Гепард - Михаил Соболев

На спецкурсах их, бойцов спецназа, заставляли силой испытывать на себе «пагубное воздействие» наркотических веществ. Потом им показывали фильм, и они – курсанты – видели себя со стороны. Все шло по-настоящему. Доза. Блаженство. «Отключка». А то, что происходило после этого, они смогли увидеть по телевизору. А как не хотелось смотреть на себя, точнее на то, что ты представлял собой. Но инструкторы не зря ели свой хлеб. Заставили-таки полюбоваться. У них это легко получилось. Привязали к массивному стулу, надели стерео – очки и наушники. Сиди, курсант, и смотри. Слушай, как ты орешь и что говоришь, когда пьяный. Что, не нравится? А кому охота осознавать себя свиньей? Никому не охота. Что, не веришь, что болтун – находка для шпиона? Так посмотри на себя, как ты, пьяно улыбаясь, разглашаешь военную тайну. Тебя, голубчик, за это расстрелять надо. Что, страшно, да? А что ты с резиновой бабой сделал, которую тебе вместо живой подсунули, а? Что не помнишь? Ну, так посмотри. Любуйся! Да тебя после этого расстрелять надо, садист. Что, пьяный был? Ничего не помнишь? Смотри! Вспоминай! Любуйся! Запоминай!

На спецкурсах они досконально изучили виды и типы наркотиков, стадии опьянения, силу воздействия того или иного препарата на человеке. Хорошо изучали курсанты, так как очень уж не хотелось им смотреть на себя по телевизору. И еще меньше хотелось стать «легендой кино». Не хотелось, уж поверьте. Одну из таких «легенд» им показывали. Вроде нормальный мужик, но ты попробуй предложить ему выпить. Он тебе шею сразу свернет, одним отработанным движением. А почему, спрашивается? Попался он однажды, во время службы, в пьяном виде, инструкторам. А они его мягко пожурили: «Какой плохой, невоспитанный мальчик. Плохо так поступать, малыш». Добрые инструкторы «ласково» усадили провинившегося на стул, привязали к нему, разумеется, и попросили открыть рот. Хорошо попросили, кулаком в зубы. Ну, а дальше, по методу Павлова. Капля спирта в рот и… удар током. Капля – ток. Капля – ток. Через десять капель курсанта рвать начало. Но пришлось выпить еще десять капель. Для закрепления изученного материала, так сказать. Всё – другой человек. Трезвенник на всю оставшуюся жизнь. Отбили у человека желание пьянеть.

Их, курсантов спецназа особого отдела, обучали не пьянеть. Всю силу воли направлять на то, чтобы голова оставалась ясной. А если голова «поплыла», то приборы тут же это зафиксируют. Не смог выполнить задание – получи разряд. После таких варварских, но очень действенных тренировок, любой курсант мог долго оставаться трезвым, вливая в себя спиртное. А если доза превышала допустимую, то они… «легко» выводили алкоголь из организма. Одним хорошо отработанным рвотным упражнением они освобождали свой желудок от всего лишнего. Неприятная процедура, конечно, но что поделаешь? Ну, а если и это не помогало, тогда выход один – «искусственная отключка», сознательная потеря сознания. Звучит абсурдно, но их научили терять сознание… усилием воли, по особой тибетской методике монахов. Зачем? Чтобы оказаться бесполезным в руках противника. Чтобы боец не смог сообщить ему важную информацию.

Физические процедуры на спецзанятиях чередовались с занятиями по психологии. Опытный психолог втолковывал им, как симулировать ту или иную стадию опьянения, объяснял причины появления пьянства и менял… сознание.

