Крутые повороты - Тамми Юрваллайнен

— Я еще загляну к тебе, Сережа. Посмотрю, как ты устроился.

Вот и опять настал поворот в судьбе Сережи. Теперь его уже редко так будут звать, чаще просто Сергей или Серега. Обживался Сергей на новом месте, вернее, вновь на старом месте тяжело. Его многое угнетало, хотя он сам не понимал почему. Сразу же вспомнилась семья, в которой он не был четыре года. Что с ней? Как там?

В детдоме особых изменений не произошло. Директоршей также была Валентина Егоровна, прежние ребятишки повзрослели. Многих из них Сережа уже не помнил, подзабыл. Да и как не забыть, если он раньше здесь был полгода совсем маленьким ребенком. Веню же он не забыл. Веня очень повзрослел, вырос в статного парня. Изменились и его интересы, возиться в сопливыми ребятишками ему было некогда. Но он был рад встрече с Сережей и уделял ему много внимания. Однако прежней привязанности у них уже не было. Слишком большая была разница в возрасте, да и Сережа невольно вспоминал разлуку с Веней и то, как он его обманул, уезжая из Олонца. Хотя теперь Сережа понимал, что так надо было, но осадок в душе все же остался. Теперь Сережу поместили в спальню со своими сверстниками. Это еще больше отдалило его от Вени.

Каждый год с середины июля весь детдом выезжал в деревню на летний отдых, и всегда обязательно рядом с озером. Ребятам эта пора особенно нравилась. Прогулки в лес, по полям, купание в озере, деревенские бани, сбор ягод, сенокос… Да, много всего интересного летом на природе!

В первое свое лето здесь Сереже не пришлось ехать со всеми. На обследовании в детской поликлинике у него обнаружили зачаточное воспаление легких. Врачи посоветовали серьезно подлечиться, и Сережу отправили в детский санаторий в городе Медвежьегорске. Санаторий располагался в пригороде, в сосновом бору, и был хорошо оборудован. Здесь был строгий санаторный режим, диета, процедуры. За пределы территории санатория выходить запрещалось. О пребывании в санатории Сережа мало что помнил: это — обязательная ложка невкусного рыбьего жира перед обедом; не давали следующего блюда, если полностью не съедал предыдущего; не выпускали из столовой, пока не съешь всю еду; тихий час после обеда, хотя спать не хотелось.

В конце августа Сережа с радостью возвратился в детдом. Начались приготовления к школе. Первого сентября в праздничной обстановке Сергей пошел в первый класс. Школа размещалась рядом с детдомом в таких же двух деревянных домах. В одном доме учились ребята в первых — четвертых классах, в другом — с пятого по десятый. Ходить в школу Сергею нравилось. Он гордился, что теперь школьник, ходит со школьной сумкой, тетрадями, учебниками. Учился он хорошо. Сложнее было с русским языком. Многое он подзабыл и часто путал русские, карельские и финские слова. С ним стали часто проводить дополнительные занятия по русскому языку.

Постепенно налаживались дружеские отношения с младшими ребятами, особенно с ребятами своей спальни. К началу зимы как-то само собой Сергей тесно подружился с двумя второклассниками: Лео Лойканненом и Игорем Першаковым. Они всегда старались быть вместе, стояли горой друг за друга, часто ссорились по пустякам, а затем опять мирились. Вскоре их стали называть «святой» троицей или «лисами» — по первым буквам имен: Лео, Игорь, Сергей. Лео был финн, задиристый, драчливый, вспыльчивый по любому поводу; Игорь — крепыш, сильный, хитрый и лукавый; Сергей — слабенький, простодушный, доверчивый, преданный своим друзьям, но стойкий при разных неприятностях. В детдоме с этой тройкой старались лишний раз не связываться. Обидеть их было боязно, так как сразу обидчики получали дружный отпор. Но по одиночке их лупили иногда как младшие, так и старшие ребята. Драки между ребятами в детдоме случались часто, в основном по разным пустякам. Но они не были злобными и жестокими. Было три негласных обязательных правила: первое — двое дерутся, третий не встревай; второе — лежачего не бьют; третье — нельзя бить под дых, в живот, в спину, ногами. Любого нарушившего эти правила сразу же ждало наказание, вплоть до «темной». «Темную» иногда устраивали ябедам и тем, кто изуверски обращался с ребятами. Виновного накрывали одеялом и били все подряд. Он не знал, кто его бьет, и не мог мстить и ябедничать. Среди ребят считалось позором пройти «темную».

Первое время Сереже при драке, как более слабому, часто доставалось. Но как-то несколько раз упав от побоев на колени, закрыв голову руками, вцепился зубами в ногу обидчика. Тот вскрикивал, старался оторвать Сергея, бил его как попало, но Сережа все молча переносил и не разжимал зубов. Ребята с трудом разняли дерущихся. После двух-трех таких драк ребята старались не связываться с Сергеем, говоря:

— Ну его! Это не лисенок, а волчонок!

