Никто не виноват - Салтанат Бодыкова

— И когда это я ошибалась, напомни.

— Ни разу, — поморщился Константин.

— Делай, как знаешь. Ты предупредил ее, что тебя зовут Константин и никак иначе.

— Еще нет.

Дина вернулась в дом, а я вышел покурить. И в темноте увидел красный огонек зажжённой сигареты. Хамитыч, когда успел проскочить? Имя его не запомнил, а по отчеству невежливо как- то, не настолько мы знакомы, поэтому начал сразу, без обращения.

— Подслушиваем?

— Скорее, заслушался. Когда Лаура сказала, что у ее подруги есть русский брат, я думал, вы устроили спектакль перед наивной девушкой. Теперь вижу, она переживает за тебя, как за родного.

— И я за нее порву любого.

— А Дина знакомит тебя с мужчинами?

— У нее нет парней.

— Потому что ты не одобрил?

В темени было не разглядеть, но я просто учуял, как Хамитыч ухмыльнулся.

— Знаешь, я тебе так скажу, почему у Дины никого нет, я в это не лезу. Но когда, она предъявит мне кого- нибудь, поверь, я смогу отличить мудака от мужика.

— Понял. А я, по- твоему, кто?

Что- то в его голосе мне не понравилось.

— Имей в виду, Ляка мне тоже как сестренка. Если обидишь ее или задумал замутить с обеими, то…

— Остынь, парень. Лауру я сам никому в обиду не дам. У меня самого две дочки. Но не верю я парню, который, якобы, дружит с девушкой.

— Правильно делаешь. Я Дине не друг, а брат. И еще тебе, информация к размышлению, Динин батя, в прошлом, снайпер, а снайпер бывшим не бывает, ты знаешь. А теперь, когда мы расставили все точки над ё, давай снова знакомиться.

Он затушил бычок и первым протянул руку.

— Айдар.

— А я Бортовой. Ко…

— Я знаю, Константин и никак иначе.

И это слышал, вот жук.

Застолье продолжилось.

— А скажи- ка нам, друг, ты женат раньше был? — Перешел на личное я.

— Был. Развелся.

— Почему?

— Не знаю.

— А я догадываюсь, в чем дело было, — улыбнулась Дина.

— Точно, Айдар Хамитыч, может ты в постели не блистал, а?

— Да вы что, молодежь?

— Константин, угомонись. Я имею в виду, возможно, жену вы не любили, и она это чувствовала.

— Вот- вот и я о том, плохо ты жену любил, — продолжал «нарываться» я.

— Слушай, Костя, — увидев, как мы с Диной недоуменно переглянулись, тут же поправил себя, — Константин, ты сейчас договоришься…

— Все- все, старик.

— Жену я не любил, и она меня тоже. Мы решили не обманывать и не мучить друг друга.

— Не расстраивайтесь, Айдар Хамитович, не каждый может так смело в этом признаться. А Константину вас не понять, он девушек меняет чаще, чем носки.

Динке обязательно надо уколоть Лолу!

— Неправда, носки я часто меняю, ну, чаще, чем девушек.

И чтобы сменить тему, задал давно мучивший меня вопрос.

— Скажите- ка мне, господа казахи, почему мусульманам нельзя есть свинину?

— Так принято и все, — последовал незамысловатый ответ Хамитыча.

— Свинья не относится к Божьим созданиям, — предложила свое видение запрета Ляка.

— Когда Всевышний увидел, что часть людей ведет далеко неправедный образ жизни, он превратил грешников в свиней. И на этом основании пророк Мухаммед ввел строгое предписание для правоверных отказаться от употребления свинины, являющейся, по сути своей, мясом человеческим!

У меня отвисла челюсть от такой мини- лекции, а Динка, даже не изменив выражения лица, стала потчевать гостей десертом. Девчонки захихикали над моим обалдевшим видом, а Хамитыч — конь педальный — прямо- таки заржал во всю глотку. Говорю же, неплохо посидели.

Хамитыч с Лякой уехали первыми. Я вызвал такси и по дороге мы с Лолой поделились впечатлениями.

— Как тебе сеструха моя?

Я специально не назвал ее по имени.

— Вполне, вполне. Простовата, но очень мила.

Честно говоря, не это я ожидал услышать. Как- то уничижительно она это сказала.

— Ты ее еще не знаешь. Она не со всеми мила. Хребет у нее стальной, не у каждого мужика есть. Не обманет и не предаст. Со здоровьем у нее не все ладно, то ее жажда мучит, то, напротив, вода льется из нее, плакать начинает, на запахи реагирует. Мы с Лякой называем это сезонами: типа, сезон дождей, сезон засухи и сезон охоты.

Я говорю и вдруг понимаю, Лола где- то далеко, ей не интересна Дина, она не хочет о ней знать. Ей не интересен я.

— А какие у тебя планы на жизнь?

— У меня? — оживилась она. — Я так хочу уехать за границу, в Европу, вот там жизнь. Я, уже, была в Германии. Знаешь, вернулась сюда, полгода в себя приходила, будто в ад попала. Здесь же люди прозябают, как мыши копошатся в помойке. А там закон, чистота и порядок.

Она заливалась, но теперь, я ее не слушал…Неприятно, когда Родину помойкой называют. Неужели Дина права, я не вписываюсь в ее сказку? Последняя попытка.

— А со мной тогда чего, простым русским парнем?

— Ну что ты, Костя, не грусти. Это я так мечтаю. А ты лучший из тех, кого я встречала. С тобой мне хорошо и спокойно.

Да, действительно умна. Так что, прорвемся.

— Лола, у Дины есть такой пунктик. Она зовет меня полным именем и требует, чтобы все обращались ко мне так же. Будь добра, зови меня Константином.

— Как скажешь. Помню, как в нашу первую встречу ты очаровал меня своим именем.

Моей фишкой при знакомстве было небрежно улыбнуться и сказать свою коронную фразу: «Константин, значит, постоянный». Город в ночи подмигивал огнями и я, умиротворенный, обнял любимую за плечи.

Забегая вперед, скажу, мы встречались полгода, потом почувствовал какое- то охлаждение с ее стороны. Решил заехать к ней на съемную квартиру без предупреждения. Дверь открыл незнакомый мужик с филигранно подстриженной бородкой. Не из бедных, это видно по тому, как он держит себя.

Лола даже не пыталась оправдаться. Ей важнее было не потерять бородача. Это ему она что- то втирала насчет меня. Я, может быть, просто ушел бы, но тут она ядовито так усмехнулась и сказала:

— Костик, милый, не делай из этого трагедии, мы с тобой взяли друг от друга все возможное и закончим на этом.

— Костик у него в штанах, поняла, меня зовут Константин, заруби это на своем уродливом носу.

— Ах, да, этого же требует наша Дина, все уши прожужжал про нее. И она клушей вокруг тебя квохтала. Ты приглядись к ней, с виду овечка, а нутро змеиное, улыбается, а взгляд тяжелый. Помнишь, деньги мне понадобились, а потом я тебе сказала, что не надо.