Миг запретных ласк - Мэрчент Сьюзен

— Я подарил тебе этот бинокль на твой восемнадцатый день рождения.

Это было скорее утверждение, чем вопрос, и ей не нужно было отвечать.

— К воде спускается великолепный бык куду. — Он вытянул руку вправо. — Вон там. А рядом — парочка ньял.

— Мне показалось, — сказала наконец Анна, — что я видела черную соболиную антилопу.

Джек покачал головой:

— Нет, это чалая…

— Я так не думаю. — Анна потянулась за биноклем. — Если ты посмотришь…

Джек выхватил бинокль из ее рук и положил на стол.

— Прошло много времени с тех пор, как мы играли в игру «Что это за животное?».

— Я здесь, чтобы работать, а не играть в детские игры, — холодно сказала Анна, не отрывая глаз от места водопоя.

Она пожалела, что не надела что-нибудь более изысканное, чем узкие джинсы и просторную льняную рубашку. Потому что показать Джеку, что она выросла, что взрослая, было в ее списке того, что она планировала сделать за время пребывания в Тембе.

Джек взглянул на ее закрытый ноутбук:

— Я не хотел бы отвлекать тебя.

— Ты ни при чем, меня отвлекает вид на водопой.

— Я пришел извиниться.

Анна повернула голову, чтобы мельком увидеть его профиль. Лицо Джека было мрачным, губы сжаты в прямую линию.

— О чем ты?

— Прошлая ночь…

— Это было ошибкой. И это больше не повторится. — Анна наклонилась вперед, положив скрещенные руки на стол. — Это было непрофессионально с моей стороны.

— Я виноват. Увидеть тебя было шоком, и я уже был на пределе. Это оказалась взрывоопасная смесь.

Анна пожала плечами, стараясь не думать о прикосновении его пальцев к ее разгоряченной коже, о вкусе и мягкости его губ. Она хотела этого снова, и не только поцелуя…

— Любой намек на… эмоциональную привязанность между нами вызовет вопросы об объективности моего отчета и поставит под угрозу мое профессиональное положение. Я должна быть абсолютно беспристрастной.

— Я понимаю.

— Возвращение было, возможно, более эмоциональным, чем я ожидала. Я устала и была на взводе.

Тот, кто сказал, что человек учится на своих ошибках, был глубоко не прав.

Поцелуй с Джеком был одной из самых больших ошибок, которые она когда-либо совершала, но она сделала бы это снова, если бы у нее был шанс. И еще раз.

Джек кивнул:

— Я видел, что ты была уставшей. И у меня чувство, что я воспользовался…

— Давай просто скажем, что мы оба были виноваты и не позволим этому повториться.

Анна снова перевела взгляд на открывающийся вид. Слоны были ближе, несколько детенышей быстро бежали трусцой, чтобы не отстать от стада. — Спасибо за ужин.

— Не буду мешать тебе работать. — Джек встал, отодвинув стул. — Дай мне знать, если тебе что-то понадобится.

— Спасибо. Я так и сделаю. — Вот только прямо сейчас мне нужен ты. — Все, что мне нужно, — это не отвлекаться на вид.

Она открыла ноутбук и уставилась на экран.

Джек подошел к двери и обернулся:

— Анна?

Она повернула голову, и их взгляды встретились. — Мои гости уезжают завтра, и сегодня вечером мы устраиваем прощальную поездку в буш, будет пикник с коктейлями. Ты присоединишься к нам? — Думаешь, это хорошая идея?

— Да, если ты хочешь провести время в компании девяти серьезных американских экологов.

Перед поездкой в буш на закате Анна устоять не могла. И, судя по всему, Джек знал об этом.

Ей не хотелось оставаться с ним наедине, реакция на него была слишком непредсказуемой. Но если она откажется пойти, Джек может подумать, что она боится быть рядом с ним.

— Ладно, Джексон. Во сколько мы выезжаем?

Джек закрыл дверь своего кабинета и подошел к окну. Но вместо пыльной дороги и пересохшего ручья он мысленно увидел Анну, сидящую на террасе подтянув ноги и обхватив себя за голени.

Джек прижал ладони к глазам, чтобы стереть изображение, но это не помогло.

