Монстры - Стивен Джонс

— Поскольку вы принесли нам эту книгу, — произнес Брэй, — я думаю, вы заслуживаете некоторых объяснений. — Он самодовольно погладил древний фолиант и сверкнул стальным взглядом в сторону Ангуса.

— Горгульи… — прохрипел лежавший на полу Ангус.

— Да, они настоящие. Немного расстроены, потому что я не даю им растерзать добычу.

Ангус заметил у Брэя во рту ряды острейших зубов.

— Твое неверие в чудовищ создало интригующую проблему. Как пробить такие металлические доспехи? Как ввести в заблуждение эксперта по суеверным страхам? Ты бы не поверил в нечто очевидно нереальное, поэтому мы заставили тебя поверить в то, что ты принял с наименьшим сомнением. Благодаря твоему уму горгульи стали настоящими. Между прочим, Тарквин Брэй умер в тысяча девятьсот семьдесят четвертом году. В День святого Валентина. — Волосы Псевдо-Брэя сделались черными как смоль, глаза запали в темных глазницах, словно у безумного, рот по-волчьи оскалился.

— Этого не может быть! — с трудом выдохнул Ангус. Ему казалось, что легкие наполнены горячим воском. — Этого не может быть… струя… а ты появился раньше контакта…

— Мой дорогой Ангус, — флегматично произнесло существо, — ты кое-что упустил. Этот прорыв был самым сильным. Сейчас люди суеверны как никогда. Ему предшествовала, по определению юного Николаса, струя — довольно значительная утечка энергии, которая происходит, когда заливается перед запуском насос, ты мог бы так это описать. — Существо сделало вид, что рассматривает свои длинные острые ногти. — Как ты думаешь, откуда появилось здесь такое мелодраматическое место, как «Эрмитаж»? Это плод твоего воображения. «Эрмитаж» — это то, что ты ожидал увидеть; невежественные оккультисты и сатанист, бутафория из фильмов ужаса — антураж сверхъестественного. Все это, как и я, было иллюзией. И сейчас она стала реальностью. «Liber Daemonorum» поможет нам сохранить телесную оболочку в материальном мире.

Два хлипких трупа с грохотом распахнули дверь, ведущую в коридор. Их пустые, выеденные червями глазницы искали распростертое на полу тело Ангуса. Невыносимо медленно они двигались к нему, гниющая плоть отваливалась тошнотворными сгустками. Руки жадно тянулись к Ангусу.

— Ваш Лавкрафт был бы рад узнать, что его Древние наконец-то возвращаются домой, — прорычало существо. Оно безобразно потянулось. Человеческая одежда разорвалась, и обнажилось внушительных размеров тело жесткокрылого насекомого на птичьих лапах; ковровое покрытие под большими, загнутыми крючком пальцами лап сморщилось. — Сейчас все стало вполне реальным, дружище Ангус. — Холодные, стального цвета глаза сверлили Ангуса с девятифутовой высоты. — Сейчас здесь собралось много моих друзей.

Горгульи парили под потолком, как падальщики, выжидающие добычу. Из дверного проема 713-го номера продолжали выползать, клацая огромными челюстями и покрывая пол слизью, уродливые рептилии. За спиной зубастого чудовища, которое только что было Брэем, Ангус увидел стаю полупрозрачных пиявок-гуманоидов. Твари приближались, зловеще шевеля мертвенно-бледными когтистыми лапами, жаждущие запустить их в кусок человеческого мяса, полного крови.

Ангус узнал, узнал их всех — объекты его оккультных исследований, как в зеркале, отразились в реальном мире. Если его смогли заставить поверить в реальность Брэя, то это сделало возможным… Зебос — демон с человеческой головой и телом крокодила — появился в конце коридора, он приближался к нему. Под потолком плавно кружили керы, древнегреческие кровососущие демонические существа, предвестники смерти. Толпа виндиго — индейских духов, пожирающих людей, — теснясь, обогнала трупы, стремясь к телу Ангуса. Они жадно облизывались. Ангус догадался, что за чудовище приняло образ Брэя, чтобы обмануть его. Это был церемониймейстер Адского дворца.

— Верделет! — проскрипел Ангус и протянул к чудовищу руку с талисманом. — Попробуй проглоти!

— Слишком поздно, Ангус, для таких жалких фокусов, — ответило чудовище. — Ты уже поверил. — Он беспечно мотнул мордой, и талисман расплавился, шипя, прожег одежду на груди Ангуса и просочился внутрь, оставив золотистое облако пара.

Ангус истошно завопил.

— Я тебе безмерно благодарен, дружище Ангус, — сказал Верделет. — Благодаря тебе сегодня ночью «Эрмитаж» открылся для посетителей.

Последнее, что услышал Ангус, — звук смачно разинувшейся пасти.

