И черт с нами - Алексей Калугин

– На запад или на восток? – спросил я.

– Какая разница? – Гамигин повернул руль, и машина свернула направо.

– Просто интересно, кого они считают более слабым противником, католиков или мусульман? Служба, часом, не располагает такой информацией?

– Я не в курсе, – покачал головой демон.

– Ладно, вернемся к пропавшему агенту. Как я теперь понимаю, Зифул собирал для Службы информацию о связях святош с представителями андеграунда. Незадолго до своего исчезновения он нарыл что-то интересное?

– Да.

Пауза перед тем, как Анс сказал это «да», была настолько короткой, что ее можно было и не заметить. Но ее оказалось достаточно для того, чтобы я понял – демон сомневался, стоит ли об этом говорить. А раз так, то и вопросов на данную тему задавать более не следовало. Зачем форсировать события, если со временем Гамигин сам все расскажет. Куда он денется, нам ведь работать в паре.

– С кем из представителей андеграунда Зифул общался в последнее время?

– Две его последние статьи были о сообществе транс-программистов.

Хороший ответ. Аккуратный. Если бы я еще знал, кто такие транс-программисты. Сейчас этих самых программистов – что комаров жарким летом после дождя. И каждый считает себя гением. Ну да ладно, почитаем статейки адского спецагента, разберемся, что к чему.

Можайское шоссе незаметно перетекло в Кутузовский проспект. За окнами машины тянулись еще не покрывшиеся листвой кусты, похожие на мотки колючей проволоки, меж которых виднелись зеленые карандаши стволов артиллерийских орудий, башни танков, похожие на профили дебильных, со скошенными лбами и срезанными подбородками Буратин, скорченные тела уродливых броненосцев, превращенных в боевые машины черт знает кого. Прежде это место именовалось Поклонной горой. Когда горку срыли, на ее месте разбили парк Победы. Наковыряли фонтанов, поставили здоровенный дрын с дудящими в дудки ангелочками наверху, а среди кустов и деревьев попрятали боевую технику. Как будто еще один неизвестный путчист снова готовился тайно ввести в Московию свое ржавое войско.

– В последнем донесении Зифула, поступившем в Службу за два дня до его исчезновения, говорилось о том, что группа транс-программистов ищет контакты с официальными представителями Рая, желая продать им какую-то информацию.

Вот так! Все, что я хотел услышать, – в одной фразе! И, что примечательно, без какого бы то ни было давления с моей стороны.

– Знаешь, Анс, – я посмотрел на демона так, будто внезапно обнаружил в нем сходство с Джимми Хендриксом, – если кто-то из Службы поставит под сомнение твою лояльность, я могу дать показания в твою пользу. Я готов под присягой подтвердить, что битых полчаса пытался вытянуть из тебя секретную служебную информацию. И не добился ни единой вразумительной фразы.

Гамигин позволил себе улыбнуться.

– Какого рода информацией собирались торгануть транс-программисты? – спросил я.

– Неизвестно.

– Что они в принципе могут предложить святошам? – Размышляя вслух, я рукой нарисовал в воздухе загадочный каббалистический знак, значение которого и сам не мог истолковать однозначно. – Самопальные программы ангелам ни к чему. Значит, информация, уворованная с какого-то закрытого сервера.

– Транс-программисты не хакеры, – уточнил Гамигин.

– А! – Я пренебрежительно махнул рукой. – Все они… С чипами в мозгах.

Спорить демон не стал. Но я и без того понял, что Анс со мной не согласен. Так от нас и не требовалось единого мнения, мы должны отыскать пропавшего агента. А как уж мы это сделаем, наше дело. Гамигину придется, конечно, отчеты писать. Ну, да это не скоро. До отчетов еще дожить нужно. Я, когда в Московии жил, никогда ничего не загадывал больше чем на неделю вперед. Смысла нет. Это вам Московия, а не какой-нибудь там остров Пасхи, Рапа-Нуи его в гриву.

– А почему именно святошам?

Вопрос был обрезан, но Гамигин понял, что я имел в виду.

– Я уже думал об этом. Казалось бы, если у ребят есть какая-то информация, которая, по их мнению, может иметь определенный интерес для представителей сопредельных с Московией территорий…

– Одним словом, – перебил я демона, – нашим андеграундным братьям по разуму должно быть глубоко безразлично, с кем торговаться – с чертями или святошами. – Я поднял палец и многозначительно добавил: – По идее!

– У некоторых людей предвзятое отношение к демонам.

Ох, не любят обитатели Ада, когда их чертями именуют!

– Да брось ты, – махнул я рукой.