Забытая боль вернулась и стала сильнее, доставляя больше неудобств, чем когда-либо.

Когда он исключил Анну из своей жизни, он был не готов к последствиям разрыва. Смерть матери, когда ему было восемь лет, погрузила Джека в такое сильное горе и чувство вины, что надолго выбило его из колеи. Два года спустя неожиданное появление Анны притупило это чувство и заставило Джека прийти в себя, поскольку он поклялся обеспечить ее безопасность любой ценой. Но с ее отъездом боль потери снова обострилась, словно лезвие, вонзившееся в его сердце.

Чтобы отвлечься от этой боли, Джек погрузился с головой в работу. Единственную вещь, которую удавалось контролировать. Он вложил всю свою энергию и решительность в усилия превратить Тембу в место, которым он мог бы гордиться, несмотря на ожесточенное сопротивление отца. Но все же он видел мерцание волос Анны в бликах солнца на глади воды, слышал ее смех в шелесте листьев на ветру, ее легкие шаги по террасе… Потребовались недели, месяцы, годы, чтобы Джек перестал задаваться вопросом, чем она занимается в ту или иную минуту дня и ночи. Но, в конце концов, ему удалось сделать это. Или он думал, что смог.

У него была вся ночь и все утро, чтобы прийти в себя после шока, вызванного появлением Анны. Он почти не спал, несмотря на усталость.

После того что произошло между ними прошлым вечером, Джек мысленно вооружился против магнетизма ее очарования. Он спланировал их встречу в исследовательском центре, чтобы быть уверенным, что сможет контролировать себя. Нужно было каким-то образом дать ей понять, что их поцелуй не повторится. Это трудно, но они очертили границы, и следовало придерживаться их.

Тот факт, что при встрече он не притянул Анну в свои объятия и не поцеловал, он счел хорошим началом.

Джек не приглашал ее присоединиться к поездке в буш до тех пор, пока не почувствовал уверенность в том, что обуздал себя и свою реакцию на Анну. А потом она выбила почву у него из-под ног, назвав его старым прозвищем. Никто в мире не имел права называть его Джексоном, и то, что он снова услышал это из уст Анны, поколебало его уверенность и решимость.

Джек взглянул на календарь на стене. Осталось выдержать шесть дней.

Автомобиль съехал с дороги и покатился по бушу. Джек заставил себя не смотреть на машину. Он еще раз окинул взглядом накрытый стол и проверил, хорошо ли закреплен огромный зонт над ним. Несколько сотрудников в футболках поло с логотипом «Темба» стояли рядом, готовые смешать любой коктейль.

Пикник был устроен на мысе у излучины реки, и трое следопытов стояли на страже в зарослях с винтовками за спиной на случай, если их пикник вызовет интерес у каких-нибудь любознательных животных. В этом случае следопыты должны предупредить Джека об опасности, чтобы он и сотрудники Тембы могли успеть рассадить гостей по автомобилям и увезти в безопасное место.

Джек посмотрел вниз с крутого берега на реку. Два крокодила загорали на камнях, один с широко открытой пастью. Джек прищурился и смог разглядеть крошечную ржанку, чистившую зубы большой рептилии. Чуть дальше, над мутной гладью воды, показались уши, глаза и ноздри бегемота. Вероятно, их было больше, погруженных под воду, но на данный момент все было спокойно.

Джек осмотрел окружающий лагерь буш. Его глаза, отточенные годами практики, замечали все, что вызывало беспокойство. Вокруг все было спокойно, кроме него самого.

На горизонте показался джип. Еще несколько минут — и он увидит ее.

Его охватила тревога. Что, если Анна решила не ехать на пикник? И почему его это так волнует? Джек хотел, чтобы она своими глазами увидела Тембу во всей ее первозданной красе. Чтобы написала великолепный отчет, и заповедник смог получить столь необходимую ему поддержку.

Джек мысленно укорил себя. На самом деле он волнуется, потому что хотел, чтобы она всегда была рядом. Хотел наслаждаться ее обществом, смотреть в зеленые омуты ее глаз, хотел расплести ее волосы и любоваться, как они развеваются на ветру.