Амброзия (СИ) - Билык Диана

Вернувшись в дом, Лина постояла немного, чтобы собраться с духом. Да что тут бояться? Диких зверей за три дня они так и не встретили, а людей в этой глуши быть не может. Оставался только странный селекционер, но, похоже, сегодня он сюда возвращаться не собирался.

Ангелина достала из рюкзака мыло и носовой платок. Схватила бадью и, стараясь не расплескать испорченную воду, смело шагнула во двор.

В саду весело чирикали воробьи; в траве сверчки выводили песни. Зеленоватое солнце спряталось за верхушками деревьев и, просачиваясь сквозь ровные ряды стволов, заливало землю золотом. Даже трава становилась какой-то сказочной, словно ее осыпали бронзовой пыльцой.

Стараясь думать об окружающей красоте и прогонять нелепый страх, Лина выдохнула и пошла к колодцу. Но ужас все равно сковывал плечи и, будто чья-то когтистая лапа, скреб по горлу. И Кэйса знала, что это не только от гадкой таблетки. Но контроль еще оставался, и она держала его в узде, как дерзкую птицу в клетке.

С трудом справилась с тяжелой цепью и, распутав ее, высвободила прогнившее ведро. Его дно было усеяно мелкими темными отверстиями.

Скрежет металла заглушил пение птиц – они резко притихли. Лина и сама на секунду замерла. Было такое чувство, что она вторгается в чужое владение, и природа ее сейчас за это накажет. Громко выдохнула, и, несмотря на устоявшуюся жару, по телу побежал противный холод.

– Давай помогу, – из-за плеча вытянулась сильная мужская рука.

Кэйса одернулась и налетела спиной на Кирилла. Почему она не услышала его?

– Как ты напугал меня, – пискнула Ангелина.

– Да все нормально. Здесь никого нет. Ну, кроме нас.

Власов быстро расправился с коловоротом, и ведро глухо шмякнулось об воду. Кирилл подождал пока оно наберется, затем стал поднимать.

– Давно знаешь Германа? – вдруг спросил он, посматривая в ее сторону прищуренным взглядом.

Лина, сделав шаг в сторону, поддела носком пучок травы.

– Нет. А что?

Проводник заглянул в колодец и, чуть притормозив наматывание цепи, вытянул ведро. Капли полетели во все стороны, обливая ноги Лины ледяной водой.

Она ахнула и отпрыгнула в сторону.

– Только не пей ее, – посоветовал проводник.

– Думаешь, отравлюсь?

– Не-е… но живот покрутит. Вот, держи, – Власов протянул небольшую пластиковую флягу. – Если пить хочется.

– Спасибо, – Ангелина жадно напилась и вернула бутылку.

– Слушай, Кэй, все три дня хотел тебе сказать, – начал Кирилл и, подтащив ведро ближе, плеснул внутрь бадьи немного воды.

Ангелина смочила платок и, быстро намылив его, стала усердно оттирать грязные, заросшие зеленью, стенки посудины. Но получалось плохо, руки сводило от ледяной воды, а липкая грязь и мох не отмывались.

– Так что хотел сказать?

Кирилл молчал и мило улыбался.

– Что? – переспросила Лина, выливая мыльную жижу наземь.

– Ты ведь знаешь, что, – тихо сказал проводник и плеснул еще воды.

Кэйса глянула в его темно-зеленые глаза и, подавив дрожь, опустила голову. Она еще в первый день похода заметила, с каким голодом Кирилл поглядывает на нее, но оступаться снова не хотелось. Жизнь научила справляться со своими желаниями, потому симпатия к молодому и привлекательному мужчине осталась на уровне зачатка. Насильно затолкав романтику глубоко в душу, Лина относилась к нему, как к сотруднику, коллеге и помощнику по работе. Но вот тот небрежный поцелуй на бревне не давал покоя.

Ангелина закусила губу и подавила волну жара в животе.

Сломаешься… Сломаешься…

Кирилл брякнул что-то себе под нос, затем громко поставил ведро на бетонный пятачок у колодца.

– Постой, – внезапно потянул Лину за локоть, заставляя подняться.

– Кирилл, ты меня не так понял, – прошептала она, отгораживаясь мокрой тряпкой.

– Я и не пытался. Ты просто мне нравишься. Что в этом плохого?

Отодвинув ее руку, отбросил в сторону импровизированную мочалку. Та плюхнулась в траву. Кирилл ступил ближе и зацепил бадью. Посудина с грохотом завалилась набок.

