Тропинка к своему Я. Как сохранить психологическое здоровье дошкольников - Ирина Первушина

Поэтому необходимо убедить взрослых в том, что нужно с уважением относиться к игрушкам детей и быть внимательными к ситуациям, когда ребенок проявляет безразличие или жестокость к игрушкам. Возможно, это сигналы его внутреннего неблагополучия.

– Как дела, Вика?

– Я устала, не хочу больше ходить в садик!

– Почему?

– Там нет моей любимой игрушки. А мне без нее плохо.

– А какая игрушка у тебя любимая?

– Самая первая – тигренок. С ней мы вместе всегда. Сейчас я уже большая, но все равно она моя любимая. Давай построим для нее домик.

Следующее, на чем стоит остановиться, – общение дошкольника с родителями. Некоторые из них, в особенности молодые по возрасту, недооценивают довольно важные моменты. Первое – недопустимо грозить ребенку уходом от него или тем, что его отдадут в детский дом. Ребенок хотя умом и понимает, что этого не произойдет, но в данный конкретный момент верит этому. Ситуация ухода родителей, пусть и мнимого, является настоящим горем для ребенка и травмирует его – иногда надолго.

Я могу рассказать о себе один случай, который запомнился мне очень четко и ясно. Я до сих пор помню все пережитые тогда мной ощущения.

Мне было три года. Мама забирала меня из детского сада. Помню, что это было зимой, так как на мне была надета тяжелая шуба. Мы шли с мамой домой в солнечный морозный день. Вдруг мама стала от меня убегать (так она со мной играла). В тот момент я подумала, что мама убежит и никогда не вернется. Я помню, как попыталась догнать ее, но бежать в зимней шубе оказалось сложно. От страха было трудно дышать. Я стала громко плакать и кричала: «Мама, подожди!». Бежала, падала, но все равно вставала и еще громче плакала. Наверное, это длилось секунды, но мне казалось, что это было очень долго.

Мама стала меня успокаивать, взяла на руки. И дальше я уже ничего не помню. Но этот эпизод, пока я сейчас писала, стоял перед глазами, как будто это было вчера.

Когда я в первый раз привела дочку в детский сад, была зима. Не успела я ее раздеть, как она тут же пошла со всеми знакомиться. Я поговорила с воспитательницей, и та, увидев, что ребенок увлекся игрой, посоветовала мне незаметно уйти. Когда я пришла за ней через два часа, то увидела горько плачущего ребенка и растерянную воспитательницу. Последняя рассказала, что через пять минут после моего ухода дочка стала искать меня и, не обнаружив в раздевалке, расплакалась, постоянно повторяя при этом: «Мама быва, быва и ушла. Забыва Дашу…».

И так продолжалось все два часа, пока я не появилась. Мне пришлось просить прощения, что ушла, не попрощавшись.

Второй очень важный момент, который для психологов является очевидным и отчасти надоевшим, но при этом далеко не всегда известен родителям, – необходимость безусловной любви к ребенку, то есть не за что-то и при каких-либо условиях, а просто, несмотря ни на что. При этом любовь должна иметь те или иные внешние проявления.

Мы долго играли с Леночкой, потом я задала ей самый сокровенный вопрос: «Лена, а кого больше всего на свете любит твоя мама?».

Лена тихим голоском прошептала: «Это большой секрет. Ты его не знаешь?» – «Нет», – ответила я.

Тут девочка с широкой улыбкой поделилась со мной своим секретом: «Больше всего на свете мамуля, конечно, любит меня – свое сокровище».

Однако бывают ситуации, когда мать горячо любит ребенка, а сказать ему это не может, и каждый из них замыкается в своем одиночестве. А иногда есть вполне объективные причины, по которым родители не всегда могут быть рядом, уделяя ребенку необходимое тепло и внимание. Но если они будут знать о последствиях своих действий, то многие найдут способ оставить в своем сердце место для ребенка.

Первое, что сказала сестра, увидев меня: «Я же хотела братика. А нельзя ее отвезти в роддом и поменять на братика?».

