Бесконечность, плюс-минус (СИ) - "22 Слоя"

— Прости, если напугала. Можешь не отвечать, если не хочешь. Вот, это тебе.

Девушка вытянула руку, в которой была книга. Именно та: с десятками разных картинок, рисунков и слов, что рассказывали про странные тучи в небе. Радость быстро сменила тревога — здесь должен быть подвох, но найти его пока не получалось.

— В этом ничего такого нет. Просто возьми, не бойся.

Мия положила ладонь поверх обложки — ничего не случилось. Незнакомка не принялась уличать её в чём-то, а из ниоткуда не появился Зауж, чтобы начать отчитывать. Эти мысли казались совершенно глупыми, но очень навязчивыми. Хотелось убедиться окончательно в том, что всё это — выдумка. Книга оказалась в руках и всё было так же спокойно, как и прежде.

— Вот так. Не думай, что я хочу сделать тебе какую-то гадость. Просто подумала, что можно было бы поговорить. Если не против. У тебя есть время?

— Нет. Ну вообще, наверно… Не много. Скоро мне нужно будет бежать домой.

— О, — та замахала руками, — понимаю, правда. Я не задержу.

— А о чём поговорить?

— Просто. Лёгкий вечерний разговор, ничего больше.

Мимо них прошёл гра́стия — один из караульных, который патрулировал улицу. Сейчас, вечером, дозорных становилось больше. Девушка осмотрелась и после показала пальцем на широкий переулок.

— Здесь есть старая обсерватория. Совсем недалеко, но место весьма тихое для разговора. Я правда не обманываю, но, если не веришь, можем и тут пообщаться.

— Я знаю это место. Там ещё палка торчит из крыши?

— Да, вроде того. Называется телескоп. Ну, там уединённей, чем здесь. Что думаешь?

Мие не приходилось бывать внутри, но порой, когда она шла переулками обратно в таверну, то проходила мимо упомянутого старого здания. В этом районе много навесов и днём лучше улочки не сыскать, чтобы укрыться от раздражающего солнца.

— Да, — всё равно неуверенно выдавила Мия. — Можно и туда.

Темнело. По пути всё, чем они перекинулись, это имена. Мия сразу подумала о том, насколько сложно написать “Фрида” на бумаге. Из этих букв она знала как пишутся только “Р” и “А”, потому увидеть красиво ли оно смотрится на листе было невозможно. Оставалось ориентироваться на слух. Мие это имя казалось совсем не благозвучным.

На куполообразной верхушке обсерватории было много дыр, а не только от палки, что торчала изнутри. Само здание вряд ли бы вызвало положительные эмоции даже у умеющих находить прекрасное в мелочах. Невысокая, с выбитыми круглыми окошками и одной единственной потресканной деревянной дверью. Внутри всё было ненамного лучше, но сносно. Помещение освещалось сумеречным светом, а сидеть здесь можно было разве что на поручнях, полу или ужасно запыленных столах. В крайнем случае можно было запрыгнуть на огромную палку, которая выходила через дырявую крышу, но вряд ли это был самый удобный вариант.

Мия не спешила садиться. Она со всех сторон обошла большое изобретение, пытаясь догадаться для чего оно могло быть построено.

— Нужно смотреть сюда, в этот окуляр. Но можешь не стараться — тут нет линзы, так что ничего не увидишь. По правде, этот телескоп — та ещё развалюха. Ударишь ногой, и он точно рассыпется.

— Странное место. Такое спокойное для Мейярфа. И совсем тихое.

— Эту обсерваторию вот-вот должны снести, но это “вот-вот” длится уже очень много лет. Везёт ему что ли, этому месту.

— Ну… — Мия не сразу решила, нужно ли вообще выражать своё мнение. — Ну понятно, что хотят снести. Мейярф — это же город, в котором все куда-то спешат. А такие места как это — не для больших толп. И не для скорости и шума. Потому, наверно, и хотят снести, чтобы построить… э-э-эм…

— Что-то более подходящее Мейярфу.

— Вот, да. Спасибо.

Боковым зрением Мия заметила, что Фрида упёрлась спиной о стену. Ей казалось, что так становятся только уверенные в себе люди, которые вот-вот будут говорить о чём-то очень серьёзном. Такие разговоры никогда не были Мие по душе.

