Новая история Красной Шапочки. Сказки для взрослых - Клара Гримм

в Нойенхагене нет. Слишком дорогая. Машина для богачей. Мы тут все живем скромно, – он повернулся ко мне и улыбнулся, – А как ты поживаешь? Мать говорила, ты работаешь в каком-то модном журнале.

– Работала, вчера уволилась. Я пока свободная, как птица.

– Может, такая птичка, как ты, согласится поклевать что-нибудь в баре у Джо как-нибудь вечерком.

– Клаус, я подумаю. Пока нет желания развлекаться. Хочется отдохнуть, и приступить к поискам новой работы.

Парень немного сник, но отчаиваться было не в его правилах. Помню с детства, что если этот человек вдолбит что-то себе в голову, то расшибётся, но добьется своего. А что-то мне подсказывало, что теперь в его планах на будущее появилась я. Конечно, и раньше, когда мы были детьми, я замечала его неравнодушный взгляд на себе. Но то была пора беззаботного детства, а сейчас его влюбленность могла мне стать обузой.

– А ты? Не женился ещё? Нет у тебя девушки? – я попыталась его отвлечь, поинтересоваться его личной жизнью, хотя это было очень глупо с моей стороны. Будто я интересовалась, занят ли он или у меня есть шанс.

– Нет, я один. Да тут нет такой девушки, на которой можно было бы жениться. Незамужними остались лишь шлюхи. А у тебя есть кто?

Это был мой шанс:

– Да, в Берлине у меня есть парень. Мы думаем съехаться и попробовать жить вместе. Думаю, скоро так и будет, – бессовестно солгала я. Парень был. Но никто мне не предлагал никогда съезжаться, Юрген уже была жена. Да и отношения наши вчера закончились.

Клаус заметно расстроился. Он завершил свою работу молчаливо и быстро.

– Сколько с меня?

– Ни сколько. Резина, которую я тебе поставил, не новая, но на сезон, думаю, хватит. А за работу я ничего не возьму, по старой дружбе. Пообещай мне, что ты не откажешься сходить со мной в бар.

Его глаза умоляюще смотрели на меня. И как отказать? Он помог мне просто так. А где моя благодарность? Хотя на самом деле, мне было бы легче, если бы с меня взяли денег, чем вынудили делать, чего категорически выполнять не хотелось.

– Что скажешь?

Он взял меня за руку, и мне стало неприятно. Клаус без спроса вторгся в моё личное пространство. Из чувства приличия я не смогла резко отдернуть руку. Ох, зачем мама меня воспитала такой?!

– Ангелика? – Клаус всё ещё испытующе смотрел на меня и ждал ответа. Положительного ответа.

И я, побоявшись его обидеть, сказала:

– Хорошо, Клаус, я схожу с тобой. Позвони мне вечером. Ты ещё помнишь номер телефона моей бабушки? Я буду у неё.

– Моя мама знает номер, они постоянно созваниваются, – он потряс меня за руку, – я рад, Ангелика, очень рад!

Я высвободилась и постаралась как можно скорее улизнуть. Меня напрягало всё: и обстановка, и моё вытребованное обещание. А это рукопожатие! Хотелось быстрее сунуть руки под горячую воду и смыть его прикосновение. Оттереть тщательно мылом и, если понадобится, ещё использовать скраб.

Я махнула Клаусу и уехала поскорее с этого места.

ГЛАВА 6

Я была рада приехать к бабушке. Почти все детство провела здесь, столько приятных воспоминаний связано с этим местом. Иногда в юнности этот большой светлый дом казался мне живым. Тогда по ночам, я слышала как поскрипывали половицы, переговариваясь друг с дружкой. А я подслушивала их истории. Бывало, ветер открывал ставни, и стены комнаты в ответ посвистывали, приветствуя свежесть и прохладу.

Я любила и дом, и бабушку. Особую радость и торжественность чувствовала, когда приезжала сюда в гости.

Обычно бабушка ждала меня у окна. Когда я подъезжала, она махала мне рукой и добродушно улыбалась. Это была наша традиция. Сегодня, её не было видно. Мне, конечно, показалось это странным, но я подумала, что, может быть, бабушка приболела, как говорила мама, и лежит в постели. Хотя немощной по видеосвязи она мне не показалась.

Я вошла в дом, и дверь по-доброму скрипнула, здороваясь со мной.

– Ба? – крикнула я на весь первый этаж, но ответа не услышала. Раздевшись, прошла в гостиную, потом на кухню, бабушки здесь не было. Поднимаясь по лестнице наверх, услышала скрип. Это не было тем привычным звуком, который я любила раньше слушать. Скрип этот больше был похож на стук, ритмичный и равномерный. Но с каждым шагом ритм этого стука стал нарастать, и на последних ступеньках я услышала стоны.

Что? Стоны? Голос как бабушкин, но немного горловой и более жесткий. Я замерла, не зная, что мне делать дальше, куда идти – вперед или спуститься назад.

До меня дошло, что это за звук был и что за стон, и мои щеки сами собой порозовели от стыда. Мне стало неловко. И в то же время внутри засвербило любопытство. У меня не было дедушки, и я ни когда не видела, чтобы у бабушки был мужчина. Я на цыпочках подкралась к двери бабушкиной комнаты и прислонилась к двери.

Бабушкин стон затих, слышно стало теперь того, кто был рядом с ней. Мужской голос. Грубый и хриплый. Ещё несколько мгновений, и я поняла, что он получил удовольствие.

Я отпрянула от двери и так же неслышно прошагала к лестнице. Потихоньку спустилась на первый этаж, вышла через кухню на террасу, села в плетёное кресло и закурила.

Румянец жёг мои щеки, мысли мешались в голове. Я бы сейчас хотела вернуть время назад, чтобы ничего этого не слышать. Интимная близость – это нечто сокровенное, личное, которое должно быть недоступно другим, сокрыто от них. Это тайна.

День подходил к концу. Сумерки незаметно подкрались и вступили в свои права.

Для себя я решила, что это, конечно же, хорошо, что у бабушки есть мужчина. Она выглядит ещё очень молодо, поэтому неудивительно, что у неё кто-то появился.

Но всё-таки я бы пожелала, чтобы для меня это осталось неизвестным фактом. До сих пор в ушах стоял ее стон. Ах, боже!

Может, имеет смысл открыть бутылочку вина и успокоиться?

ГЛАВА 7

Я сидела и допивала второй бокал вина. Тепло растеклось по телу, появилась слабость, на что в большей степени и рассчитывала – я успокоилась и почти перестала думать о бабушке.

Я стала вспоминать сегодняшний день и Лукаса. Одна загадка мучала меня. Почему мужчины такого типажа никогда раньше меня не привлекали, но именно к Лукасу было другое отношение. Мне хотелось увидеть его снова, дотронуться до его тела, чтобы он провел рукой по