Когда у родителей завязался спор о моем имени, Таня авторитетно заявила, что раз уж ей обещали братика, а подсунули сестру, пусть меня хотя бы назовут по ее воле Наташкой.

У меня была тяжелая родовая травма, поэтому родителям приходилось огромное количество времени уделять моему здоровью. И у Тани сложилось впечатление, что она никому не нужна. Подобное перенесение родительского внимания сильно отразилось на ней. Ведь ей самой было только три года.

Сейчас мне 18. Ей – 21. Но ревность ко мне проявляется у нее до сих пор, не только относительно родителей, но даже в плане друзей.

Внутреннее одиночество ребенка-дошкольника может проявляться по-разному. Обычный вариант – некоторая демонстративность, привлечение к себе внимания всеми доступными способами, от нарушения поведения до требования индивидуального внимания на занятиях. Иногда это дополняется «прилипанием» к тому или иному взрослому при отторжении других.

Ване 5 лет. Мама занимается своей жизнью. Его передоверила няням. К одной он привязался, у них свои отношения. В детском саду первый год и никак не адаптируется. Правила выполнять отказывается. Не спит, не ест. На занятиях, правда, работает, потому что воспитательницу принял, доверяет ей и ходит за ней «хвостиком». От нее ни на шаг. Ни к психологу, ни к логопеду не идет, начинает громко кричать.

Но для ребенка значимо не только принятие его родителями, ему во всех жизненных областях очень хочется быть хорошим. Грамотные взрослые могут использовать это открытое желание ребенка в тех или иных воспитательных целях.

Мы учим цифры. Через пять минут малышу становится скучно. Приношу игрушечную собаку и предлагаю ей, совершенно неграмотной, учиться у сына считать. Мальчик мгновенно оживляется и на протяжении четверти часа хвалится своими познаниями перед собакой: «Смотри, собака, это цифра семь, а это три. Видишь, ты не знаешь, а я знаю».

Важно отметить, что родители для дошкольника – образцы для подражания. Они могут даже не внушать ребенку какие-то истины, ценности, а просто следовать им. А ребенок в этом возрасте, как губка, быстро и глубоко впитывает их.

– Здравствуй, как тебя зовут?

– Саша.

– Чем ты любишь заниматься?

– Смотреть телевизор. Я смотрю мультики разные. Но больше всего мне нравится фильм «Бригада». Мы с папой его смотрим. Такой классный, во-о-ще! Я когда в школу пойду, я тоже себе таких друзей хочу. Мы вместе всех мочить будем.

– А что значит «мочить»?

– А это значит бить. А еще я пистолет у папы возьму, ну это когда из армии вернусь. Он уже старый будет, ему не нужно.

– Ты хочешь быть похожим на этих мужчин? Почему?

– Конечно, они сильные. Чё захотели, то и берут. Им все можно.

– Разве нельзя получить то, что хочешь, не применяя силы?

– Нет. Папа говорит – нельзя. Побеждает везде самый-самый сильный, у кого пистолет есть. Пистолета все боятся и папу боятся.

– А ты папу боишься?

– Да.

Иногда родители или другие взрослые обижаются на ребенка и даже наказывают его, не понимая, что ребенок находится в процессе освоения речи и зачастую придает словам не те значения, что взрослые. Кроме того, дошкольники еще не умеют (и не должны уметь) скрывать свои чувства, поэтому открыто их проявляют. Необходимо дать право на существование так называемой детской непосредственности, которая является отражением процесса творческой переработки ребенком впечатлений от окружающего мира и, соответственно, залогом его будущей познавательной активности.

Однажды сели обедать. Я предложила Олесе перец и спросила:

– Какой ты будешь перчик – свежий или фаршированный?

Олеся переспросила:

– Как это фаршиёванный?

Я стала объяснять, что вот он перчик, а внутри – мясо и рис. И тут Олеся говорит:

– А, знаю, знаю. Я все время вижу машины, фаршиёванные людьми.

Папа замечает:

– Посмотри, какая у нас мама красавица, верно?