– Запомните, – говорил им невысокий, худенький, седой старичок с «жидкой» белой бородкой. – Тот, кто боится жить или чувствует себя не свободным, задавленным жизнью, тот тянется к спиртному. И чтобы этот человек ни говорил в свое оправдание, все это чепуха. Им движет страх. Ощущение собственной никчемности. Неуверенность в себе, своих поступках. Перестань человек бояться, и ему не понадобится забытье. Почувствуйте себя хозяевами жизни, и вас никогда не охватит чувство безысходности. Никогда. Пока в душе чувствуешь себя рабом или от кого- то или чего- то зависящим, то будешь тянуться к иллюзии свободы, к лживому образу свободного человека. Но растает алкогольный туман, и ты поймешь, что это только самообман. И все начинается снова. Рюмка, стопка, бутылка – наркотики, одним словом. Бег от реальности. Учитесь жить в реальном мире, мальчики! Учитесь жить без иллюзий! Будьте хозяевами жизни, а не ее рабами!

Кропоткин считался очень способным учеником и легко осваивал новое. И он освоил профессию – «хозяин жизни». По крайней мере, ему казалось, что он ее освоил.

Юная незнакомка попыталась встать на ноги, но у нее не получалось до тех пор, пока ей не помогли. Подняв ее и повернув к себе, парень заглянул в ее синие глаза.

– Отпусти меня, – резко сказала она и… тут же упала, когда он ее отпустил. Тупо соображая, девушка уселась на землю, не обращая внимания на то, что на ней надет только один свитер.

– Меня зовут Игорь. Я хочу тебе помочь, – сказал Кропоткин, присаживаясь рядом на корточки. – Как тебя зовут?

– Инна, – проговорила она, автоматически проводя рукой по испачканным волосам.

Глядя на это хрупкое создание, которое пыталось убежать от собственных проблем с помощью алкоголя, Игорь почувствовал жалость. «Эта бедняжка творит сама не зная что», – подумал он, поднимая её и беря на руки. – «Ей нужно совсем немного для счастья, стоит только показать правильный путь. Стоит только протянуть руку помощи».

– Я отнесу тебя домой, – проговорил Кропоткин, прижимая девушку к себе.

– Нет! Не хочу домой! – вдруг крикнула она и стала вырываться.

– Ладно, ладно, успокойся. Я отведу тебя к себе домой, – спокойно заговорил он, крепко сжимая ее в своих объятиях. – Только объясни мне, почему ты не хочешь идти домой. Расскажи, если хочешь.

– Хорошо, – пробормотала девушка, чувствуя, что не в силах разжать его стальные объятия.

Дукатовой Инне в этом году должно исполниться 18 лет. Невысокого роста, миниатюрная девушка, с длинными светло- каштановыми волосами на голове. Ее лицо украшали синие глаза. «Синеглазка наша», – шутили родители, любуясь ей. Живая, подвижная, всегда улыбающаяся людям – милое создание. Красивое лицо, стройная фигура, живой характер – всё это притягивало к ней людей, и, конечно же, не один парень мечтал о ней.

