Княжич Соколов. Том 2 - Роман Саваровский

из управления и поглощения элементалей, стал куда более сильным чем раньше. Помимо даруемого личного могущества и властью над природой, эфир стал способен продлевать людям жизнь, исцелять болезни, разрушать целые города.

Охота на элементалей обрела новый виток и стала повсеместной.

Однако, из-за этого и связь элементалей с людьми стала куда более плотной чем раньше, а случаи, когда во время симбиоза элементаль поглощал человека, а не наоборот, стали весьма частым явлением.

Это вызвало новый скачок эволюции элементалей. Так на свет появились первые эфириалы, и охота превратилась в войну.

Ровно также, как люди поглощали элементалей ради эфира, эфириалы стали поглощать людей, ради их жизненной энергии — живы. Жива укрепляла их разум и открывала новые возможности управления собственным эфиром.

В итоге война быстро дошла до точки невозврата, где человечество уже не могло отказаться от эфира, помимо прочего, ставшего главным источником энергии всего Веера, без которого люди на разоренных экологическими катастрофами планетах просто вымрут.

А эфириалы, эволюционировав из бессознательных кусков энергии в не стареющих бессмертных существ, вместе с живой унаследовали от людей неумную жажду к власти и могуществу.

Результатом этой вечной войны стало появление Цитадели равновесия и ее служителей. Главной целью Цитадели было поддержание равновесия, главном врагом которого стали именно эфириалы.

Будучи бессмертными, эти существа веками бесконтрольно поглощали Живу, взрастив свою мощь до масштабов, начавших грозить уничтожению всего Веера. Неуловимые, дикие существа с одной лишь жаждой поглощения и отмщения разрушали города и целые планеты.

Так появились Ловцы. Выведенные в Цитадели бессмертные гибриды из души человека, объединенной с душой эфириала и связанных с Цитаделью.

По своей сути, Ловцы, как и любой другой служитель Цитадели, одиночки. Одиночки, для которых испытывать человеческие чувства было слабостью. Одиночки, у которых слово «доверие» в принципе отсутствовало в лексиконе.

Потому что верить нельзя никому. Надеяться нужно только на себя самого. Даже эфириала, что сидит внутри, Ловец обязан подчинять и контролировать, а не выстраивать с ним доверительные отношения.

Как же тогда так вышло, что за какие-то пять лет на этой планете я научился доверять? Слабость-ли это на самом деле? Неизбежный побочный эффект того, что я заперт в смертном теле? Или таков настоящий я?

Пожалуй, сейчас это не так важно. Когда доверие предают, это одинаково больно, независимо от любых причин его появления.

Вот и сейчас, в груди ныло так, словно от сердца вырвали кусок.

Знал ли я что у моего местного отца Сергея Леонтьевича Соколова есть тайны?

Да, знал.

Понимал ли я что в глазах этого смертного человека я не трехсотлетний Ловец, а сопливый подросток?

Конечно.

Но от этого было не легче.

Разум Ловца все понимал и не видел проблемы, но человеческое сердце в груди ныло так, словно меня живьем насадили на острый шпиль Цитадели.

— То есть восемь лет назад Рюриковичи узнали кто возглавляет «Дамокл»? — вернулся я в реальность спустя десять мучительно долгих секунд размышлений.

Феликс терпеливо ждал, едва опираясь спиной на металлическое ограждение, за которое еще пару минут назад он цеплялся как утопающий за спасательный круг.

Его остроконечная рожа при этом довольно скалилась, наслаждаясь замешательством на моем лице. Так и хотелось взять этого надменного человечишку за шкирку и швырнуть с небоскреба.

От такого простого и желанного всем сердцем действия меня останавливала только мелькающая где-то на периферии сознания мысль о том, что это доставит мне тонну проблем.

Мысль подтверждалась анализом «Ока», которое быстро подсказало мне что вероятность моей смерти в ближайшую неделю увеличится в девятнадцать раз, если Феликс отправится полетать.

Досадно.

Но ничего, память у меня хорошая и жить мне еще долго.

Чего не скажешь о моих врагах.

— По нашим данным — нет, — отрицательно качнул головой Феликс и убрал оскал с лица, интуитивно ощутив волну исходящей от меня угрозы.

— Но Соколовых восемь лет назад попытались убить именно Рюриковичи? — ничуть не сомневаясь в своем выводе спросил я.

Случайности не случайны, а подобных совпадений в мире большой политики не бывает.

— Верно, — охотно поддакнул Феликс, — причем они не особо скрывались. Соколовы свободный аристократический род, и не является частью клана Рюриковичей, а потому проклятие Рюрика бы убийц никак не наказало.

— И император позволил открыто охотится на аристократов в столице? — поднял я бровь.

Память ничего по этим событиям подсказать не могла. В открытых источниках данных никаких не было, а родители предпочитали это никогда не вспоминать, уходя от прямых вопросов.

— В тот момент император Михаил Елецкий не имел достаточного влияния в столице, совсем недавно переехав с семьей из поместья в Ельце, где до коронации прожил всю жизнь. Даже образование будущий государь получал именно там.

— И такого как он назначили править? — усомнился я в правдивости слов Феликса.

— Полагаю, Артем, вы не знакомы с порядком престолонаследия в Российской империи, — с вернувшимися нотками превосходства в голосе укоризненно качнул головой Феликс.

— Полагаю, с ним никто не знаком, — равнодушно подметил я, припомнив не только полное отсутствие информации по этому поводу, но и недвусмысленные угрозы имперских спецслужб, чтобы пресечь любые попытки хоть что-либо разузнать.

Есть такие темы, искать информацию на которые строго настрого запрещено и, более того, опасно для жизни.

Обычно эти темы и являются самыми интересными.

Однако, мои аналитики даже окольными путями и с немалыми финансовыми затратами не смогли разузнать буквально ничего.

— Ваш отец знаком, — не удержался от язвительной ремарки Феликс и разом снизил свою вероятность дожить до старости еще на десяток процентов, — вдаваться в подробности у нас с вами времени нет, Артем, поэтому сейчас вам достаточно будет знать, что будущего императора назначает сам Рюрик, который передает свою волю через древний клановый артефакт. Противиться воле великого предка, от которого весь клан черпает силу невозможно. Ровно, как и оспорить его выбор.

— И тринадцать лет назад, из всех носителей крови Рюриковичей артефакт выбрал именно Михаила Елецкого, — задумчиво произнес я вслух, вновь начав ходить по кромке уступа.

Так лучше думалось, а подумать было о чем.

— Именно так, — взмахнул рукой Феликс и поучительным тоном всезнающего эксперта продолжил, — Трон получил молодой парень из Ельца, без особых заслуг, сильного рода за спиной или личных регалий. Такой выбор предка ввел в ярость очень многих Рюриковичей, но реально действовать решились только набравшие в то время небывалую мощь и влияние Оболенские. Будучи с отрывом сильнейшим родом в клане