ВозРожден быть знаменитым (СИ) - Кас Оксана

Проблема Дана, скорее всего, была как раз в том перерыве в уроках сольфеджио, который у него был после того, как он бросил уроки игры на фортепиано — они же шли в комплекте. В детстве не было ни намека на то, что у него будет низкий голос — он говорил как все дети, высоко и звонко. И петь учился так же, причем, кажется, искусственно завышал свой голос, чтобы проще было брать высокие ноты. Сначала его дурную привычку не заметили педагоги — ничего удивительно, ведь в классах всегда много детей. Потом он вообще перестал петь ровно в тот момент, когда начал ломаться голос. Вернувшись к занятиям во взрослом возрасте, он постоянно слышал от преподавателей, что он искусственно завышает голос, что так не правильно и именно поэтому у него не получается. Миссис Пирс смогла понять причину проблемы и они вместе нашли его комфортное звучание.

Уже через месяц он перестал ходить на ее занятия. Просто иногда они на три голоса горланили песни афроамериканских джазовых певцов на кухне семьи Пирс, и она же впоследствии помогала Дану освоить некоторые техники, которые не получались во время занятий с классом.

В школе его хвалили. Из отстающего в своей группе он стал юным дарованием — широкий диапазон и хороший слух у него были всегда, просто он категорически не умел этим пользоваться. Научившись, он так искренне кайфовал от всех заданий, что, казалось, мог тренироваться сутками.

Больше всего это походило на езду на велосипеде. Когда-то он тоже долго не мог понять, как держать равновесие и поэтому постоянно падал. Но поняв основной принцип, он потратил все лето, таская велик в парк и катаясь, катаясь, катаясь. Так и сейчас — он пел, пел и пел. С утра в душе, пока одевался, пока помогал маме с готовкой или уборкой, напевал во время танцев, пел вечерами просто потому что ему хочется петь. Вся семья вынужденно смирилась с тем, что Дан горланит песни 24/7. Папа в шутку на Рождество подарил всем по набору беруш — это, разумеется, не было основным подарком.

В первый год обучения его еще не ставили на главные вокальные позиции — голос ломался. Но уже к первому выпускному балу его баритон звучал достаточно стабильно и все пророчили ему главные партии в школьных постановках и отчетных концертах. Для Дана это было действительно приятным достижением — казалось, что задуманное начинает получаться.

Вообще, в новой школе у него было мало свободного времени. Он набрал много внеклассных занятий, в том числе с друзьями ходили на вечерние репетиции танцевального клуба. Все еще старался поддерживать высокий средний балл, много занимался вокалом. Выходные у него постоянно были заняты. Они с парнями часто вместе ходили куда-то. Иногда на баскетбольные матчи — мистер Пирс помогал достать хорошие билеты на все домашние матчи Ньй-Йорк Никс, потому что работал спортивным агентом. Иногда ходили в театры Бродвея, крупные выставки и всякие танцевальные конкурсы. Жизнь в Нью-Йорке щедра на развлечения и они вчетвером в одном идеально подходили друг другу — очень любили находиться в движении, получая настоящее удовольствие от активных выходных.

Даниэлю казалось, что прежде он упускал огромный пласт жизни. Именно культурный пласт. Он и в своей прошлой школе много чем занимался после уроков — плаванием и баскетболом, немного рисовал, много играл в компьютерные игры, ходил с друзьями на все вечеринки, куда его звали. Но все это было сосредоточено в их небольшом пригороде. Оставшись в Нью-Йорке Дан для себя открыл мир искусства и культуры в самом современном его проявлении.

Одни выходные они ходили на балет — миссис Пирс достала им билеты. Потом среди недели по вечеру посещали соревнования «уличных» танцев. Бывали на концертах хип-хоп исполнителей, а потом на бродвейских постановках. Устраивали себе домашний вечер классического кино, а потом ходили в кинотеатр на очередной супергеройский фильм.

