Фредди Меркьюри. Украденная Жизнь - Мариам Ахундова

Казалось бы — какие проблемы? Обратитесь к родителям Меркьюри, и они расскажут, как все было на самом деле. Но по мере привлечения родственников в официальные проекты вопросов не становится меньше, наоборот — выясняется, что они полностью поддержали посмертную мистификацию. Ту самую со школой в Панчгани, Фаррухом, навджотом и революцией...

За прошедшие годы роль семьи в биографиях Меркьюри была полностью переписана. Вначале это были консервативные замкнутые эмигранты, с которыми музыкант не общался и не имел ничего общего, затем трансформировались в «продвинутую» толерантную семью, понимавшую и принимавшую образ жизни звездного родственника. «Отрезанный ломоть» стал преданным, заботливым сыном, еженедельно навещавшим маму и не пропускавшим ни одного ее дня рождения. Однако ни одной фотографии Меркьюри с этими людьми во взрослом возрасте опубликовано не было. А все их личные, человеческие воспоминания могут уместиться на одном листе бумаги.

Возникает вопрос — а кто такие эти люди?

Они впервые появились на публике после смерти Меркьюри до этого их никто не видел и не зная. Они появляются в качестве «свадебных генералов» на мемориальных мероприятиях и в документальных фильмах, в том числе откровенно грязных и скандальных, проявляя полное равнодушие к посмертной репутации покойного родственника.

И здесь следует отметить, что биографы, утверждающие, что Меркьюри не очень любил говорить о своем детстве, не были так уж неправы. При жизни музыканта о его ранних годах не писали больше двух-трех строк. Он словно появился из воздуха в 1969-1970 году.

Нынешние биографы утверждают, что Меркьюри скрывал свое происхождение, боясь, что «публика не примет перса с острова Занзибар». Однако эта версия не выдерживает никакой критики. Музыкант спокойно — хотя и без подробностей — говорил о том, что родился на Занзибаре и некоторое время учился в Индии. Любой журналист мог поехать в Фелтхем и посмотреть на чету Балсара — родителей Фредди Меркьюри.

Так что в его жизни требовало такой конспирации? Зачем окружать тайной жизнь обычного выходца из среднего класса индийских эмигрантов?

В лице и фигуре Меркьюри явственно проступают аристократические черты. Тонкая кость, изящные кисти рук, точеные черты лица, безупречные манеры, осанка... Если в нем и можно было заподозрить нечто голубое — то исключительно кровь. Так почему же этого аристократизма даже отдаленно нет ни у кого из его семьи? Почему, стоило Фредди перестать пользоваться гримом и носить специфичные костюмы — и нашего персидского принца можно было бы запросто принять за испанца или итальянца? От каких иранских или индийских предков наш герой унаследовал европейские черты, с годами все явственнее проступавшие в его облике? И не стремился ли Меркьюри скрыть другую сторону своего происхождения?

И что это за сторона, которую понадобилось так тщательно скрывать?

Сейчас это покажется странным, но при жизни Фредди Меркьюри его воспринимали как истинного британца. British — базовое слово, которое употребляли как по отношению к «Queen», так и персонально к Меркьюри пресса и музыкальные критики. «»Queen» была слишком британской группой, поэтому ее не всегда воспринимали в Америке», — говорил в свое время Тим Райс.

Идеальный английский язык, безукоризненные манеры высшего, явно не занзибарского, общества, блестящее знание английского юмора, быт английского аристократа — для общества, поклонников и журналистов Фредди Меркьюри был не меньшим британцем, чем, к примеру, Джон Леннон. И потому первой реакцией на сообщение о том, что Меркьюри — сын иностранцев-эмигрантов, было изумленное: «Да вы что?!»

Все перевернулось после печальных событий ноября 1991 года. Именно тогда на свет появился бедный индийский парень Фаррух с Занзибара, беженец-иностранец, который всегда бредил Англией. На публику посыпались рассказы о том, что те или иные привычки, костюмы, хобби и интересы Меркьюри восходят к его детским годам на Занзибаре и в Индии. «Парень с Занзибара», «персидский гей-франт», «индийская рок-звезда», «мальчик из Африки» — эти и другие эпитеты украшали отныне биографии и мемуары о музыканте.

А теперь отмотаем пленку назад и вернемся в «историческое время» появления нашего героя в Лондоне.

Итак, в 1969-1970 годах в Лондоне появился парень. Зовут Фредди. Этот необычный юноша ввалился в мир богемных студенческих квартир из какой-то другой, непривычной жизни, явно отличающейся от того, к чему привыкли его друзья из среднего класса английских городов и пригородов.

О дальнейшей роли родственников в жизни Меркьюри нет никаких сведений. Никто из друзей, коллег и знакомых музыканта никогда не видит их и не слышит какого-либо упоминания о них из его уст.

У исследователя возникает резонный вопрос — кем на самом деле приходятся Фредди Меркьюри эти люди? Или эта так называемая «Freddie’s blood family» («кровная семья Фредди») — лишь ширма, необходимая музыканту, дабы на определенном этапе отсечь вопросы любопытных о его прошлом? Люди, которые при жизни Меркьюри дали ему фамилию Бал-сара и согласились в крайней ситуации изобразить его родителей, а после его смерти были использованы в совсем другой мистификации — грязной и криминальной?

Впрочем, об этом — разговор особый.

Позиция родственников обычно служит последним аргументом, заставляющим сомневающихся поверить «друзьям-биографам». Ведь родные не только не пытались судиться с авторами скандальных книг, фильмов и статей — они не проявляли ни малейшего неудовольствия по поводу происходящего. Их довольные лица и сияющие улыбки должны были служить доказательством того, что «все в порядке и все это — правда». Скандальные истории они не подтверждали, но и не опровергали. Считалось, что они ничего не знали — Фредди оберегал свою консервативную семью, скрывая от них правду о своей личной жизни.

Впоследствии Джер и Кашмира приняли участие сначала в фильме «Untold Story», а затем в юбилейном 2006 году в «Magic remixed» выступили на мемориальных днях в Монтре вместе с Фристоуном, позировали в его компании перед объективами и представляли его замечательную книгу. «Мы всегда знали, что он гей, но нам было все равно», — заявила Кашмира. Замысел режиссеров понятен — какой сумасшедший заподозрит мать в клевете на родного сына? Разве посмеет кто-то усомниться в истинности слов, подкрепленных таким авторитетом? Разве могут лгать самые близкие люди?

Однако авторы перестарались — именами Джер и Кашмиры поспешили украсить слишком откровенную грязь. К тому же рассказы родственников, особенно Кашмиры, слишком часто менялись, в зависимости от конъюнктуры. Это не прибавило достоверности лжи, а уничтожило остатки доверия к так называемой Freddie’s blood family. Тем более что в идею «родные лгать не могут» поверят разве что законченные квиноманы — не нужно объяснять, на какую низость порой способны родственники известных людей, что они готовы рассказать и написать и на что закрыть глаза.