Подари мне… свободу - Натали Голд

притянул к себе. Я была как воск, мягкая и податливая. Мы смотрели друг на друга. Глаза горели, губы слегка приоткрыты. Начался наш танец, танец, когда ближе некуда, танец, разжигающий все потаенные желания. Мы танцевали, и для нас не существовало зрителей, для нас были только мы! Когда музыка утихла, он снова привлек меня к себе и легко коснулся моих губ поцелуем. Зал взорвался аплодисментами и криками «На бис». Мы поклонились и, взявшись за руки, ушли за сцену.

– Ты была прекрасна, – сказал мне Трофим и прижал к себе. – Я счастлив, что танцую с тобой.

– Мы просто подходим друг другу, вот и все. Спасибо тебе большое! Я думаю, мы классно выступили.

– Шутишь? Мы взорвали этот вечер!

Я рассмеялась и без сил упала на диванчик. У нас было десять минут отдыха. После этого была сальса под озорную музыку, и потом уже рок-н-ролл. Адская смесь направлений за один вечер. А потом банкет, и домой, спать! Самый сложный номер – это рок-н-ролл, так как это очень интенсивный танец и там много поддержек.

– Может, намахнем по пять капель, – предложил Трофим.

– Ну, если только ровно пять капель, – ответила я. – Самый важный танец я станцевала, а твой важный танец еще впереди. Тебе меня еще бросать и ловить.

– Я тебя умоляю, мы с тобой в прошлом году этот танец исполнили, будучи под хорошим градусом.

И вот, мы выпили по тридцать граммов коньяка, заели лимоном (Трофим – запасливый парень и знает мои вкусы) и пошли к выходу в зал. Напряжение ушло, тело расслабилось. Нас было шесть пар в сальсе, и сейчас мы все будем танцевать. Я улыбалась в предвкушении. Не знаю почему, но меня всю жизнь танцы приводили практически в щенячий восторг.

Станцевали мы просто шикарно, ни одной грубой ошибки. Были маленькие погрешности, но это сальса. Не мой конек. К тому же в зале девяносто девять процентов людей, которые совершенно не понимают в технике. Они видят только красивый танец. А один процент, который видит, всегда принимает некоторые ошибки и закрывает глаза.

И последний номер – рок-н-ролл, мы вышли – восемь пар, все вместе. И на танцполе такое началось, что даже люди из-за столиков начали выходить и танцевать.

Вечер удался на славу! Выручку собрали классную, а значит, и нам гонорар будет хороший. К тому же есть шанс получить приглашение на работу. С такими мыслями, совершенно счастливая, я поклонилась зрителям, держа за руку Трофима.

Когда все закончилось, я прошла в гримерку, переоделась в джинсы, натянула удобные кроссовки, просторную футболку, стерла с лица макияж и почувствовала облегчение. Ко мне зашел Трофим.

– Знаешь что? Я предлагаю для приличия часик посидеть с ребятами, а потом поехать к тебе, выпить и лечь спать! – сказал он и сел на стул.

– В смысле, ко мне? – удивилась я. – Тебя разве дома не ждут?

– Не ждут. Увы! И не спрашивай! Я просто хочу напиться сегодня.

– И ты весь вечер молчал об этом? Знал, молчал, страдал, но все же первоклассно отработал? Ты мой герой! Иди ко мне! – я протянула руки, подходя к нему.

Обняла его, а он обнял меня руками за талию и уткнулся лицом в живот.

– А может… Мы с тобой попробуем? – спросил Трофим, поднимая голову.

– Нет, не может. Я тебя искренне люблю, но спать я с тобой не буду! Мы не будем рушить то, что у нас есть. Не нужно искать лихорадочно утешения сразу же после первой ссоры. Вполне возможно, что вы еще помиритесь. Наберись терпения, мой мальчик, – сказала я и чмокнула его в голову.

– Ты не по годам мудрая, – ответил он.

– Я сжигала мосты, а потом хотела перейти реку снова, но моста уже не было. Это просто опыт. И план твой я поддерживаю. Пошли, мой друг! Изобразим страсть и поедем домой спать! Я устала как ломовая лошадь.

– Ты молодая кобылка, – хохотнул Трофим, – до лошади тебе еще далеко.

– Ну, спасибо! Ты как всегда деликатен!

Подшучивая друг над другом, мы вышли на улицу, поймали такси и поехали в другой клуб. Уже на свою тусовку для отдыха и обсуждения прошедшего вечера.

* * *

Через час после приезда я поняла, что не хочу уходить домой. Я танцевала под современную электронную музыку, и мне было хорошо. Мне казалось, что я могу танцевать всю ночь! Большинство ребят просто сидели, пили спиртное, обсуждали номера, кто-то курил кальян. Несколько коллег танцевали рядом со мной. Трофим сидел, уткнувшись в телефон. Я его понимала и поэтому решила не трогать, а пошла танцевать. Через полчаса, немного устав, решила сходить в уборную. И практически когда я почти дошла до поворота в сторону уборной, сильная рука прижала меня к стене. Я ничего не успела понять от неожиданности, из-за алкоголя и усталости. Подняла глаза и увидела прямо перед собой зеленые, широко раскрытые глаза. И когда пришло узнавание, он поцеловал меня. Сначала вежливо, а когда я ответила на поцелуй, сильно и глубоко. «Черт, так и знала, что классно целуется», – подумала я и начала терять контроль над разумом. Рукой он прижимал меня к стене, положив ее на живот. Кожа под футболкой горела, мысли совсем запутались. Головокружительный вкус этого мужчины начал сводить меня с ума. Я подняла руку, схватила его за ворот рубашки-поло и сильнее прижала к себе. Это были сумасшедшие ощущения, низ живота отозвался яркими вспышками тока. Колени начали подгибаться, я застонала. Виктор еще сильнее прижал меня к себе, и мне казалось, что вот сейчас я полностью растворюсь в нем, без остатка. И тут он оторвался от моих губ и прошептал:

– Алиса из страны чудес, да?

– Вы слишком много себе позволяете, молодой человек! – сказала я в ответ. Собрав всю силу воли, я хотела оттолкнуть его. Посмотрев на его губы, поняла, что мне нужен еще один долгий безумный поцелуй, и притянула его к себе. Он засмеялся и поцеловал меня. И все же, собравшись с силами, я мягко укусила его за нижнюю губу, оттолкнула, нырнула под руку и быстро ушла в сторону своих друзей.

Подойдя к столику, стукнула легонько Трофима по плечу, подняла свою сумку и стремительно пошла в сторону выхода. Трофим без слов последовал за мной.

И только дома он спросил:

– Что случилось?

– Ничего, мне просто надоело там, – сказала я, раскладывая постель.

– Ты вылетела оттуда как ошпаренная. Может, поделишься? – настаивал мой друг.

– Нет. По крайней мере, не сегодня, прости. Вот тебе полотенце, ты первый в