Вот Человек ! - Николай Бондаренко

Наугад тронул светящееся пятнышко и был удовлетворен: изображение появилось. Но то, что я увидел, заставило содрогнуться. Пылали хижины и густой черный дым застилал все вокруг. В просветах возникали солдаты с автоматами в руках, и можно было рассмотреть их прокопченные лица. Ветер раздвинул дымовую завесу и близко, почти в упор, обнажил для обозрения кровавые, истерзанные трупы убитых жителей африканской деревни...

Вдруг все исчезло, вспыхнул свет, и сзади меня прозвучал властный, грубый голос:

- Ни с места! Руки!

Я не успел поднять руки. Там, где только что разворачивались постыдные для человечества события, возникло и сразу же исчезло удрученное лицо Карла. Он поспешно сказал:

- Не трогать! Я разрешил.

Обернувшись, я заметил быстро исчезающих военных высшего генеральского ранга. Бахрома эполет молниеносно выскользнула за дверь.

Я немного помедлил, ожидая вызова Карла и размышляя о случившемся. Вызова не последовало, и весь путь до пятого этажа я старался уложить в систему все сегодняшние впечатления. Проходя мимо железных дверей, чутко прислушивался и смотрел во все глаза. Судя по всему, в закрытых помещениях располагались не только склады с продовольствием... Экспериментировать я уже опасался - и так слишком много на сегодня...

Нет, чересчур обильно было всего, сразу и не разобраться. Одно я уже понимал: Карл очень хитер, опасен, и опасен не только для меня одного... Канцелярские дела только отвлекали. Карл сам говорил об этом. А главное... Что же главное для Карла?.. Неужели то, что я видел минуту назад?..

Очаровательная Ри смягчила мое подавленное настроение. Только я заглянул в приемную, она ласково предложила сесть напротив. Я вспомнил о музейной чернильнице и усмехнулся: нет уж, душа девушки не может находиться где-то под замком...

Ри просто, по-свойски спросила:

- Ну как? Познакомились с нашим учреждением?

- Да, частично, - вздохнул я и с опаской покосился на дверь кабинета Карла - не слышит ли он?

- Господина Карла нет, - опустила глаза Ри. - Но в общем-то он слышит все. Такой у нас руководитель. Умный, проницательный.

- Проницательный - это верно, - согласился я. - Ну, а если откровенно: вам все в нем нравится? Ну, ничего вы такого не замечали?..

Глаза у Ри вдруг застекленели, стали безразличными, ответила она нехотя, с зевотой:

- Собственно, что я должна была заметить?

Неожиданный поворот в поведении Ри меня насторожил, и развивать критическую мысль я побоялся.

- Так, ничего. Наверное, мне показалось. С непривычки. Сначала все кажется не так.

- А, - улыбнулась Ри. К ней вернулось прежнее обаяние. - Я и сама не сразу привыкла. Теперь о приятном поручении господина Карла. - Ри щелкнула дверцей сейфа и на раскрытой райской ладони подала мне ключ. - От вашего особняка. Как выйдете - сразу за парком. Господин Карл позаботился, чтобы у вас на первый случай были деньги. Здесь сумма вашего недельного заработка. - Белые холеные пальцы извлекли из сейфа конверт. - Разживетесь - долг отдадите. Теперь о внутреннем распорядке. Господин Карл любит точность. Приходить на работу и уходить следует вовремя. У нас пропускная система. Без этого пропуска, - Ри протянула металлический жетон с номером, - сюда не попасть. Далее. Сотрудникам пользоваться лифтом запрещено. В конце коридора есть лестница. Да и согласитесь, подняться на третий этаж не так уж трудно. На первом этаже бар. Легкие завтраки, горячие обеды, по предварительному заказу - ужин. Кажется, все. Свой офис-четыре видели?

- Не успел.

- Это последнее, что остается вам до конца дня. Господин Карл желает вам всяческих успехов и ждет завтра утром с докладом.

- До свидания, Ри. Приятно было с вами познакомиться.

Ри улыбнулась, и пока я выходил, чувствовал ее провожающий внимательный взгляд.

Офис-четыре находился почти по соседству. В кабинете было все, что нужно для нормальной канцелярской работы: письменный прибор, телефон, настольный календарь, стопка чистой белой бумаги... Под стеклом списки фамилий и телефонные номера. Окна зашторены, что, вероятно, предусмотрено дисциплинарной системой Карла: во время работы ничто не должно отвлекать...

Пронзительно зазвонил телефон. Я снял трубку и услышал тягучий сипловатый голос:

- Это ты, Чек?

- Я. С кем имею честь говорить?

На другом конце провода поперхнулись.

- Подумай. Позвоню еще.

Конечно, это Карл, усмехнулся я. Однако как изменился голос! Звонок.

- Слушаю, господин Карл.

- Завтра у тебя первый рабочий день, - наставительно оторвался Карл. Будет нелегко. Подготовься, настрой себя на серьезное дело.

- Хорошо, господин Карл.

- Дома найдешь соответствующую литературу. Желаю всех благ.

Карл положил трубку, и я, наконец, был свободен. Скорее на волю, на свежий воздух. Остро почувствовал голод. Решил заглянуть в бар. Да и следовало познакомиться с заведением, где мне предстояло питаться.

По инерции едва не повернул к лифту, но вспомнил о запрете. Что ж, я не гордый, прогуляюсь по лестнице.

Офис-двенадцать был открыт, и я мимоходом заглянул в него. Бо-Э-Ни мгновенно повернули головы в мою сторону. Бо, которого я запомнил потому, что с него каждый раз начиналось перечисление сотрудников, вытянулся над столом, и жестом пригласил в кабинет.

Я вошел и почувствовал, что нахожусь в фокусе пристального внимания: двенадцать пар глаз скрестили на мне изучающие взгляды. Я смутился и сказал первое, что пришло на ум:

- Ну как живете, господа?

- Извините, - осклабился Бо, - у нас так не принято.

- А как принято?

- Никак. Господин Карл сам называет, кого нужно. О, у господина Карла прекрасная память!

- Вы часто бываете в музее? - я многозначительно показал пальцем вниз. Бо застыл в напряженном изумлении, и мне пришлось объяснить:

- Там есть необыкновенная чернильница...

- Да-да, - раздались вокруг радостные голоса. - Уникальная вещь! Единственный экземпляр!.. Чудо природы!..

Бо шепотком сказал:

- Мы составляем список на воскресенье. Пойдете?

- Разумеется, - согласился я. Интересно посмотреть, как проходит процесс общения с замурованными душами. - До свидания, господа, - сказал я и зашагал к двери.

- Куда же вы? - донесся голос ошеломленного Бо.

Я остановился и подозвал его пальцем. Бо осторожно подошел, и я с горечью выдал:

- Уму непостижимо! А ведь когда-то вы были человеком!

Бо изменился в лице, попятился; я не стал более докучать и устремился к лестнице. Еще несколько минут - и я в баре.

Бар как бар, ничего особенного, если не считать того, что занимал он небольшое помещение. У буфета длинная стойка с высокими мягкими сиденьями, в крохотном зале - два столика. На витрине, как водится, разноцветный фейерверк фигурных бутылок. Посетителей не было. В тишине огромной сонной мухой жужжал под потолком вентилятор.