Рэмси Кэмпбелл

Там

Недавно в издательстве «PS Publishing» вышли новые романы Рэмси Кэмпбелла «Усмешка тьмы» («The Grin of the Dark») и «Воровской страх» («Thieving Fear»). Готовится к выпуску следующий — «Погребенный город» («The Buried City»).

Помимо постоянных разделов в журналах «Video Watchdog» и «All Hallows», Кэмпбелл начал вести рубрику в журнале «Dead Reckonings».

«Рассказ „Там“ был навеян случаем, произошедшим в 1978 году, когда к лифту в старом здании „Радио Мерсисайд“ на улице Сэра Томаса прекратилась подача электроэнергии, — вспоминает автор. — Впоследствии я написал целый роман „Ночевка“ („The Overnight“) на основе инцидента, связанного с другим лифтом.

Обычно я забываю трудности, возникающие в начале работы, но мне запомнился процесс создания рассказа „Там“. Практически все мои произведения основательно переписываются, порой сокращаются на четверть — метод, возможно, непродуктивный, но в моем случае действенный: на первых страницах я склонен к излишней многословности.

При написании этого рассказа было именно так, а потому после первых трех дней работы мне стало казаться, что неуклюжее нагромождение фраз никогда не очнется к жизни. Но мое воображение наконец-то распалилось, когда Элайн открыла окно в ночи».

— Проходите, проходите, — приговаривал Стив, когда девушки гурьбой выходили из кабинета. — Вот и все на сегодня. Осторожно, там двери!

Они улыбались Элайн, когда оказывались около ее стола, но их улыбки отнюдь не свидетельствовали о расположении: «Как ты нам усложняешь жизнь, так и тебя заставили задержаться, словно напроказившего школьника, все равно тебе больше заняться нечем, кроме как сидеть тут и терпеть его присутствие». Но Элайн наплевать, что они про нее думают. Им, конечно же, не приходится работать сверхурочно, и так получают предостаточно, вот только все деньги они спускают на косметику да новую одежду.

Она мечтала только об одном: чтобы Стив не принялся подшучивать над чем ни попадя. А ведь он мог. К примеру, над лифтами, один из которых вышел из строя после того, как весь день постоянно опускался в самый нижний отсек шахты. Элайн страшно радовалась, что не застряла в нем, хотя вовсе не пугалась подвалов и не считала их такими уж отвратительными. Тем не менее второй уцелевший лифт только что избавил ее от всех коллег, включая представителя профсоюза мистера Уильямса, изо всех сил пытавшегося отговорить ее задерживаться допоздна. Он все еще не простил профсоюзу временного переезда в это здание, и не исключено, что теперь вымещал свое недовольство на ней. Ну что ж, вот он и ушел, растворившись в дождливом ноябрьском вечере…

Дождь лил весь день. Из окна склады напоминали подтаявший шоколад, а река и каналы покрылись мутным запутанным узором ряби. Особняки и типовые дома, подчас заброшенные, взбирались по склонам крутых холмов к закрытым рудникам. Сквозь ручейки воды, стекавшие по стеклу, редкие огоньки казались дрожащим пламенем свечи.

Зато Элайн вымокнуть не грозило: в своем длинном кабинете, вознесшемся над пятью необитаемыми этажами и двумя подвальными помещениями, она пребывала в сухости и безопасности. Ряды канцелярских шкафов, забитых синими папками с отчетами по бюджетным поступлениям, делили офис на две части. В воздухе пахло пылью и старой бумагой. Неровный свет ламп дневного освещения навевал сон. Через запотевшее окно над батареей, шпарившей что было мочи, можно было разобрать лишь каркас, оставшийся от пожарной лестницы.

— Вы себя правда чувствуете словно рабыня? — спросил Стив. Он слышал, как мистер Уильямс, прощаясь с Элайн, назвал ее орудием работодателей в деле подрыва единства трудящихся.

— Нет, конечно же нет. — Хотелось бы ей, чтобы Стив оставил ее в покое хоть ненадолго. — Зато я чувствую, что мне жарко.

— Да, жарковато. — Он поднялся, театральным жестом потирая лоб. — Пойду-ка разберусь с мистером Тьюттлом.

Вряд ли сейчас ему удастся разыскать смотрителя здания, который, без сомнения, уединился где-то с бутылочкой дешевого рома. Хорошо, что хоть пьянство он скрывает, чего нельзя сказать о противных недоеденных бутербродах, которые смотритель забывал повсюду: на подоконниках, в комнате, где готовили чай, и даже на чьих-то столах.

Элайн лениво повернулась к выходящему в холл окну за своей спиной и принялась наблюдать за тем, как циферки этажей, отображавшие движение лифта, производят обратный отсчет. Вот Стив добрался до первого этажа. Цифра «1» мигнула и загорелась поярче, значит, лифт отправился дальше, в подвал, причем Стив скрывает посещение подвала от всех, кроме ключника. Не исключено, что мистер Тьюттл обнаружил в подвале тайный склад оружия и от этого столь небрежно обращается с едой.