Почему наш мир таков, каков он есть. Природа. Человек. Общество (сборник) - Максим Либанов

Зигмунд Фрейд – 1856–1939 – Австрийский психолог и психиатр, основоположник психоанализа. Теория Фрейда базируется на приоритете бессознательного в формировании поведения личности. К теории Фрейда возводят представления об определяющей роли сексуальности в развитии психики.

Карл Густав Юнг – 1875–1961 – Швейцарский психолог и психиатр, основатель направления аналитической психологии.

Альфред Адлер – 1870–1937 – Австрийский психолог и философ, создатель теории индивидуальной психологии. Выводит на первое место целенаправленные стремления личности. К работам Адлера восходят понятия «комплекса неполноценности» и «компенсации».

Примерно 75–50 тысяч лет назад произошел внезапный когнитивный взрыв. Это доказывается разными данными. Возможно, произошла какая-то мутация или серии «удачных» мутаций – причину мы пока не знаем. Во всяком случае, есть свидетельства серьезного роста интеллекта. Появились возможности планирования многоэтапных операций. Изготовление орудий труда требовало выполнения комплекса сложных действий: обтесать, обколоть, потом обжечь, потом еще раз обтесать. Чтобы все это продумать, да еще и не забыть, передать другим поколениям, нужен серьезный мозг. Все это говорит о том, что была какая-то знаковая система, какой-то вариант языка.

Главный игрок на мозговом поле – нейрон. Нейроны соединяются друг с другом, передают информацию из одной части мозга в другую. Они находятся в некоторой субстанции, которая носит название «глия» – от слова, которое означает «клей». Долгое время думали, что это какая-то вспомогательная субстанция, которая держит нейроны, чтобы они «не висели в воздухе». Считалось, что глия также выполняет изоляционную функцию. Я вообще не знала, что это такое, но как-то наткнулась на книгу, посвященную этому. Обнаружилось, что глии в десять раз больше, чем нейронов, что она имеет собственную память и очень сложные функции. Если глия испорчена, человек будет иметь неприятности с интеллектом, памятью, вниманием и так далее.

Реальная нейронная сеть очень запутанна. Там есть стволовые клетки, которые прорастают сквозь нейроны, и все это происходит в глии. Совершенно непонятно, как информация может течь по такой сети, настолько она сложна. У нас в голове триллион нейронов. Количество связей в этой сети еще больше, потому что нейроны представляют собой кусты, которые разными частями крепятся к другим таким кустам. Если учитывать глию, число связей будет совершенно астрономическое.

Суперкомпьютеры обогнали нас навсегда, этот вопрос решен. Скорости, с которыми работают современные суперкомпьютеры, исчисляются триллионами операций в секунду, их мощность удваивается каждые три месяца. Это несопоставимо более серьезные скорости, нежели скорость проведения информации по реальным нейронным сетям в мозгу.

С другой стороны, о компьютере у нас в голове мы, похоже, вообще ничего не знаем. Возможно, он пользуется другим типом математики, про который мы тоже ничего не знаем. Из суперкомпьютеров пока не получается ни Моцартов, ни Шекспиров. При их огромной скорости обработки информации пока незаметно, чтобы они что-нибудь породили. У нас в мозгу много компьютеров, которые действуют параллельно. Это очень сложная система, использующая алгоритмы, о которых мы пока ничего не знаем. Если мы соединим все имеющиеся на планете компьютеры, включая интернет, возможно, мы получим один человеческий мозг. Мы еще очень далеки от того, чтобы узнать, как это происходит.

Если вытянуть все нейронные нити в одну линию, ее длина составит 2,8 миллиона километров – это семь расстояний до Луны. Нейронные сети растут с огромной скоростью, до тридцати миллионов нейронов в час.

Одним из самых крупных открытий XX века считается открытие зеркальных нейронов. Их открыл итальянский нейробиолог Джакомо Риццолатти. Зеркальные нейроны – это такие системы в мозгу, которые включаются не тогда, когда вы сами что-то делаете, а когда вы наблюдаете за тем, что делают другие. Они считаются основой возникновения человеческого языка и коммуникаций, потому что это основа имитации. Если эти системы сломаны, мы получаем детей-аутистов или взрослых с шизофренией.