– Это не мое личное мнение, а агентурные данные. Святоши серьезно работают над созданием негативного образа демонов.

– А вы, выходит, дело на самотек пустили?

– Ну почему же? – Гамигин умолк и на секунду плотно сжал губы.

Я давно уже приметил, что Анс так делает, когда сомневается, стоит ли продолжать обсуждение начатой темы.

– Ну, почему же? – подзадорил я его.

– Мы тоже проводим определенную работу. – Ох, мастер обтекаемых фраз! – Но исторически сложившиеся тенденции…

– Анс, – укоризненно посмотрел я на демона. – Какие, к черту, тенденции? Скажи уж честно, не хватает вам наглости и нахрапистости святош.

– Ну…

– Ты в курсе, что святоши даже с «семьей» контакты поддерживают, неофициально, но, судя по всему, не без взаимной выгоды?.. А, не отвечай, это тоже военная тайна, знать которую мне не полагается. Скажи лучше, вот демоны стали бы иметь дело с бандюками? Честно скажи!

– В некоторых ситуациях это может иметь определенный смысл, – ответил честный Гамигин.

– Брось, Анс, ты прекрасно понял, что я имею в виду. Речь идет не о спасении заложников, а о самых обычных, повседневных, деловых контактах. Ты, кстати, сам вспомнил о вековой истории. Насколько я помню, ни в одной из мифологических традиций демоны не отличаются той же щепетильностью, что их реальные прототипы.

– Даже в сказках демоны никогда не нарушают заключенного с человеком договора. Они могут хитрить, изворачиваться, искать у своего партнера слабые места. Но демон… Или черт, если тебе угодно, никогда, ни при каких условиях не разрывает договор в одностороннем порядке. Даже если это было только устное соглашение, о котором не знал никто, кроме двух договаривающихся сторон.

Я задумался над тем, что сказал Гамигин. Начал перебирать в уме известные мне литературные произведения, героями которых были черти. Добрался до «Фауста» и понял, что демон прав.

– Так что же, честность – ваша родовая черта? – спросил я осторожно, как будто боясь обидеть.

На самом деле мне было немного неловко из-за того, что прежде я воспринимал литературных чертей как сугубо отрицательных персонажей. Вот они, вековые традиции, о которых говорил Анс.

– Скорее особенность воспитания, – ответил Гамигин. – Нас с детства приучают к тому, что честность – лучшая политика. И любое дело проще вести открыто.

– Надо же… – Я озадаченно почесал кончик носа. – И как тебя, с таким-то воспитанием, угораздило стать детективом? Нам ведь при нашей работе постоянно приходится таиться, хитрить, недоговаривать… Это политикам хорошо, они за свое вранье деньги получают… А нам-то, простым людям, каково?.. А демонам?..

Гамигин посмотрел на меня с улыбкой, понял, дорогой, куда я клоню.

– Я разве сказал, что мне легко?

Глава 3

Дом на Поварской

– Действительно, Анс, как же политики?.. У вас в Аду есть же политики?.. Да, точно, есть! Я по телевизору видел!

– Дались тебе эти политики.

«Хэлл-мобиль» нырнул в подворотню и выехал в просторный внутренний дворик. Мы как будто в другом мире оказались. Все вокруг чистенько, ухожено, свежевыкрашено. В центре огромная клумба с цветами, у противоположной от въезда стены стоянка для автомобилей – полтора десятка роскошных «Хэлл-мобилей» выстроились в линию, слева во втором ряду скромно притулился кремовый «Остин Мартин».

– Приехали, – сообщил Гамигин, хотя в этом не было никакой нужды. С первого взгляда понятно, куда попал, – в маленькую адскую колонию в центре Московии.

Наш «Хэлл-мобиль» занял свое место в общем ряду. Гамигин взял с заднего сиденья большой туго набитый кожаный портфель и вышел из машины.

– И все же, – я хлопнул дверцей со своей стороны, – как адские политики справляются со своими обязанностями, если врать не обучены?

Гамигин перехватил ручку портфеля двумя руками и, чуть наклонив голову к плечу, посмотрел на меня поверх крыши автомобиля с такой тоской, что я сразу понял: не хочет демон обсуждать эту тему. Я тоже смотрел на него и ждал ответа. И это было вовсе не праздное любопытство. Чтобы отыскать пропавшего агента, нужно понять мотивацию его поступков. Для этого необходимо самому влезть в шкуру демона. В подобной ситуации вопрос о том, способен ли в принципе демон лгать, не чувствуя диких угрызений совести, далеко не праздный.

– Демоны бывают разные. – Гамигин повернулся ко мне спиной и быстро зашагал к подъезду пятиэтажного дома.