Реверанс с того света - Хачик Хутлубян

– Да. Но шла не с каждым. Сама выбирала себе клиентов из тех, кто мог хорошо заплатить.

– Она нуждалась в деньгах?

– Не знаю. Денег в долг ни у кого, кажется, не просила.

– Извините за вопрос, она вам нравилась как женщина?

– Она была моей бывшей учительницей музыки год. И все. Я больше ничем не могу вам помочь…

– А не могли бы вы описать этих троих мужиков? Может, у них были какие-то особенности в манерах, в наружности, в одежде?

– Обычные здоровяки. Стрижки у них были короткие…

Устав сидеть на корточках, Андрей прилег на нижний лежак. Мысли в голову не шли, кроме одной – бежать отсюда надо, бежать! Эта идея настолько захватила его воспаленное сознание, что он прослушал привычный грохот железной двери.

– Примеров, на выход!

– Мною была проделана определенная работа сегодня, и возникла необходимость побеседовать с вами еще раз, – доставая из портфеля бумаги, произнес Станислав Сергеевич. – Опрос свидетелей в баре показал, что вы между восемью и девятью часами вечера, в субботу, 16 июня сего года, вошли в бар, будучи в сильном опьянении. Там выпили еще, вели себя агрессивно, затеяли драку с неустановленными пока лицами и ушли вместе с Патруновой к ней на квартиру. Провели там ночь. В воскресенье, 17 июня, днем, вы ушли от нее, после чего она была обнаружена убитой. В районе 15 часов.

– Гражданин следователь, ее я не убивал. Это сделал кто-то другой. Найдите тех троих, которые были у нее тогда, когда и я. Это ведь важно. Потом, почему вы не допускаете, что смерть Патруновой наступила после того, как я ушел от нее. Так ведь все и было. В бар я пришел не в сильном опьянении, а совершенно нормальным. Меня этот коктейль подкосил. Не знаю, какую гадость они там смешивают.

– Кто может подтвердить время, когда вы ушли от Патруновой?

– Наверное, соседи, которые видели, как я выходил от нее.

– Нет, они точно время назвать не могут.

– Наташа ко мне приходила. Она наверняка может сказать, во сколько это было… Но она улетела в Париж…

– Наталья… как вы, говорили, ее фамилия?..

– …Алексина. У меня в мобильнике есть ее номер…

– Разберемся… А вы, Андрей Владимирович, насчет спиртного как, часто употребляете?

– Пил, как все. В компании с однокурсниками… Иногда с Димой… Юрьевым. Это мой университетский друг. Последние три года вообще не употреблял.

– Что так?

– После того как Диму забрали в армию с четвертого курса, вроде и не с кем стало, да и незачем…

– А что это он с четвертого курса – в армию?

– Декан факультета постарался. Дима у него сто рублей хотел занять, на пиво.

– В каком смысле?

– В прямом. Попросил сто рублей, чтобы купить себе пива. А декан не понял его и радикально среагировал: «Способный ты, Юрьев, студент, да жалко, спиваешься. Послужи-ка, дружок, в армии, наберись ума. Отслужишь – доучишься». Мы с ним переписывались почти до его дембеля, а потом он вдруг перестал отвечать на письма. Последний раз черканул, что хочет на Север махнуть.

– Вы когда окончили университет?

– Два года назад…

«Чего хочет «следак»? Посадить меня побыстрее и закрыть дело?» – думал, укладываясь на лежак, Андрей. Посадить его, конечно, было проще пареной репы, а вот найти настоящего убийцу… Нет. Не так все идет. Капитан какой-то малохольный, сомнительный и допросы ведет странно. Не похоже, чтобы он собирался докопаться до истины… Неожиданно полное равнодушие к происходящему махровым одеялом накрыло Андрея с головой, и он, повернувшись спиной к стене, провалился в тяжелый сон.

Проснувшись утром, он не сразу заметил, что верхний лежак пуст. Вчера полоумный Шура говорил, что через день уйдет отсюда. И ушел? В «психушку»? А как выйти ему? Может, тоже прикинуться больным?.. Чушь! Блин, обложили, и никакой связи с внешним миром. Что делать? Ждать? Ждать удобного случая?.. Ему вспомнилась китайская поговорка, которую любил повторять отец: «Если не можешь справиться со своими врагами, сядь на берег реки и лови рыбу. Очень скоро ты увидишь, как по ней поплывут отрубленные головы твоих врагов…» А тем временем Станислав Сергеевич, сидя в университетском архиве, листал личное дело студента Примерова. Немногим ранее, побеседовав с методистом факультета, худощавой дамочкой в очках, он выяснил, что курировал группу, в которой учился Андрей, доцент Баянович, он же руководитель дипломной работы Примерова. Баянович? Любопытно… «Надо с ним побеседовать». Капитан закрыл папку и направился к копировальному аппарату, чтобы снять несколько копий…

