Я все снесу - Джанет Дайли

— Где вы поставили машину? — спросил он.

— Напротив аптеки — по другую сторону улицы.

— Минут через пять я подъеду на джипе и буду указывать вам путь, — он кивнул, направляясь к выходу.

— Если вам что-нибудь понадобится или грустно станет, сразу приезжайте в город. Мы с мужем будем рады вам в любое время, — уверила ее Молли, когда они остались вдвоем.

— Буду знать. Но думаю, какое-то время я понаслаждаюсь тишиной и покоем, — ответила Стейси, тронутая ее материнским участием.

— Люди здесь очень отзывчивые — всякий с радостью придет вам на помощь, если произойдет какая-то неприятность, так что не стесняйтесь обращаться к кому угодно, — заботливо наставляла женщина. — Тишина и покой — это хорошо, но не пристало вам становиться затворницей. Помните, что здесь вы всегда желанная гостья, и в случае чего — смело к нам.

— Стесняться не буду. Еще раз спасибо. Скоро увидимся.

Одной рукой Стейси прижимала к себе пакет с продуктами, другой — открыла дверь. Было очень приятно почувствовать себя как дома у людей, с которыми она познакомилась всего несколько минут назад. Все, за исключением одного человека, старались ей помочь в меру сил.

Подойдя к машине, она положила покупки на заднее сиденье, успокоила возбужденную собаку и посмотрела по сторонам в поисках мистера Нолана. Диабло начал буянить в фургоне. Стейси вошла в фургон со стороны пустого стойла. Гнедой повернул к ней разгоряченную морду и задышал ей в лицо. Она стала ласково, успокаивающе говорить с ним. Он водил ушами, как бы вслушиваясь в ее слова, но глаза его попрежнему смотрели с беспокойством.

Подняв голову, Стейси увидела, что к «ягуару» подъехал джип мистера Нолана. Когда она вышла из фургона, сухонький старичок вылез из машины и подошел к прицепу.

— Все готово, можно ехать? — спросил он.

— Да, просто я хотела убедиться, все ли в порядке. Боюсь, мой жеребец — плохой путешественник, — объяснила Стейси, глядя, как гнедой вскидывает голову.

— Дюжая лошадка, — заметил ее проводник. — Каких кровей?

— В основном арабских, — ответила Стейси, подходя к водительской дверце спортивного автомобиля.

— Не очень-то они мне по душе. Слишком своенравны. То ли дело спокойные, выносливые жеребцы, — пробурчал Нолан. — Однако пора в путь. Дорога у нас вполне сносная, так что вам будет легко ехать за мной.

Он завел мотор и тронулся с места.

Держаться его было совсем нетрудно. Они миновали несколько кварталов домов, прежде чем выехать на гравиевую дорогу, пролегавшую на север от города. Вскоре дорога достигла предгорий, а потом и самих гор. После двадцати миль пути или около того джип свернул на проселочную дорогу, которая представляла собой, скорее, грубую колею. Стейси изо всех сил старалась не обращать внимания на ухабы и только молила Бога, чтобы ее «ягуар» — спортивная машина с низкой посадкой — не забуксовал в какой-нибудь выбоине, при этом она не сводила глаз с подпрыгивающего впереди бампера джипа. Она озабоченно поглядывала в зеркало на прицеп с лошадью. К тому времени, когда они доберутся до домика, Диабло будет сплошным комком нервов.

Еловый лес был настолько густым, что она ничего не различала по сторонам дороги, даже лучи заходящего солнца проникали сквозь деревья только пятнышками света. Ехавшая впереди машина спустилась с небольшого холма, и Стейси увидела, что деревья начали редеть, образуя просвет. С вершины холма перед Стейси открывался вид на раскинувшуюся внизу яркозеленую долину, которую рассекала бурная река. Слева, на противоположной стороне ущелья, приютился маленький деревянный домик с загоном для скота и пристройкой с односкатной крышей. Стейси еще раз быстро посмотрела направо — на горную долину с низвергавшейся вниз рекой. Да, такой красоты она не видела даже на открытках.

Когда Стейси подъехала к домику, Гарри Нолан уже поджидал ее, стоя у деревянного крыльца.

— Какая красота! — воскликнула она, выйдя из автомобиля и обводя взглядом окрестные горы.

— Да, — откликнулся Нолан, снимая соломенную шляпу и отирая лысеющую голову носовым платком. — Я покажу вам домик. Думаю, вам в нем будет удобно.

Улыбаясь, Стейси вошла в дом следом за сухощавым стариком. В гостиной находился камин, над которым висело чучело головы оленя. Очаг был набит дровами для растопки, рядом высилась внушительная горка поленьев. В комнате стоял диван и старое кресло-качалка. Импровизированная кухня занимала западную стену, она состояла из нескольких металлических шкафов и керамической раковины с краном, напоминавшим насос. К счастью, здесь была газовая плита, на которой можно было готовить, — Стейси никогда бы не осилила топку дровами. Посередине стояли стол и два стула. Клетчатая красная скатерть и такие же занавески на окнах говорили о том, что без Молли Нолан здесь не обошлось.

Матушка Молли, вероятно, позаботилась и о подушках на диване, и об одеяле из конского волоса, утеплявшем дальнюю стену. Гарри Нолан объяснил Стейси, как зажигать керосиновые лампы и регулировать фитиль — чтобы света было достаточно, а стекло не коптилось, — после чего проводил ее в спальню. Большая кровать с четырьмя колоннами по углам занимала почти всю комнатку. Кровать была накрыта огромным лоскутным одеялом — сомневаться не приходилось: оно принадлежало Ноланам. В углу приютился старый комод. За дверью находилась вешалка для одежды.

— Все идеально устроено, — улыбнулась Стейси, радостно осматривая обе комнаты. — Здесь есть абсолютно все, что нужно.

— Ну я рад, что вам подходит. Моя хозяйка будет счастлива, когда я ей скажу, как вам понравилось, — сказал Гарри; судя по блеску в глазах, восторг Стейси передался и ему. — А сейчас, если хотите, я помогу вам отвести лошадь в загон.

Приняв предложение мистера Нолана, Стейси подала машину так, что откидной борт прицепа оказался прямо напротив ворот, которые отворил мужичок с ноготок. Стейси нажала на тормоз, подошла к фургону и откинула задний борт, после чего вошла в пустое стойло фургона. Гнедой нервничал, натягивал привязь, и Стейси никак не удавалось ее ослабить. Она попыталась успокоить встревоженное животное, но его ноги еще чаще забарабанили по дну фургона, а уши плотнее прижались к голове. Наконец она сумела развязать узел на конце повода. Поняв, что он свободен, гнедой попятился из фургона, увлекая за собой девушку. Белки его глаз зловеще поблескивали, когда он, приплясывая, сходил по откидному борту на твердую почву загона. Стейси постаралась как можно быстрее пустить его галопом по замкнутому кругу загона.

Норовистый арабский скакун воинственно кружил по загону, черные грива и хвост развевались по ветру. Вдруг его внимание привлек незнакомец, облокотившийся о загородку рядом с хозяйкой. С быстротой молнии он метнулся к нему, осклабившись и прижав уши. С неожиданной проворностью тщедушный человечек отпрянул от изгороди, спасаясь от свирепой атаки.