2012. Формула выживания - Антон Медведев

Блюдо под ней завернулось, как шляпка старого перезревшего груздя, но сама чаша осталась прежней. За ночь она ничуть не нагрелась: подняв ее, я пошел к балконной двери, давя тапочками хрупкие ростки. Зря я оставил эту гадость в комнате — знал ведь, что с ней что-то нечисто. Теперь вот расплачиваюсь за свою глупость…

«Пепельницу» я спрятал в ящичек, закрыл его на обе защелки. Сунул в стоявший там же старый холодильник, служивший шкафом, захлопнул дверцу. Трясущейся рукой смахнул со лба капли пота — вот и жалуйся после этого на холод. После чего снова вернулся в гостиную.

Какое-то время я стоял, глядя на царящий в комнате хаос. Прикидывал, что теперь делать. Да, можно разобрать и вывезти на свалку мебель, заново прострогать пол, как-то подправить стены… Цепляясь за эти мысли, я пытался спрятаться от реальности, уйти от ответа на главный вопрос — что все это значит?

У меня уже не оставалось времени размышлять об этом — пора было на работу. Более того, хотелось поскорее уйти отсюда, оказаться на улице. Там, где нет всей этой чертовщины. Торопливо покинув гостиную, я быстро умылся, выпил стакан чаю.

Переоделся в пристойную одежду и не без облегчения покинул квартиру!

Разбитое стекло пока не заменили, хотя осколки подмели. Тело несчастного беглеца, естественно, увезли, пики забора и асфальт под ним были тщательно вымыты. Если не считать отсутствующего стекла, о вчерашнем происшествии больше ничего не напоминало.

Еще перед тем как подняться на второй этаж, я встретил Бориса. Поздоровался, мы поболтали пару минут. Борис сообщил, что вчера, минут через двадцать после происшествия, приехал наряд милиции, еще через четверть часа подкатили ребята из ФСБ. Опросили всех, кого могли, особенно интересовались седовласым мужчиной, который выдавал себя за их коллегу.

— Я даже ездил к ним в контору, — не без гордости сообщил он, — фотороботы составляли. Ты куда вчера делся?

— Да глянул на того мужика, что на заборе повис, и даже плохо стало. Работы не было, вот и пошел домой.

— Ты видел тех двух типов, что гонялись за ним?

Из его вопроса мне стало ясно, что о девушке в черном плаще он не имеет никакого представления.

— Нет, — покачал я головой. — Из моей каморки разве увидишь что. Ну ладно, я пошел…

Я ожидал, что ко мне могут заглянуть ребята из милиции или ФСБ, но никто из них меня так и не потревожил. Около одиннадцати пришли Галина и ее жених: из готовых колец им ничего не понравилось, поэтому пришлось открыть ноутбук и показать около сотни эскизов. Невеста несколько раз меняла свое решение, но в конце концов сделала-таки выбор. Мы договорились о сроках исполнения заказа и сумме оплаты. Жених, правда, немного поморщился, но торговаться не стал. И правильно, я бы и копейки не скинул. Все равно они нигде не найдут дешевле, а работать себе в убыток мне нет никакого интереса. Это ведь не купи-продай, здесь я руками работаю. А ручная работа всегда ценится. По крайней мере, должна цениться.

Галина и ее жених ушли, до обеда я принял еще пару заказов и отдал три выполненных, без четверти два закрыл мастерскую и, прихватив ноутбук, подался домой.

Пока я работал, мне удавалось не вспоминать о том, что творилось дома. Теперь я вынужден был думать о том, что делать с изуродованной комнатой. Да и не только с ней

— шагая по тротуару, я думал о том, что в выходные придется ехать в Москву. У Паши много знакомых, да и вообще он парень толковый. Вместе помозгуем, как нам быть с этой штукой — отдать в какой-нибудь институт, а то и просто подкинуть кому-нибудь.

Что-то подсказывало мне: будет лучше, если моя причастность к этой истории останется неизвестной. Может, стоит вообще просто оставить эту чертову штуку где-нибудь на скамейке? Пусть тот, кто позарится на нее, с ней потом и возится.

Уже подходя к дому, я подумал о том, что эту «пепельницу», наверное, можно неплохо продать. Товар редкий, необычный, покупатель наверняка найдется. Только вот желания заниматься этим не было никакого — от того, что у меня появятся лишние деньги, в моей жизни все равно ничего не изменится. Может, даже хуже будет — сейчас хоть работа отвлекает от тяжелых дум, от воспоминаний…

О том, что происходит что-то неладное, я догадался еще за сотню метров до моего дома — у подъезда собрались люди, стояли машины. Вот одна из них тронулась с места, я разглядел на ней крупные буквы «ТV». Машина проехала мимо, мне даже пришлось посторониться, пропуская ее. Скорее всего, это ребята из местного телеканала. Более того, я догадывался, что они могли здесь снимать.

По спине пробежали мурашки, воображение сразу нарисовало картину: я забыл закрыть дверь, ко мне кто-то пришел. Увидел безобразие в гостиной, позвал людей…

Нарисованная картина была нереальной по очень простой причине: я совершенно точно знал, что запер дверь. Разве что «пепельница» успела натворить что-нибудь за то время, что лежала на балконе. Это все объясняло.

Подойдя ближе, я поздоровался с одним из знакомых мне жильцов, спросил, что случилось.

— Да у соседки твоей, Матвеевны, шкаф зацвел! — с готовностью пояснил сосед. — Сам видел: вот такие побеги! — Он раздвинул пальцы, показывая, какие большие ростки пустил шкаф. — Не увидел бы своими глазами, никогда бы не поверил!

Все встало на свои места. Квартира Веры Матвеевны как раз за стеной — той самой, у которой стоял сервант с проклятой находкой. Неудивительно, что у старухи шкаф зацвел — зашли бы они в мою квартиру, еще не то бы увидели.

— Занятно, — произнес я, стараясь ничем не выдать свою причастность к этим событиям. — И чем она его поливала?

— Да хрен ее знает! — хохотнул сосед. — Говорит, за ночь пророс. Скоро зацветет, наверное. Телевизионщики приезжали, все засняли. Теперь, наверное, какие-нибудь ученые из Москвы приедут.

— Может быть… — согласился я и направился к двери.

Поднимаясь на свой этаж, я думал о том, что все это зашло слишком далеко. «Пепельницу» нельзя оставлять дома, надо немедленно увезти ее и где-нибудь спрятать. Хотя бы в парке у реки пока закопать — там такие заросли, почище любого леса. А еще лучше просто вернуть ее на место — пусть лежит, где лежала.

У квартиры соседки тоже толпились люди, дверь была открыта — всем хотелось посмотреть на чудесный шкаф. Из коридора доносились голоса, кто-то громко рассмеялся. Открыв дверь своей квартиры, я быстро шмыгнул внутрь, сердце колотилось гораздо чаще, чем бы мне того хотелось.

За время моего отсутствия злосчастная находка ничего натворить не успела — правда, побеги на полу заметно подросли. Ничего, вот избавлюсь от нее, и быстро наведу здесь порядок.