Джакомо Риццолатти – р. 1937 – Итальянский нейробиолог, родился в Киеве. В начале 1990-х годов проводил в Пармском университете опыты на макаках, приведшие к открытию зеркальных нейронов – клеток мозга, возбуждавшихся при наблюдении за деятельностью экспериментатора. Многие нейробиологи считают открытие Риццолатти важнейшим событием нейробиологии ХХ века, дающим ключ к решению проблем возникновения языка, эмпатии, социальности, а также развития психических заболеваний.

Наличие зеркальных нейронов позволяет нам иметь такое свойство, которое по-английски называется Theory of Mind, – в русском языке пока нет полноценного эквивалента. Это свойство можно описать как способность человека строить модель сознания или психического состояния «Другого». Оно составляет основу нашего восприятия искусства.

Допустим, я иду на важный разговор. Если я не совсем дура, я должна знать, с кем я буду говорить, о чем, в хорошем ли он состоянии, что он про меня думает на данный момент. Выходит, я должна переместиться в эту ситуацию и посмотреть на себя с другой стороны. Это и есть Theory of Mind. Считается, что, когда маленькие дети начинают врать, это очень хороший когнитивный показатель. Совсем маленькие дети считают, что все знания – общее достояние. Примерно в четыре года до ребенка доходит, что он может знать что-то, чего не знают остальные. Что лежит у него в кармане, знает только он и больше никто.

Свободны ли мы?

Иногда мне кажется, что обусловленность нашего поведения мозгом достаточно оскорбительна. У моего петербургского коллеги профессора Аллахвердова много экспериментов, которые показывают, что даже сложные арифметические задачи решаются часто без участия сознания. На мое возмущение он отвечает, что сознание все же иногда появляется «для проверки». Может, мы вовсе не участники истории, а просто жилище для мозга – а он там решает, что хочет. В ответ – все то же утешение: когда вопрос о женитьбе, то тут мы, конечно, решаем сами…

Виктор Михайлович Аллахвердов – р. 1946 – Российский психолог, профессор СПбГУ. Автор концепции психологики, постулирующей, что сознание есть аппарат для построения гипотез об окружающем мире, их проверки и принятия решений.

Ясно, что вопрос свободы воли требует большого, серьезного разговора. Скажем, в буддизме взгляды на свободу воли совершенно другие, похожие скорее на что-то из мира квантовой физики.

Известный космолог Роджер Пенроуз говорит, что сознание – это квантовые скачки. Пусть квантовые скачки, но мне-то от этого не легче. Есть люди, которые вообще говорят, что сознанием обладает все живое. То есть если я режу ножом огурец, то ему, бедняге, горестно. Мы должны ответить на очень серьезный вопрос – что считать сознанием.

Роджер Пенроуз – р. 1931 – Английский математик и физик, профессор Оксфордского университета, автор теории твисторов. Является автором нескольких популярно-философских книг по теории сознания, где, в частности, доказывает, что сознание не может быть результатом алгоритмизированной деятельности и в его основе не может лежать вычислимый физический процесс. Отсюда следует знаменитый вывод Пенроуза о связи сознания и феномена редукции волновой функции в квантовой механике.

Сознание – это противоположность отсутствию сознания, например, состоянию комы? Или сознание – это когда я не сплю? Но во сне происходит главная работа по упаковке, упорядочению мозга. Если это происходит без сознания, получается, что даже порядок в мозгу наводится без нашего участия! Противопоставлять сознание подсознанию – еще один сюжет. Если сознание определять как рефлексию – «я знаю, что я знаю», – выходит вообще другая история. Тогда, конечно, у огурца нет рефлексии. А комар, которого вы вот-вот прихлопнете газетой, не размышляет об устройстве Вселенной.

Роботы с более сильным, чем у нас, интеллектом – уже свершившийся факт. Чего пока нет, это роботов с сознанием. Как только появится робот, у которого есть сознание своего Я, нам конец. Если у робота будет свое Я, у него будут свои цели, мотивы, планы. Мы в эти планы, я вас уверяю, входить не будем. Чтобы от нас избавиться, ему достаточно будет немножко поднять на планете температуру, чтобы растаяли льды и изменились течения – и все будет под водой, спокойно и тихо. Или немного подкрутить саранче хромосомы, чтобы ее было в восемьсот миллионов раз больше, чтобы она просто все съела, и нам конец. Я, конечно, фантазирую, но общий вектор не путаю.