Яков Аркадьевич, сидя на кафедре, думал думу о сыне. Не мог он допустить, чтобы Мартин срезался при поступлении в училище искусств. То, что придется для этого раскошелиться, было ясно как день. Но все-таки деньги ученому мужу давались не так легко, чтобы ими можно было сорить. С одной стороны, он прекрасно понимал, что проблемой поступления надо было заняться заранее, навести мосты в училище, познакомиться с нужными людьми… «Может, удастся дожать ситуацию своим авторитетом, – думал доцент, – все-таки училище – среднеспециальное учебное заведение, а он – представитель «университетской профессуры»… Но все оказалось не так просто.

«Надо найти прямой выход на Бородина. Если подключить еще людей, то это лишние траты и ненужные разговоры. Значит, – пришел он к выводу, – Бородин был деканом фортепианного отделения».

– Слу-ушаю вас. – Уяснив, кто перед ним, Эрнест Иванович любезно пригласил Якова Аркадьевича присесть на диванчик.

Объяснив цель своего визита, доцент завершил речь словами: «Я тоже преподаю и, поверьте, очень хорошо понимаю, как горек преподавательский хлеб».

– Прости-ите, вы сказали – сына вашего зовут Мартин Баянович?.. Так ве-едь он был у меня вчера. Вместе со своим преподавателем, Оксаной Анатольевной, кста-ати, моей бывшей студенткой…

– Уверяю, что проблем с Мартином у вас не будет…

– Дело в то-ом, что программа, которую он исполняет, – это пятый-шестой класс музыкальной школы. Я-то мо-огу закрыть на это глаза. Но чле-енам приемной комиссии как объяснить? Ведь наши абитуриенты при поступле-ении уже играют программу училища…

– Понимаю. Потому и прошу конфиденциально обсудить размер возможного гонорара, – сообразив и смирившись с тем, что без взятки не обойдется, проговорил Баянович.

– Гонорар стандартный. Назовем его вознаграждением за «репетиторство». – Декан почему-то перестал растягивать слова и, потянувшись за ручкой, вывел на листке цифру со словами: – Будет лучше, если вы передадите сумму через камеру хранения.

– В смысле?

– Вы же понимаете, в какие времена живем. У меня свои принципы. Не надо ничего приносить домой, а тем более в кабинет. Я живу недалеко от железнодорожного вокзала. Там имеются камеры хранения. Вы мне сообщаете номер ячейки и код, я забираю оттуда содержимое. И все довольны.

– Без проблем! – повеселел Яков Аркадьевич и, подумав, добавил: – Я бы также просил вас, чтобы о моем визите никто не знал. Даже Оксана Анатольевна.

– Понима-аю. Можете быть спо-окойны.

– Было очень приятно иметь с вами дело.

– И мне тоже. Жду вашего зво-оночка, за недельку до вступительных экзаменов. Значит, звоните и называете цифры: первая будет озна-ачать номер ячейки, далее – код.

Мужчины обменялись визитками и пожали друг другу руки как подобает культурным людям. «Зачем он так тянет слова? – подумал, уходя, доцент. – Это ведь так вульгарно».

– Здравствуйте, меня зовут Станислав Сергеевич Капитан, я следователь. Не могли бы вы уделить мне несколько минут вашего времени? – войдя в небольшой кабинет, протянул руку для пожатия капитан. В этот момент мрачное небо за окном расколола молния, и раскатисто ударил гром. Яков Аркадьевич вздрогнул и, привстав, бережно пожал руку нежданному гостю.

– Конечно-конечно… Ох, как разгулялась стихия… Присаживайтесь. Чем могу быть полезен?

– Мартин Баянович – ваш сын?

– Мартин? Да. А что случилось?

– Нет-нет, ничего. Он ведь работал барменом в «Парусе», где на днях произошел инцидент, имеющий тяжкие последствия. Он вам не рассказывал?..

– Вы имеете в виду, очевидно, скоропостижную смерть Патруновой?

– Вы слышали об этом? Ну да… Вы же были знакомы с ней… Она преподавала вашему сыну.

– Год. Даже меньше года. Я с ней встречался один, нет, два раза. Вас, видимо, интересуют ее личностные качества, связи, наклонности? Ну, что можно сказать? Я имел с ней короткую беседу, связанную с предстоящим поступлением в музыкальное училище сына. Патрунова показалась мне человеком целеустремленным, умеющим добиться поставленной цели. По собственной инициативе возила Мартина к педагогам музучилища, занималась с ним на дому, вплоть до его поступления… Ничего плохого сказать не могу…