Обычно после драки, всего в синяках, Сергея отводили в спальню, где он давал волю слезам от боли и обиды. Он никогда не жаловался. И воспитатели, и даже Веня не могли от него добиться — кто его избил. Веня как-то предупредил старших ребят:

— Учтите! Если узнаю, кто обидел Сергея, тот будет иметь дело со мной!

С этих пор старшие ребята боялись трогать Сергея. Небольшие же потасовки среди сверстников были обычным делом.

Наступила зима. Лучшим занятием у ребят в свободное время было катание на лыжах по улице Ленина и с детской горки. Улица Ленина пролегала по центру города от железной дороги до озера, спускаясь вниз. В то время общественного транспорта в городе не было. Везде приходилось ходить пешком. Лишь для групповых поездок выделялся автобус или грузовик. Ездили по городу только на санях или телегах. Обычно вечером, когда меньше движение, ребята выходили на улицу Ленина и катались прямо от детдома вниз до озера. Часто при ветреной погоде распахивали пальто и держали полы на разведенных руках. Получался парус, и ребята мчались вниз, поддуваемые ветром. Не все осмеливались ехать на большой скорости до самого озера, большинство сворачивало на полпути. Но все же чаще ребята шли на детскую горку. Широкая горка спускалась с площади Ленина к реке Лососинке. Здесь всегда было много народа, взрослых и детей. Катались на санках и лыжах. Было шумно и весело.

Приближался Новый год. В городе, в школе и в детдоме все готовились к его празднованию. Хлопоты с елками, игрушками, украшениями, подарками нравились ребятам. Встречу Нового года устраивали отдельно для младших и старших ребят. Младшим ребятам в их же школе выделили самый большой класс. Все парты сдвинули к стенке с тремя окнами, выходившими на улицу. Парты уложили одну на другую, получилось нечто вроде трибун. Посредине установили ярко разукрашенную елку. Одни двери заслонили партами, другие были свободны. Привели детей. Они водили вокруг елки хоровод, пели песенки. Затем всех усадили на парты. Прибежали ребятишки, разнаряженные в разных зверюшек, и стали смешно плясать и кривляться под музыку гармониста, сидевшего в углу. Около дверей стояли воспитатели и двое учителей. Они подбадривали ребят шутками и прибаутками. Всем было весело. Разнаряженные артисты убежали. Прозвенело три длинных звонка. Мужчина громко объявил:

— Наступает Новый год! Поприветствуем!

Все стали хлопать в ладоши. Из дверей вышли Дед Мороз, Снегурочка и пятеро ребят в звериных шкурах. В Деде Морозе все сразу же узнали Веню. На нем был длинный красный халат. Подол халата, рукава и воротник были обшиты ватой. Шапка с красным верхом и белой опояской была сдвинута до самых бровей. В одной руке он держал посох, в другой — чем-то заполненный мешок. Как ни старался Веня быть строгим и важным, у него это иногда не получалось. Ребята от этого смеялись еще больше. Снегурочка была в белом халате и красных сапожках. В руках у нее были какие-то пакеты. Эта процессия три раза медленно обошла вокруг елки, выкрикивая:

— С Новым годом, ребятушки! Счастья вам и радости! Веселитесь вместе с нами!

На четвертом заходе Снегурочка вынула из пакета хлопушку и стала дергать ее за веревочку, но что-то не получалось. Наконец хлопушка хлопнула, из нее посыпалось конфетти, а затем вырвалось небольшое пламя. Рука у Снегурочки дрогнула, и все посыпалось на впереди идущего Веню. Сразу же вспыхнули воротник и оборка шапки. Все растерялись. Огонь медленно разжигался по воротнику, перекинулся на рукав Снегурочки, которая пыталась затушить одежду Вени. Вдруг она споткнулась и упала под елку. Огонь перекинулся на вату внизу елки. Поднялась паника. В дверях образовалась пробка. Снегурочка, перекатываясь, добралась до дверей. На ней сумели потушить уже загоревшуюся одежду. На миг все забыли о Вене. А он уже полыхал, размахивая руками и тщетно стараясь потушить огонь. Тут один из учителей закричал:

— Все, кто у дверей, быстро выходите! Дети на партах сидите и ждите! Сейчас придут пожарные!

Он подбежал к Вене, повалил его на пол, закатал в ковровую дорожку и вынес в освободившиеся двери. Ребята на партах со страхом смотрели, как огонь охватил елку, пол и медленно приближался к ним. Кто-то не выдержал и разбил окно, ворвался ветер, огонь заполыхал еще сильнее. Огонь, дым, угар заполнили комнату. Поднялся визг, дети заплакали. Но в комнату уже вбегали пожарные. Двое из них тянули шланги и заливали огонь, трое других через раскрытые окна передавали детей взрослым, стоявшим под окнами. Воспитатели разводили детей по спальням и укладывали спать. Приехала «скорая помощь». Веню, Снегурочку и еще троих детей увезли в больницу. Остальные дети отделались испугом. Пожар удалось быстро потушить. К концу каникул класс был полностью восстановлен, лишь долго еще держался запах гари.