Безжалостное небо - Пер Валё

— В таком случае почему же вы здесь?

Министр неожиданно всплеснул руками и, потеряв над собой власть, крикнул:

— А куда же нам деваться, черт побери? Я обращаюсь к вам с просьбой оказать услугу стране, а вы…

Он осекся. Третий член правительства, который до сих пор не произнес ни единого слова, покачал головой и сказал:

— Полиция. Я же вам говорил.

Он был совсем молод. Его лицо и вся поза выражали презрение и высокомерие. Йенсен вдруг вспомнил, что раньше слышал его имя. Этот человек принадлежал к числу наиболее многообещающих политических деятелей. Он занимал различные посты в правительстве и, по всеобщему мнению, со временем должен был стать премьер-министром. Сейчас он возглавлял Министерство просвещения. До этого он был министром связи, и ему вменялась в обязанность деликатная задача — руководить цензурой на радио и телевидении.

Йенсен равнодушно посмотрел на него и негромко произнес:

— Мне хотелось бы напомнить, что я сейчас не на службе, что мы находимся на территории иностранного государства и что я до сих пор не получил никаких конкретных разъяснений если не считать той информации, которую мне удалось получить в зале ожидания.

— Йенсен, Йенсен, — умоляющим тоном начал министр. — Мы знаем вас как исключительно способного офицера полиции.

— Вот как?

— Да, да. И хотя расследование того неприятного дела, которое вы провели четыре с половиной года назад, осложнило ситуацию, с технической точки зрения вы провели его безукоризненно…

— Настолько безукоризненно, что в результате погибло тридцать два человека?

— Нужно ли снова копаться в старых неприятностях?

Министр просвещения холодно процедил:

— Господин Йенсен, надеюсь, вам ясно, что в тот момент, когда положение стабилизируется, мы можем разжаловать вас и отправить патрулировать улицы? Мы можем вообще уволить вас из полиции. Вы и раньше причиняли нам немало хлопот.

— Совершенно верно, — подтвердил министр. — Подумайте о своей семье.

— Я одинок, — заметил Йенсен.

— Ну хорошо, чего вы хотите? Денег?

— Правды.

— Но я уже сказал, что нам ничего не известно. Мы не знаем, что произошло в стране.

— Почему отложены выборы? — спросил Йенсен.

Министр нервно пожал плечами.

— Ведь я уже сказал…

Министр просвещения быстро встал и презрительно взглянул на своего коллегу.

— Выборы отложены потому, что в ходе заключительной части предварительной кампании возникли серьезные осложнения, сказал он.

— Что вы имеете в виду?

— Уличные беспорядки. Мятежи. В них замешаны полиция и армия.

— Восстание? — с сомнением произнес Йенсен.

— Ни в коем случае. Скорее можно сказать, что население справедливо выступило против внутренних врагов страны. К сожалению, при этом были использованы насильственные меры, перешедшие все границы.

— Что случилось после того, как выборы были отложены?

— Этого мы точно не знаем. К тому моменту большинство членов правительства покинуло страну.

— Вместе с семьями?

— Да. Они находятся в безопасности.

— А регент?

— Он тоже вне опасности.

— Почему закрыты границы?

— Насколько нам известно, границы открыты.

— Но все сообщение прервано?

— Да. Под предлогом, что в стране вспыхнула эпидемия. Как здесь, так и в других странах эта версия общепринята.

— Существуют ли какие-нибудь факты, подтверждающие ее?

— Да. Незадолго до того, как было прервано сообщение, власти запросили медицинскую помощь из-за рубежа.

— Дальше.

— Многие медики из различных уголков земного шара, в основном врачи и медицинские сестры, тотчас откликнулись на это обращение и отправились туда в качестве добровольцев. Вскоре после этого поступили официальные сообщения о том, что распространение эпидемии приостановлено, положение в стране находится под контролем и в дальнейшей медицинской помощи нет необходимости.

— Что произошло потом?

— Вслед за этим все транспортные коммуникации и связь были прерваны.

— Когда это случилось?

— Дней пять назад. Точнее, в течение последних пяти суток не поступало официальных сообщений.

— А неофициальных?

— За это время многие покинули страну. Большими группами и в одиночку. Мы беседовали кое с кем из них, но никто с уверенностью не может сказать, что же там произошло.

— Почему они покинули страну?

— Из страха и чувства неуверенности. Но…

— Продолжайте.

— Некоторые утверждают, будто в стране свирепствует тяжелая эпидемия. Несколько человек умерло в зарубежных больницах.