— Вы где-то недалеко живёте?

— А? — оторопела собеседница. — Нет, я здесь не часто бываю. Просто сейчас по делам приехала.

— Поняла. Спасибо, что ответили.

— Пожалуйста. Только не нужно так формально, очень прошу. Мне от этого чуть не по себе, — она хмыкнула. — А я вот думаю, зачем же ты купила азбуку, а не продолжила копить на книгу, которую хотела? Захотелось растранжирить что есть?

— Нет. Эта книга с тучами… Она очень мне нравится картинками. Но в лавке я задумалась, что мне стоит лучше понимать, о чём там написано. А читать я пока не умею.

— Не умеешь?

— Пока что. Поэтому это мой первый шаг. Выучу все буквы и буду уже понимать.

Собеседница перестала задавать вопросы и от этого появилась скованность. Было неловко торопить, но Фрида всё стояла и молчала, будто это Мия попросила её заскочить сюда. Уже надоело даже рассматривать телескоп, но начать листать подарок было бы нагло. В эти самые секунды хотелось пропасть, настолько не было понятно, чего от неё хотят.

— Знаешь, Мия, как-то так вышло, что ты очень часто попадалась мне на глаза. В городе, где заблудиться проще простого, это особенно удивительно. Когда я заскочила перекусить в таверну, то заметила, как ты спускаешься со второго этажа с двумя чемоданами. И почему-то запомнила этот момент. А через пару дней я видела, как ты с этими же чемоданами идёшь, наклонив голову вниз. И вот сейчас в книжной лавке. Мы опять пересеклись.

— М-м-м… А это что, плохо?

— Нет, совсем нет, — девушка зажестикулировала руками. — Просто… Ты выбиваешься на фоне других жителей Мейярфа. Скажи, ты местная?

Мия почесала голову и не знала как ответить. Ответь “да” или “нет” — получится не полная правда. Потому она пожала плечами.

— Невольница? Невольничество строго наказывается, если ты не знала. Ты не должна никому прислуживать.

— Нет. Не невольница, честное слово.

— А что тогда? Что с тобой случилось?

— Ничего такого. Я просто работаю на человека. Его зовут Зауж. Он строгий, но он мне по-настоящему много даёт. Без него я бы пропала. Я доставляю его товары, а он мне даёт еду и даже разрешает спать в его таверне. Поэтому всё не так страшно, как кажется. Я устаю за день. Но ещё я отдыхаю вечерами.

По реакции Фриды было видно, что эти слова её не успокоили. Она нахмурилась и засмотрелась в одну из дыр на крыше. Мия не умела читать людей. Волнение Фриды казалась неподдельным, но люди умеют выглядеть и вести не так, как чувствуют на самом деле. Зауж часто улыбался, говоря с посетителями, но это выглядело не по-настоящему. Будто показывал зубы врачу, а не делился искренностью.

— Я может слишком настойчивая. Прости, — Фрида произносила это аккуратно, не с тем рвением, что слышалось в предыдущих её фразах. — У меня такое случается. Если тебе не трудно, можешь сказать как ты к нему попала? Что-то случилось с твоей семьёй?

— Наверно…, — Мия вовсю старалась подбирать слова, чтобы собеседница не подумала лишнего. — У меня очень странная история. Сама не знаю, как было на самом деле.

— Не знаешь? Или он запретил тебе рассказывать? Если так, то не бойся. Всё останется между нами.

— Он не запрещал. Просто у меня в голове есть одна версия. Ну, в которую я верю. Вот только Зауж говорит, что у меня большие проблемы с головой. И что я всё выдумала. Я понимаю почему он так считает. Но доказать что права не могу. Всё так… — хватило только сил пожать плечами.

Фрида кивнула. У неё, казалось, пропадало желание задавать вопросы. Как бы Мия ни пыталась красочно ответить, как бы ни хотела звучать красиво — её предложения были короткими, мысли запутанными, а описания и ответы на вопросы совершенно скудными.

— Давай тогда поступим вот как. Я расскажу тебе один совершенно, — собеседница даже издала смешок на этом моменте, — неправдоподобный факт обо мне. Вот услышь его обычный человек, точно бы решил, что я вру. Но я скажу правду о себе. А потом ты можешь поделиться со мной, и я обещаю, что поверю. Как тебе такой обмен секретами?