто. Ведь эти украшения Валя купила именно у нее. Всю жизнь мечтала о таких вещах, копила на них деньги, но совершенно терялась в ювелирных магазинах. Стеснялась обратиться к продавцам, не решалась примерить, боялась встретить насмешливый взгляд из-за того, что не умеет выбрать то, что ей подходит.