Обратная сторона долга - Наталья Барикова

зал взорвался аплодисментами. Аньку явно любили немцы. Это было немудрено. Яркая, веселая, с звонким смехом она приковывала взгляд любого, с кем оказывалась рядом.

— Фух, — выдохнула она и как легкая бабочка впорхнула в гримерку, затем плюхнулась на стул и потянулась за сигаретой. — Дай мне пару минут, кошмар как устала,

Сделав пару затяжек и бросив мне небольшой тюбик сказала:

— Алекс, кстати, вернулся. Он за столиком с Фридрихом и еще некоторыми офицерами. Подкрась губы, совсем помаду всю съела.

Пока я красила губы и приводила себя в порядок, Анька успела переодеться в красивое черное платье с длинными кружевными рукавами и глубоко открытым декольте.

— Красота — страшная сила, — удовлетворенно проговорила она, довольным взглядом окидывая себя в зеркало, потом придирчиво осмотрела меня. — Подожди, последний штрих, — она достала из ящика стола небольшой стеклянный пузырек и брызнув пару капель себе на запястье протянула его мне. — Настоящая мадмуазель должна благоухать дорогими духами.

Я нанесла несколько капель на декольте и блаженно закрыла глаза, ощутив, как пьянящий аромат окутал меня с ног до головы.

— Идем, — Анька ободряюще сжала мою ладонь и мы направились в зал, где за столом, богато уставленном разнообразными закусками сидели немцы.

— Жрут, скоты, и не давятся, — прошипела мне Анька, и с широкой улыбкой добавила, подойдя к столу, — господа офицеры, позвольте.

Один из них поднялся и галантно помог занять нам места. Мне досталось место напротив Алекса, Анька же села слева от меня.

— Я хочу познакомить вас с моей родственницей, Катериной. Девочка чрезвычайно талантлива, музицирует, танцует. Настоящая находка для нашего театра.

— Чистой воды бриллиант, — проговорил сидящий справа от меня офицер.

Мне стало неприятно от его пристального взгляда.

— О да, господин Габриель фон Вольф, вы, как ценитель истинной женской красоты, верно подметили, — и уже обращаясь ко мне проговорила: — господин майор славится тягой ко всему утонченному и дорогому. А это, Катюша, похититель моего сердца, господин Фридрих фон Штейге, непревзойденный игрок и ловелас, — Анька бросила на немца игривый взгляд и подала ему руку для поцелуя, которую тот довольно прижал к своим губам.

«Падок на лесть», — вспомнила я слова Ани.

— Ну а это, — не унималась моя спутница, переводя взгляд на Алекса. — О, детка, это самый загадочный и неукротимый посетитель нашего великолепного заведения, господин Алекс фон Рихтер.

Надо отдать должное, Анька была великолепной актрисой. В любой момент она могла начинать смеяться и кокетничать, даже если на душе скребли кошки. Я же в этот момент сидела и испуганно хлопала своими длинными накрашенными ресницами и совершенно не понимала, как себя вести среди этих красивых и сильных молодых мужчин, которые с несказанным интересом смотрели на меня.

Алекс же сидел напротив, небрежно откинувшись на спинку стула, и с пристрастием наблюдал за мной. После первого впечатления, которое я на него произвела во время игры на рояле, он, казалось, совершенно оправился и теперь, как ни в чем не бывало, взирал на меня. Мне этот взгляд был неприятен, поскольку его магнетизм поднимал во мне волну непонятных мне чувств.

— У вас прекрасный немецкий, — продолжил разговор Габриель фон Вольф, наливая нам с Аней шампанское в фужеры. — Я бы даже сказал, что чересчур идеальный для русской девушки.

Я посмотрела на него и ответила:

— Моя бабушка преподавала немецкий в институте, она была невероятной женщиной, любила доводить все до совершенства. Не исключением стал и мой немецкий.

— А игра на фортепиано тоже ее заслуга? — не унимался он.

Чтоб прервать допрос я, опустив глаза, тихо прошептала:

— Ее, и она бы много чему меня научила еще, если бы не погибла во время бомбардировки, — закончила я, гневно сверкнув взглядом в сторону фон Вольфа.

— А мадмуазель с характером! — присвистнул Фридрих.

Анька же поперхнулась шампанским и больно ткнула меня носком в ногу.

— Люблю строптивых женщин, — произнес фон Вольф, прищурив глаза.

— Меня не надо любить, — приняла я его вызов, чувствуя, что с этим офицером у меня будут проблемы, и наигранно потупив взор добавила: — Будет достаточно, если вы будете приклонять колени исключительно перед моим талантом.

Фон Вольф многозначительно повел бровью и закурил сигарету. Алекс же слегка улыбнулся, ему явно понравилось то, как я поставила на место известного бабника.

— Как вы относитесь к великому Третьему Рейху? — к допросу подключился Фридрих.

— Я всего лишь слабая женщина, — прощебетала я, — которая хочет мира и покоя. Великая игра меня мало волнует.

Я изо всех сил старалась строить из себя глупенькую молоденькую девочку с широко раскрытыми глазами, полными восхищения, склоняющую голову перед сильными мира сего, коими представляли себя немцы. Но моя рука так крепко сжала ножку фужера с шампанским, что побелели костяшки пальцев. Фон Вольф взглядом уловил этот мой жест и усмехнулся. Ответ же полностью удовлетворил Фридриха и он переключил внимание на Аню. Я перевела взгляд на Алекса и в его глазах увидела, что он понимал, что я не настолько глупа, как хочу казаться, и ему это явно нравилось.

— Я хотел бы принести свои извинения, — проговорил Алекс, закончив рассматривать меня. — Я вас, наверное, порядком напугал сегодня.

— Да, не каждый день меня вот так выдергивают из-за рояля, — ответила я.

— А правда, Алекс, что это было? — Фридрих пытливо посмотрел на своего приятеля.

— Мадмуазель Катерина очень похожа на одну женщину, мне на минуту даже показалось, что это она, — Алекс взял бокал и залпом выпил его, чем выдал свое скрытое напряжение.

— О, Алекс, никогда бы не подумал, что ты можешь так среагировать на появление женщины, — не унимался офицер.

— Полно те, Фридрих, у каждого свои тени прошлого, — Алекс недовольно посмотрел на приятеля.

— Вы даже не пригубили шампанское, — обратился фон Вольф ко мне. — Вы брезгуете пить с нами за столом?

— Нет, что вы! — ответила я и пригубила немного тягучего напитка, пузырьки которого ударили мне в нос и я поперхнулась, залившись при этом краской стыда. Я никогда не пробовала шампанское.

Анька засмеялась:

— О, господа офицеры, не смущайте Катерину, она еще совсем ребенок и право никогда не пробовала шампанское. Но ничего, — похлопала она меня по руке, — пройдет немного времени, и ты станешь разбираться