Чертов нахал - Пенелопа Уорд

– Мне, пожалуйста, тройной ванильный латте с обезжиренным молоком. Очень горячий и с небольшим количеством пены.

Чэнс посмотрел на меня, сощурившись, а затем повернулся к официантке.

– Вы поняли, что она сказала?

Берта – именно это имя было обозначено на бейджике официантки – не являла собой образец любезности.

– У нас тут просто кофе – обычный или без кофеина, – монотонно сообщила она, подавая кофейник.

– Ну, тогда мне черный кофе.

– Мне тоже, – произнес мой спутник.

Официантка налила кофе в чашки.

– Сейчас вернусь и приму у вас заказ.

Чэнс засмеялся, тряся пакетиком с сахаром. Интересно, что его так рассмешило? Я скрестила руки на груди.

– И что тут смешного?

– Ты.

– А что со мной не так?

– Ты действительно думаешь, что можешь заказать свой мудреный напиток в подобном заведении?

– Латте есть везде. Даже в «Макдональдсе».

– Давай закажем тебе на завтрак «Хэппи Мил» – с маленькой игрушкой внутри. Тогда ты будешь довольна?

Покачав головой, я принялась изучать меню. Там не обнаружилось ничего, что я могла бы съесть.

– Тут все такое жирное…

– М-м-м… бекон. Небольшое количество жира тебя уж точно не убьет.

– Я уже потребила месячную норму жира… вчера. Помнишь куриные наггетсы?

– Месячную норму жира?

– Именно. – Я не смогла сдержать тяжелый вздох. – В этом меню практически нет здоровой еды. Серьезно, я даже не знаю, что заказать.

– Не беспокойся. Я сам закажу.

– Что? Нет, не надо.

Чэнс поднял палец.

– Берта, милая, мы готовы сделать заказ.

Боже, он способен заставить покраснеть даже эту угрюмую официантку.

– Что вы хотите заказать?

Чэнс ткнул пальцем в меню.

– Лично я буду вот это холестериновое и очень аппетитное, судя по описанию, блюдо. Его название, «Сердечный приступ», меня пленило. А даме – тост из ржаного хлеба, только без масла, пожалуйста.

– Сию минуту.

– Значит, все, что мне полагается, – это пустой тост?

– Нет, конечно, можешь присоединиться к моему «Сердечному приступу». Ты просто еще не разобралась в себе. Заказав тост, я всего лишь хотел показать тебе, что на самом деле ты вовсе не хочешь его, хоть и настаиваешь на здоровой пище. А то, что ты считаешь вредным, желаешь больше всего – где-то там, глубоко в душе.

– Да неужели…

– Конечно. Чем сильнее ты стараешься быть хорошей и правильной, тем больше в глубине души стремишься к тому, что считаешь порочным. А поэтому ты не просто попробуешь мою нездоровую жирную пищу, но еще и будешь уплетать ее с огромным количеством моего петушиного соуса, и, уверяю, тебе это понравится.

– Прости… С каким, каким соусом?

Чэнс захохотал и, склонив голову, расстегнул карман куртки. Потом со стуком плюхнул на стол маленькую красную пластиковую бутылочку. И в самом деле – на этикетке в центре красовалось изображение петуха.

– Вот, петушиный соус. Известен также под названием сирача. Это тайская разновидность соуса чили. Как попробовал его однажды, так всюду теперь таскаю с собой, обалденная вещь, ты наверняка оценишь.

Берта принесла большое овальное блюдо, на котором лежала целая гора из кусков омлета, жареного картофеля, сосисок, бекона, канадской ветчины и хэша из соленой говядины. Она поставила блюдо перед Чэнсом, а передо мной – маленькую тарелочку с тостом.

Чэнс, не долго думая, начертил на всем этом великолепии красную сеточку из соуса, а потом запустил туда вилку, едва ли не облизываясь и в то же время с хитрецой наблюдая за моей реакцией.

Одарив его презрительным взглядом, я откусила большой кусок тоста, твердо намереваясь воздержаться от пиршества. По правде говоря, я просто умирала от голода.

Упорно стараясь не смотреть на блюдо с вредной едой, я подняла глаза и уставилась на бейсболку Чэнса. Он приобрел ее в сувенирной лавочке при гостинице и надел козырьком назад. Из-под нее в беспорядке выбивались каштановые волосы, и, надо сказать, выглядел он весьма привлекательно. Сквозь окно, у которого мы сидели, струились солнечные лучи, отчего его синие глаза оттенка номер тринадцать казались еще ярче.

Черт бы его побрал!

Звук его голоса выдернул меня из мечтаний.

– Ты же действительного этого хочешь, Обри.

Что? Чэнс заметил, что я его разглядываю, или же он говорит о еде?

Он разрезал сосиску пополам, нанизал на вилку и попытался скормить мне, сверкнув зубами в соблазнительной улыбке.

– Ну, давай же! Всего один кусочек.

От сосиски исходил пикантный и безумно аппетитный запах… Не в силах противостоять соблазну, я открыла рот и позволила Чэнсу это сделать.

– М-м-м… – только и могла промычать я, медленно жуя сочную сосиску с закрытыми от удовольствия глазами, смакуя каждый кусочек. Когда я открыла глаза, то увидела, что взгляд Чэнса прикован к моим губам.

– Хочешь еще? – произнес он хрипловатым голосом.

Мой рот наполнился слюной.

– Давай.

На этот раз Чэнс взял кусочек бекона и скормил его мне рукой. Я не могла не признать, что он был прав насчет тайского соуса. Он подходил решительно ко всему.

– Еще?

Я облизала губы.

– Да.

Чэнс скормил мне еще три кусочка. Когда я застонала от удовольствия, он уронил вилку, которая со звоном упала на стол.

– Черт возьми! Еда, конечно, вкусная, но не до такой же степени!

Мой рот был набит беконом, и я с трудом произнесла:

– Что ты имеешь в виду?

– Когда тебе в последний раз было действительно хорошо?

– Что-о?

– Черт возьми, принцесса. Я имею в виду, когда ты как следует с кем-нибудь трахалась?

Я почувствовала, что краснею. Да что у него за вопросики?

– И какое отношение это имеет к завтраку?

– Такая реакция на еду может быть только при крайней степени сексуальной озабоченности. – Чэнс игриво пошевелил бровями. – Принц Гарри был явно не на высоте, не так ли?

– А вот это уже не твое дело!

– Твое лицо сейчас краснее соуса. – Чэнс подался ко мне и прошептал: – Обри, когда в последний раз ты испытывала оргазм во время секса?

– Какая тебе разница?

Но он продолжал допытываться еще настойчивее:

– Нет-нет, скажи. Как давно это было?

– Ну, допустим, в колледже, – буквально выдавила я из себя.

Какого черта я с ним разоткровенничалась?

– Поверить не могу, что я это сказала.

Мне было очень неловко, и это еще слабо сказано.

Он глубоко вздохнул.

– Не стоит смущаться. Хотя буду откровенен – я в шоке. Такая женщина, как ты, должна быть с мужчиной, который умеет доставить удовольствие.

– А тебе-то какое дело? Ты все твердишь «такая женщина, как ты», и прочее бла-бла, но что-то не похоже, чтобы ты был от меня в восторге.

Чэнс откинулся на спинку стула и некоторое время смотрел в окно, а потом снова взглянул мне в глаза.