Мать и отец девушки работали раньше в совхозе, но с его развалом поменяли профессии. Жена пошла работать в магазин продавцом, а муж занялся подпольным изготовлением водки. «Найди потребность и удовлетвори ее», – гласит основной закон бизнеса, и глава семейства легко применил его к российской жизни. Русский человек всегда хочет выпить. Ну, потребность у него такая. Потребность, которую надо удовлетворить. Спирт, водка, самогон, одеколон – все пойдет, чтобы захмелеть. И на этой, чисто русской, потребности Дукатов открыл свой бизнес. Сам он почти не пил, и полученные «честным трудом» деньги копил. Стал обустраивать дом, купил машину, импортную аппаратуру. Все бы хорошо, но только вот с женой и дочерью отношения стали «не очень». Обеим не нравилось то, чем он занимался. Обе слишком хорошо помнили, как несколько лет назад глава семьи сам пьянствовал. Так пил, что жена и дочь в синяках ходили. Но, благо, друг помог, отвел к знахарке. Та что-то бормотала целый час, потом заставила выпить непонятную жидкость и… он бросил пить. Жена и дочь не могли нарадоваться таким переменам. Но Анатолий Максимович с «зеленым змием» не простился. Сам не пил, но спиртным торговал. Иногда, глядя на себя в зеркало, он бормотал: «На кого же я стал похож, Господи. На затылке плешь, волосы поседевшие, а мне еще и пятидесяти нет. Глаза серые, водянистые, как у пропойцы. Брови и те седые. А живот, какой? Отрастил брюхо. Нет, не зря в селе обо мне говорят, что в своей семье счастья нет, и у других его отнимаю. Ох, не зря говорят. Сам себе жизнь испортил, и другие семьи разрушаю. Все они правильно говорят. Только вот одно «но». Зачем же вы, бабоньки, проклиная спиртное, ко мне бежите? Зачем вы тогда своим любимым мужьям мою водку покупаете, а? Для чего, а? То-то. Нечего сказать. А меня уважать надо. Я теперь – бизнесмен». Воодушевленный этим диалогом с зеркалом, Дукатов на время успокаивался, но ненадолго. Приходила с работы его жена, Лидия Михайловна, и в доме появлялась атмосфера напряженности. «Господи, столько лет прошло, как я уже не пью, только иногда по праздникам, а она все меня боится», – думал мужчина, разглядывая свою жену. Невысокого роста, крупного телосложения, с каштановыми волосами – она, в отличие от него, выглядела очень молодо. Годы совместной супружеской жизни тоже потрепали ее, что отразилось морщинками на ее красивом лице. Но сине-зеленые глаза все также весело смотрели на людей. Везде, кроме собственного дома. Женщина не могла и не хотела в душе прощать мужа за то, что уже давно прошло, но причиняло боль. Она слишком хорошо помнила сцены побоев и то, как она на коленях умоляла его, пьяного, не уходить из дома. Просила не ради себя, ради ребенка.

Дукатова Инна еще маленькой девочкой хорошо запомнила сцены ругани и… тяжелую руку отца. Прошли годы, она выросла, но память прочно держала картины прошлого, и не хотелось забывать обиды. И хотя это тщательно скрывалось от окружающих и со стороны казалось, что семья благополучная, но… Дукатовы не ладили между собой. За ширмой «семейного счастья» скрывалась… семейная трагедия. Такая же трагедия, как и во всех семьях, где хотя бы один из родителей пил или пьет. Инне не нравилось то, что говорят об ее отце в селе. А тут еще и ее «женихи». Проблемы влюбленности и любви. Родители спокойно к этому относились, как к нормальному явлению, до тех пор, пока какой-то «доброжелатель» не сообщил им, что их дочь – шлюха. Вот, шлюха, и всё тут. Народ любит присваивать ярлыки. А если ты им не соответствуешь, ничего страшного – будешь соответствовать. Зря, что ли присваивали? Спохватившиеся родители кинулись спасать от опасной дороги якобы заблудшую дочь, но опоздали. На нет и суда нет. «Отшила» Инна всех своих ухажеров. Сама всех выгнала. Никто не знал, почему она это сделала. Только лучшая подруга знала – Липова Анжелика. Своя девчонка, в доску. За подругу в огонь и воду пойдет. Тайну никому не выдаст. Только Анжела знала, что первая любовь ее подруги могла закончиться беременностью. Знала она и то, что возлюбленный Инны, после «страстной ночи» пьяно пробормотал: «Знал бы, что ты – девочка, я бы тебя раньше…, а так ты в сексе – ноль». Наигравшись с ней, он ушел к другой. И Инна, плача, поклялась, что больше никогда никого не полюбит. В выпускном классе девушку как подменили. Она перестала дружить с парнями. Злые языки в селе стали говорить, что Дукатова, мол, сменила сексуальную ориентацию. Отец Инны, услышав такое, взбесился и устроил дома небывалый скандал. Обвиняя дочь в разных грехах, он потребовал, чтобы та вышла замуж. Она отказалась. Хорошо, что в их спор вмешалась мать и кое-как утихомирила обоих. Но с тех пор отец не упускал возможности зло подшутить над тем, что дочь не замужем. Она огрызалась. Эти стычки изводили обоих, но ничего не менялось.