— Диагноз?

— Врачам не удалось установить характера заболевания.

— Пограничная охрана на месте?

— Вы же знаете, что б льшая часть нашей границы проходит по морю, а сухопутная граница, как вам, безусловно, тоже известно, проходит в основном через ненаселенные районы. По нашей настоятельной просьбе полиция соседних государств обследовала пограничные заставы на нашей территории. С крайней неохотой, между прочим. Все боятся эпидемии.

— Каковы результаты инспекции?

— Пограничные заставы покинуты.

— Судьба иностранных представительств вам известна?

— Большинство было эвакуировано еще во время волнений. Полиция и армия не имели возможности, а быть может желания, охранять их.

— Не верится.

— И тем не менее это факт. Остальные посольства были закрыты при первых же слухах о чуме.

— Что вы знаете о медиках-добровольцах из-за рубежа?

— Никто из них не вернулся. И никто не дал о себе знать.

— Действует ли внутренняя связь в стране?

— По-видимому, нет. Три военных самолета и один гражданский разбились на территории соседних государств. Причина неизвестна.

Йенсен на мгновение задумался, затем спросил:

— Все эти сведения точные?

— К сожалению, да.

Наступило молчание. Йенсен некоторое время сидел не двигаясь.

— Еще один вопрос, — сказал он наконец.

— Я вас слушаю.

— Может, все население погибло?

— Нет. Нам известно, что в стране развивается бурная деятельность, особенно в столице.

— Откуда у вас эти сведения?

Министр просвещения быстро взглянул на своего коллегу. Тот покорно пожал плечами.

— Я не могу ответить на этот вопрос, не разгласив военной тайны.

Йенсен промолчал.

— Но я все-таки попытаюсь ответить. Дело в том, что в течение ряда лет над территорией нашей страны совершают систематические полеты на большой высоте разведывательные самолеты одной дружественной великой державы. На борту этих самолетов установлено исключительно мощное разведывательное оборудование. Через неофициальные каналы мы получили информацию о некоторых результатах их наблюдений.

— Что вам сообщили?

— Я уже сказал: в стране отмечают значительную активность.

— Военные действия?

— Не в столице. Однако в сельской местности замечены признаки передвижений войск.

— Что происходит в столице?

— Этого мы не знаем. Но знаем, что там что-то происходит.

— Это производит впечатление организованных действий?

— Да.

Немного помолчав, Йенсен снова задал вопрос, с которого начал беседу:

— Почему вы находитесь здесь?

Министр просвещения ответил с циничной откровенностью:

— Потому что все остальные страны отказались нас принять.

— Почему же вы не хотите отправиться домой?

— Не решаемся.

8

Йенсен встал и подошел к окну, испещренному струйками дождя. Затем, не оборачиваясь, спросил;

— Что вы намерены предпринять?

— Вы должны выяснить, насколько это возможно, что произошло в стране.

— Здесь вы не можете мне приказывать.

— Мы знаем. И все-таки мы это делаем. Вы попытаетесь как можно быстрее оценить обстановку и сообщите нам результаты.

— Каким образом?

— В этой стране у нас есть определенные контакты. Официально она для нас не существует, поэтому мы не нуждаемся в соблюдении дипломатического протокола. Вертолет доставит вас в любое место по вашему выбору, затем вернется в заранее условленное время и заберет вас. Вы вернетесь сюда. Вам разрешается отсутствовать не более трех суток, в крайнем случае вы должны прислать сообщение до истечения этого срока, иначе…

— Договаривайте.

— …иначе нам придется прибегнуть к другим мерам.

— Каким именно?

Собеседники о чем-то зашептались за спиной Йенсена. Но он не обернулся, ожидая ответа. Через несколько минут раздался голос министра:

— Та великая дружественная держава, о которой я говорил, по ряду важных политических и экономических причин заинтересована в нашей стране. К сожалению, она втянута в тяжелый конфликт в другой части земного шара и не хотела бы вмешиваться напрасно, особенно сейчас, когда положение неясно. Однако, если выяснится, что подрывные элементы пытаются использовать создавшееся положение, мы можем обратиться к ней и получить военную помощь. По крайней мере я на это надеюсь. Разумеется, речь может идти о помощи в ограниченных размерах. Как я уже сказал, эта великая держава ведет войну в другом полушарии. Но она обещала нам помочь. При условии, конечно, что подрывные элементы не успеют захватить в свои руки органы управления и утвердиться там. Впрочем, это исключено.