Лесоморье. Последний лампид - Аджи Диас

– Воды.

– Он что живой?! – вздрогнула напарница.

– Воды. – повторил лампид.

Ван Тролль тут же отправилась на поиски по дому. Везде царила пыль, гряз и бардак.

Действительно как в склепе, подумала девушка, входя в столовую.

– Держись профессор. Мы тебя подлечим. Держись. – говорил Эр Бошманс за долгие годы научившийся врать, так же как люди. В такие моменты ничего кроме успокаивающей лжи не приходило на ум.

Гафальт жадно стал пить из принесенного Ван Тролль кувшина, проливая воду на свою грязную рубашку, костюм и израненное лицо. Кажется, он много дней провел в таком состоянии. Часть ран загноилась, покрывшись мерзкими волдырями, в пустых глазницах копошились какие-то паразиты…

– Кто на такое способен? – прошептала Ван Тролль, прикрыв рот пальцами.

– И мне это интересно.

Комиссар Форстан со своими ликторами явился в течении получаса. Гафальта тут же усыпили мощными лекарствами и стали осматривать конструкты-медики, лаконично заметившие отсутствие некоторых органов.

– Осмотрите дом. – приказал Форстан. – Только аккуратнее, не наследите.

Четверка ликторов в алых накидках кивнула в ответ и почти мгновенно стала чуть выше – нижние манипуляторы вытянулись вверх и стали гораздо уже, напоминая каблуки женских туфель.

– Привстали на носочки? – удивился Эр Бошманс. – И такое умеют? Итак, старина, что скажешь? Месть за мародерство на кладбище или это связано с нашим делом?

– Понятия не имею. – помотал головой жук, частью фасеточных глаз глядя как на носилках уносят Гафальта, а частью уставившись на сыщиков. – Хотелось бы сказать, что он получил по заслугам, но нет. Гафальт ничего плохого не сделал, по крайней мере живым.

– Были ли у него враги? Противники его экспериментов? – поинтересовалась Ван Тролль.

– Ну да. В прошлом месяце вокруг его дома собралась толпа из прихожан Церкви Круга. – рассказал жук. – Кричали что профессор замерзнет в аду. Что его эксперименты противоречат законам мироздания и всякое такое. Но за ворота никто не заходил.

– Церковь Круга? – переспросила Ван Тролль и многозначительно посмотрела на Эр Бошманса.

– Ну да. Толпа разошлась, как только прибыли ликторы. Но в газетах об этом ничего не упомянули. Мэр постарался.

– Возвращаемся к отцу Симонию? – спросила Ван Тролль.

– Нет. Надо искать в другом месте.

– Что?!

– Надо искать в другом месте. – повторил лампид. – В записях Гафальта. В его изучениях. Или… а где конструкт!?

Эр Бошманс выбежал во двор и стал ходить взад-вперед.

– Удрал. – крякнул он, когда к нему подошли Форстан и Ван Тролль.

– Кто удрал?

– Конструкт Гафальта. – он стоял здесь и не пускал нас. – Говорил, что сам профессор приказал ему. Теперь я в этом сомневаюсь.

– Конструкт, запрограммированный на ложь? – удивился Форстан.

– Прикажи ликторам найти его. Модель ДР-30. С замененными колесами.

– Теперь, едем в Церковь? – настойчиво спросила Ван Тролль.

– Нет.

Девушка закатила глаза и скрестила руки на груди.

– Рано еще делать какие-либо выводы. – ответил напарник и снова обратился к комиссару. – Найдите конструкта и допросите его. Мы же займемся допросом Гафальта.

– Как вы собираетесь его допрашивать? У него языка нет.

– Есть один способ.

В этот момент, к троице подошел один из ликторов, долговязый золотистый конструкт в синей накидке, из тех что служили в Маяке Хаса.

– Кель Эр Бошманс. Вас вызывает мэр. – сообщил ликтор.

– Он подождет. – отмахнулся лампид.

– Срочно. Прямо сейчас.

– Да пошел он.

Из-под накидки конструкта возник фации, грозное оружие которое можно было использовать как в ближнем, так и использовать как лимитиевое ружье.

– Не заставляйте применять силу. – попросил конструкт.

Форстан заскрежетал жвалами от злости, Ван Тролль удивленно подняла бровь, а лампид лишь пожал плечами.

– Ну показывай дорогу, золотой мой.

