Любовь наотмашь - Алиса Корсак

Эта дуреха чуть не вывалилась с балкона, вслед за своими дурацкими очочками. Климу пришлось схватить ее за ворот джинсовки, чтобы предотвратить падение. Не хватало еще, чтобы она свернула свою цыплячью шею в его доме!

– Куда?! – рявкнул он, оттаскивая девчонку от перил.

– Они разбились? – спросила она упавшим голосом.

– Ну. – Клим неопределенно пожал плечами, посмотрел вниз, увидел бредущего по дорожке Ивана. – Вань, – позвал он. – Глянь вон на те очки!

– Вот на эти? – Иван подобрал с земли что-то бесформенное.

– Да, эти. Они там как, реставрации подлежат?

– Стекла разбиты, дужка отломана, а в остальном все в порядке.

– Да что ты говоришь?! – спросил Клим ехидно. – В остальном, значит, все в порядке?

За его спиной послышался сдавленный всхлип, кажется, девчонка восприняла кончину своих очков, как непоправимую трагедию. А сама виновата! Нечего было ими размахивать. Клим отклеился от перил, склонился над шмыгавшей носом девчонкой, чтобы лучше рассмотреть ее лицо, заправил за ухо блестящую черную прядь ее волос.

У нее были красивые глаза: немного зелени у самого зрачка, больше синевы ближе к краю радужки. И глаза эти, сине-зеленые, смотрели на него совсем не близоруко. Ну, разве что немного испуганно.

– Ты без них никак не обойдешься? – спросил он.

– Обойдусь. – Девчонка тряхнула головой, черная прядка тут же выскользнула из-за уха, занавесила пол-лица.

– Ну, так не плачь.

– Я и не плачу.

– Без очков тебе лучше. – Он не кривил душой. Если бы не общая неухоженность и какая-то раздражающая пришибленность, девчонка сошла бы за хорошенькую. И куда только смотрит ее маман? Позволяет дочурке выходить на люди этаким пугалом. А может, там и маман соответствующая? Не зря же говорят, что яблочко от яблоньки недалеко падает.

Его слова возымели чудесное действие: девочка перестала всхлипывать и вдруг застенчиво и – о чудо! – кокетливо улыбнулась.

– Лучше линзы закажи, – посоветовал Клим. – И вообще, давай уже спускаться, а то я же хозяин, как-никак.

Денек выдался таким чудесным, что расположиться решили на свежем воздухе, недалеко от бассейна, на специально предназначенной для этих целей площадке. Притащили из дома стол, складные стулья и шезлонги. Девушки занялись сервировкой, а парни шашлыками.

Клим нанизывал на шампур маринованное мясо, исподтишка наблюдая за происходящим на площадке для барбекю. Девчонки деловито курсировали по маршруту «дом-стол». Дашка нарезала салатики и пританцовывала под вопли выставленного на крыльцо бумбокса. А несчастье в плиссированной юбке бесцельно слонялось неподалеку. Как успел заметить Клим, девчонки к новенькой относились пренебрежительно, от ее помощи отказывались, в свою тусовку не приглашали. Даже Дашка, срежиссировавшая это безобразие, от несчастной жертвы своих интриг открестилась: пританцовывала, песенки напевала, а на девчонку – ноль внимания, точно ее и не существует вовсе.

– Даша, а ну-ка, иди сюда! – Клим подозвал к себе маленькую интриганку.

– Ну, что тебе, Климушка? – спросила та, хитро улыбаясь.

– Ты бы вон ее, – он кивнул в сторону девчонки, – заняла чем-нибудь. Что она слоняется, как неприкаянная?

– Я?! – Даша удивленно округлила глаза. – А при чем тут я? Я что, массовик-затейник? Нет уж, Климушка, это твой выбор, тебе ее и развлекать, до самой ночи. Ну, и ночью, само собой. – Она злорадно улыбнулась, похлопала его по плечу. – А меня уволь, у меня своих дел полно.

Клим тяжко вздохнул, шлепнул злодейку пониже спины. Она обиженно фыркнула, давая понять, что давно уже не маленькая девочка и терпеть такие вот идиотские выходки не намерена. А для Клима она и была маленькой, не слишком умной семнадцатилетней девочкой, по чистому недоразумению решившей, что ей уже позволено играть во взрослые игры.

– Ладно, позови мне эту, как ее там…

– Сам зови, – огрызнулась Даша и продефилировала к столу, совсем не по-детски виляя задом.

Клим уже открыл было рот, чтобы позвать девчонку, с несчастным видом топчущуюся у бассейна, когда понял, что коварная Дашка так и не сказала, как ее зовут. То есть, сказала, конечно, когда представляла эту дуреху честной компании, но он не запомнил. А сейчас что же делать? Кричать: «Эй, ты, как тебя там, иди сюда»? Пришлось откладывать шампуры, вытирать руки, самому топать к бассейну.

Девчонка смотрела на воду, на ее бледном лице плясали солнечные блики. Клим деликатно кашлянул. Она резко обернулась, чуть не свалилась в воду, пришлось снова хватать ее за шкирку – не слишком вежливо, зато надежно.

– Осторожнее, – сказал он, спуская дуреху с бортика на землю.

– Спасибо, – отозвалась та.

– Тебе в куртке не жарко?

– Нет.

Врет. Видно же, что жарко. Что ж тогда не снимет?

– Поможешь мне с шашлыками?

– Конечно, с радостью! – Она встрепенулась, глаза загорелись сине-зеленым огнем. – А что нужно делать?

– Пойдем, покажу.

Клим всю жизнь придерживался убеждения, что шашлык – это не женское дело, поэтому, вручая шампуры девчонке, чувствовал себя не слишком уверенно. Наверное, так чувствовал бы себя капитан, считающий, что баба на корабле – к беде, и вверяющий штурвал этой самой бедовой бабе. Но теперь уже что? Теперь остается стиснуть зубы и наблюдать, как девчонка ловко нанизывает мясо и овощи на шампур, и утешать себя мыслью, что это лишь самый первый, не слишком ответственный этап, а дальше он возьмет все в свои руки, а эта… а это несчастье пусть развлекается самостоятельно. В конце концов, кроме нее, у него есть и другие гости. И вообще, она сама напросилась…

На душе скреблись и подвывали кошки. Ох, зря она послушалась Дашу и приехала на эту дачу! Она же тут совсем не к месту, это невооруженным взглядом видно. А Клим и в самом деле добрый, понял, что ей маетно и неловко, приобщил к общественно-полезному делу. Конечно, нанизывать мясо на шампуры – не бог весть какое развлечение, зато есть чем руки занять. И не станет она предаваться унынию. Ведь, если рассудить, когда бы еще ей довелось побывать в таком необычном месте, как эта дача? Ну и что, что здесь нет яблоневого сада?! Зато есть прекрасный цветник и невиданные карликовые деревца. И еще есть бассейн, очень большой и, по всей видимости, глубокий. Вон, какая синяя-синяя в нем вода. И, наверное, теплая. Жаль, что она не умеет плавать. Не потому, что родители считали это дурным занятием, просто не придавали значения такой ерунде, как обучение их с Мелисой плаванию. Честно говоря, родители их вообще мало чему учили, чаще запрещали.

Алиса нанизала на шампур последний кусок мяса, тыльной стороной ладони вытерла вспотевший лоб. Придется все-таки снять джинсовку. Ну и что, что кофточка под ней старенькая-престаренькая. Зато чистая и аккуратная, а штопка незаметна, почти.