Кэйса попятилась и уперлась спиной в колодец.

Рука проводника натянулась между ними, словно струна, что сейчас порвется, и привычный мир зальет новыми, но такими желанными эмоциями.

– Кирилл…

– Биолина-а…

Старая забытая кличка ввинтилась в уши. Лина ошарашенно уставилась на мужчину. Он косо улыбался. Его лицо, за несколько дней похода, прилично заросло щетиной. Это добавило ему зрелости и серьезности.

Жуткая мысль затрепыхалась в голове, как шершень-мутант. Могла ли она встречаться с ним раньше? Так только один человек ее называл, и его давно нет в живых.

– Кто ты?

– Кэйса, а что тебя так удивило? Ты же биолог? Био-Лина.

Значит, просто совпадение, потому что встречаться с призраками прошлого не было желания.

Ангелина осторожно выдохнула и попыталась отойти в сторону, чтобы продолжить мыть бадью, но проводник перегородил дорогу.

Кирилл скользнул ладонями по талии и слегка потянул Лину на себя. Воспротивиться не получилось: неравные силы. Да и она так замучилась в походе, что сейчас едва шевелилась.

Теплая ладонь Власова легла на щеку и, скользнув вверх, вплелась в волосы.

Попался.

Лина смотрела на проводника испуганно. Она не знала, чего ей хочется больше: убежать или узнать, что будет дальше. И, когда Кирилл ступил еще ближе, Кэйса слышала только стук своего бешеного сердца. Губы непроизвольно приоткрылись и испустили громкий вздох. Чтобы спрятать смущение и страх, отвернулась. Он должен просто отойти в сторону.

– Не нужно… – шепнула Лина. – Ты ошибаешься на мой счет.

Кирилл нежно коснулся подбородка теплыми пальцами и заставил ее повернуть голову. Лина встретилась взглядом с его серо-зеленоватыми радужками: них плясали последние солнечные лучи.

– Ты хорошшш-а-а.

Отдавало лестью, но было приятно. Кэйса закрыла веки и сжала кулаки. Нужно успокоиться. Нужно прекратить это. И не желать его так сильно. Просто сделать шаг в сторону и убежать.

Кирилл потянул Ангелину к себе, положив ладонь на затылок. Провел пальцами по волосам и, выровняв локоны, завернул хвост на плечо. Все его прикосновения были медлительны и осторожны, отчего бросало в неудержимую дрожь.

– Ки…

– Тихо, – он склонился, прервав ее на полуслове, – один поцелуй. Ничего не случится.

– Нельзя… – прошептала бессвязно.

– Можно.

Опасная близость. Слишком.

Ангелина вцепилась в его мускулистые плечи, чтобы не завалиться назад и не нырнуть в колодец.

Кирилл еще несколько секунд шумно дышал в лицо. Горячий воздух бродил по коже и нагонял тысячи «мурашек». Прикоснулся губами к ее губам, сначала аккуратно и невесомо, затем резко притянул к себе и настойчиво проник языком в рот. Лина захлебнулась в горько-сладостной страсти.

Ноги налились тяжестью, и Кэйса забыла, как дышать.

Кирилл водил ладонями по спине, и Ангелина не запротестовала, когда мужская рука скользнула под футболку и поплыла вдоль позвоночника. Прикосновения разжигали огонь, что волной поднимался из живота и перекрывал воздух в легких. Ужасный, убийственный огонь.

Непроизвольно застонала ему в губы, вцепившись в короткие пепельные волосы.

Кирилл отстранился. Расцеловал ей подбородок, коснулся шеи, затем, развернув к себе спиной, втянул воздух и прошелся поцелуями по плечу. Скользнул горячими ладонями по талии и завел их вперед. Тело отзывалось на его прикосновения привычной тяжестью в ногах. Лина накрыла его крепкие пальцы и чуть не вскрикнула, когда они раскрылись и переплелись с ее.

– Ты сжигаешь меня, – прошептал Власов. Высвободил руки и погладил Лину по животу, аккуратно проникая пальцами под шорты на длину пальцев. Хотелось закричать, но Кэйса лишь хватала ртом воздух, глядела в темноту колодца и понимала, что, если сейчас не остановится и не потушит этот пожар, ее просто понесет в пропасть.

Когда Кирилл попытался двинуться второй ладонью выше к груди, Лина вцепилась в его пальцы так сильно, что в глазах помутнело.