Глава 3

Мэрия являлась еще одним из многих приростков на теле Маяка Хаса. Если быть точнее, то самым большим и заметным приростком, с колоннами и статуями, широкими террасами и большими окнами. С виду казалось, что какой-то гигантский ребенок играючи взял и приклеил это здание, наравне с другими где-то к середине Маяка. Красный кирпич и белый мрамор соседствовали с бетоном, железом и трубами, конусообразные и прямые шиферные крыши росли над зданиями становясь основанием для других строении. Над мэрией располагалась невзрачная резиденция гильдий лесоходцев, а внизу конторы компании «Класс» и «Лидер». Внутри мэрий, как и снаружи не было и следа вездесущей в Реквиеме ржавчины или пыли. Конструкты-уборщики исполняли свою работу идеально. Гудели высокие кондиционеры гоняя прохладу по коридорам. Редкие посетители ждали в холле. А в сердце мэрии, в самом большом кабинете за большими дверями, которые круглосуточно сторожила пара ликторов лаял мэр.

– Какого черта!? – брызжа слюней рявкнул мэр Низмак, держась маленькими ручонками за свой большой стол. – Гаф! Вы совсем потеряли совесть?! Ладно эти двое, а ты Форстан?! Ты то, хоть должен быть адекватным!

Прямоходящий мопс в черном маленьком костюмчике, с желто-серой шерстью и большими злющими глазами – именно таковым являлся мэр Низмак. Бюрократ, взяточник, бабник, деформант. Последнее было врожденным. Еще один подарок Старой войны. Когда-то давно мир перевернулся с ног на голову, изменилась вся экосистема, появилось Лесоморье, новые расы, народы и некоторые животные обрели разум. Таких как Низмак и всех тех, кто изменился после Старой войны звали деформантами.

Злобный коротышка, властолюбивый и хитрый Низмак, раньше не раз обращался за помощью к Эр Бошмансу, но с последним делом все изменилось. Еще одна загадка которую стоило разгадать.

– Что я вам сказал?! – повторил мопс.

– «Я скорее утоплюсь, чем попрошу вас о помощи!» – процитировала Ван Тролль без инициативы. Политика, как и религия, вгоняла ее в тоску.

Низмак выпучил свои глазище пуще прежнего. Казалось те вот-вот лопнут.

– Какая наглость! – прорычал он чуть тише. – Грядут выборы! Орвэ собирается выставить свою кандидатуру. Я должен показать избирателям что способен справится с любой угрозой! А вы… вы…

Мопс задыхаясь присел обратно, в свое огромное кресло.

– Вы смерти моей хотите? – скуля спросил он.

– Ни в коем случае. – нарушил тишину после долгой паузы Эр Бошманс. – Дорогой мэр. О чем вы говорите? Мы и помыслить не могли о таком. Мы хотим лишь помочь. Обезвредить страшного убийцу, который сокращает количество ваших избирателей. Кто за вас проголосует если все умрут?

– Мы теряем время. – прошептала Ван Тролль, взглянув на большущие настенные часы над головой мэра.

– Дорогой Низмак, пожалейте свои нервы. У вас же щенята. Подумайте о них.

– Ой, даже не напоминай. – устало буркнул мэр. – Ладно. Что у вас там по делу?

Хороший актер! Знает, что не может без нас, усмехнулась про себя Ван Тролль.

– Пять мертвых девственниц. И профессор Гафальт с вырванными глазами и языком. – доложил Форстан.

– Девственниц? – уточнила Ван Тролль.

Жук кивнул.

– Это интересно. – прошептал в ответ Эр Бошманс.

– Ладно, работайте. – проворчал Низмак, якобы давая свое позволение, хотя оно сыщикам никогда не требовалось. – Но, держите меня в курсе и самое главное делайте все скрытно. Я не хочу, чтобы о вашем вмешательстве узнали горожане! Вам ясно?

– Конечно дорогой мэр. Все лавры достанутся комиссару Форстану и вам. – пообещал лампид. Жук такой перспективе не очень-то обрадовался.

Тут зазвонил телефонный конструкт, стоявший в углу кабинета. Машина на трех колесиках подкатила к мэру и поднесла телефонную трубку вперед.

– Да. Да. Что?! – вскричал Низмак в трубку. – Какого худа?! Что они там удумали?

Мэр вернул трубку обратно, на плоскую голову конструкта и тот обратно покатил в свой угол.

– Вы двое! – прорычал Низмак. – Валите из моего кабинета и вообще не показывайтесь здесь. Форстан, за мной.

Низмак спрыгнул с кресла, чуть не поскользнулся и ловко перебирая короткими ножками выбежал из кабинета. Остальные последовали за ним, но в холле разделились. Один из ликторов сопроводил сыщиков к служебному лифту. Выйдя наружу в какой-то подворотне Эр Бошманс и Ван Тролль услышали крики.

– Бог накажет вас!

– Солнценосный покарает грешников!

– Найдите убийцу!

– Холод ада ждет всех грешников!

Все еще скрываясь в зловонном переулке, где-то в основании Маяка Хаса, сыщики стали наблюдать за странным зрелищем. На ступенях перед парадным входом в башню собралась целая толпа мужчин и женщин, с плакатами и злобой в глазах. Были среди них и старики в черном. Пришедшие требовали, чтобы власти зашевелились и кричали что-то про божью кару.