В его школе искусств во главу системы обучения ставили тот факт, что все современное, насколько бы маркетинговым и ярким оно не было, берет свое начало из прошлого. И, если ты хочешь преуспеть в создании нового, лучше бы знать, что уже было изобретено до тебя. В окружении ровесников, которые с одинаковым рвением обсуждали фильм про Железного Человека и книги Фицджеральда, было сложно не заразиться этой атмосферой. Дан начал понимать, почему выпускники этой школы редко становятся артистами, но очень часто — креативными директорами, рекламщиками и сонграйтерами [*англицизм, но зато он объединяет и текст, и музыку, что сейчас нередко делает один и тот же человек. То есть сонграйтер — это человек, который пишет песни.*].

По сути, их готовили к творческим профессиям, которые не всегда воспринимались именно как творческие. Больше всего среди выпускников школы было маркетологов, креативных директоров, а еще дизайнеров и сценаристов. Сильная творческая база позволяла видеть мир искусства как карту бесконечных отсылок, где в сюжете современных фильмов угадывались как древнегреческие мифы, так и упоминания попсового сериала пятидесятых годов. Дану нравилась эта атмосфера, он с удовольствием погружался в мир образованного творческого человека.

Дан уже к концу года знал, какие курсы он возьмет в следующем году. Были у них основы, где объясняли принципы написания музыки и стихов. Например — композиторские курсы, в ходе которых учили работать как с партитурой, так и с современными программами микширования треков, но при этом честно предупреждали, что чуда не будет: они дают знание инструментов, а не чутье. Но Дан хотел знать хотя бы это.

В прошлой его жизни их группа сама писала свои песни. В основном, конечно, это была работа Вика — он создавал музыку, он почти полностью писал слова, лишь частично обращаясь к Инсону и Чхансу для корейских текстов. Те тоже писали, но главными треками всегда становились работы Вика.

Дана иногда звали для работы над английским текстом — все же он знал этот язык лучше Вика. Было даже несколько лирических мелодий, где текст написал полностью сам. Причем Дан и до отъезда в Корею писал стихи, но они были не только ужасны, но еще и очень депрессивны. Как, впрочем, и его песни — они все были про расставания.

Если так подумать, то как раз его сольные треки не только набирали больше всего стримов, но и всегда имели высокую оценку у немногочисленных критиков к-поп музыки. В агентстве обычно говорили, что повезло, или что его фанбаза обеспечивает высокие показатели. Но на деле у Дана было несколько умений, которые позволяли ему «угадывать» как должна звучать песня, чтобы она понравилась большинству.

В прошлом, проводя много времени в интернете, он поглощал информацию из разных сфер, что позволяло ему очень чутко улавливать модные течения. Из-за этого он всегда безошибочно определял, какая песня в альбоме может стать по-настоящему популярной. И это всегда сбывалось.

Кроме того, у него действительно хороший музыкальный слух и умение понимать гармонию на каком-то интуитивном уровне. Вот есть люди, которым цифры кажутся чем-то максимально простым, но Дана же было удивлением осознать, что люди не слышат так, как он. Что не распознают, когда ноты звучат как-то не так. Возможно, это связано с тем, что он какое-то время занимался фортепиано профессионально, где умение распознавать фальшь является важным навыком. А может это тоже генетика — в его семье все прекрасно воспринимали информацию на слух и были очень хороши в иностранных языках, что тоже косвенно связано с умением слышать.

Дану казалось, что он сможет писать и музыку, и тексты, если поймет основной принцип. Но ему нужен какой-то… фундаментальный способ, а не то, как это делали Вик и парни. Музыку они создавали из семплов, собирая трек начиная с битов как какую-то мозаику. Тексты писали с позиции рэперов — выражая экспрессию и полагаясь больше на ритм, чем на рифму. Для Дана, с его слухом и почти классическим музыкальным образованием — пусть и не законченным — это было некомфортно. Он свои песни начинал создавать со стихов, а не битов. Потом стихи накладывал на мелодию в голове, потом пытался сыграть это на фортепиано. Проще говоря, он все делал ровно наоборот — не так, как парни, которые мелодичность добавляли в последнюю очередь.