Тайна одного портрета - Кэтрин Джордж

Адам ответил ей испепеляющим взглядом. Он снял упаковку и положил картину на верстак, потом слегка подвинулся, чтобы Гэбриэл могла встать рядом.

Некоторое время она внимательно рассматривала картину, потом взяла лупу и подвергла портрет более тщательному изучению. По прошествии довольно длительного времени она перевернула картину лицом вниз на одеяло.

– Запиши-ка кое-что, Эдди, будь добр, – сказала Гэбриэл. – Полотно темное и грязное, но тонкого переплетения, а подрамник хорошего качества. Рама современная, но без ярлыков или указаний на ее происхождение. – Она вновь перевернула картину и очень осторожно потерла полотно в самом углу подушечкой пальца. – Краска сухая, слоистая, остается матовой, а картина в целом покрыта множеством тонких беспорядочных трещин. Это исключает акриловую краску и подтверждает возраст.

– Значит, это могут быть двадцатые годы девятнадцатого века? – спросил Адам.

– Возможно, – сказала Гэбриэл. – Эдди, отметь, что изображенный обьект занимает лишь половину полотна, а остальная его часть покрыта толстым слоем темной краски, которая наносилась другим человеком. Словно кто-то хотел уничтожить остальную часть картины. – Вошел Уэйн с подносом.

Гэбриэл улыбнулась Адаму:

– Выпьете кофе, мистер Дайзарт?

– Нет, спасибо. Мне пора. Я весь день буду у себя в зале, так что звоните мне туда, если возникнет необходимость. А около семи я буду дома. – Адам вынул из бумажника визитку и вручил ее Гэбриэл. – Здесь все три номера, мисс Бретт, включая мобильный.

– Я начну сразу же, – деловито сказала она. – Но, как вам известно, первоначальная расчистка может оказаться медленным процессом.

– У вас в распоряжении столько времени, сколько вам нужно. Ваш отец привык к тому, что я часто прихожу, чтобы узнать, как продвигается работа. Как отнесетесь к этому вы?

– Приходите, когда захочется, – индифферентно ответила она. – Кстати говоря, если эта картина окажется такой ценной, как вы думаете, будете ли вы увозить ее на ночь? Или доверите ее папиному новому сейфу в подвале?

– Раньше я всегда именно так и делал. У Гарри изрядная страховка, так что я бы предпочел оставлять картину здесь, чтобы сэкономить время. – Адам вдруг прищурился. – Или это создает вам проблему?

– Разумеется, нет.

– Вот и хорошо. – Он протянул руку. – Спасибо, что согласились взять работу.

– Не стоит благодарности. – Она пожала ему руку. – Я просто следую инструкциям.

– Вы абсолютно правы, мисс Бретт. – Адам попрощался с ребятами, вежливо кивнул Гэбриэл и вышел из сарая.

Несколько секунд она смотрела ему вслед, потом повернулась к картине. Для начала удалила вросшие в раму ржавые гвозди, стараясь не повредить подрамник. Потом занялась медными кнопками, крепившими полотно к подрамнику, – они позеленели от возраста и так глубоко внедрились, что открепление полотна потребовало немалого терпения и времени. К большому облегчению Гэбриэл, на полотне не оказалось никаких признаков плесени, которая могла бы отслоить краску от основы. Но не оказалось и никакого признака подписи или ярлыка изготовителя рамы.

– Абсолютно никакой зацепки, – сказала она топтавшимся у нее за спиной помощникам. – Кроме ее очевидного возраста…

– Очень старая? – заинтересованно спросил Уэйн.

– Пока рано говорить. Но, вероятно, начало девятнадцатого века, как и надеется Адам. И первоначальная работа сделана определенно искусным, профессиональным художником. Совсем не то, что краска, которой замарано остальное полотно.

Гэбриэл сфотографировала картину, потом ушла с ней в свой угол сарая, расположенный под северным световым люком, и приступила к работе. Она закрепила картину специальными фанерными блоками, надела строительную маску и головную ленту с окулярами, смочила ватный тампон уайт-спиритом и начала предварительную расчистку.

К концу рабочего дня на полу выросла целая куча использованных тампонов, а Уэйн и Эдди были разочарованы, как мало было сделано после стольких усилий.

– Я пока всего лишь удаляю грязь, – пояснила Гэбриэл. – Вы увидите разницу не раньше, чем я примусь за верхний слой.

Уэйн и Эдди помогли ей донести портрет и другие достаточно ценные вещи до подвального сейфа, и тут Гэбриэл вспомнила, что Адам Дайзарт просил ее разрешения посмотреть, как идет работа. Но сейчас все уже заперто и она осталась одна. Остается принять душ и привести себя в порядок перед ежевечерним визитом к отцу в больницу. Если Адам хочет присматривать за своей собственностью, ему придется находить для этого время в течение своего рабочего дня.

С пакетом печенья в руках, одетая в желтую рубашку и короткую юбку, открывавшую загорелые ноги, Гэбриэл впорхнула в четырехместную палату и обнаружила, что у отца уже находится один посетитель. Адам Дайзарт встал при ее появлении. Его улыбка говорила: попробуй-ка возразить против моего присутствия.

– Привет, – весело сказала Гэбриэл и наклонилась, чтобы поцеловать отца. – Как ты сегодня, папа?

– Гораздо лучше теперь, когда вижу тебя, малышка. – Гарри похлопал ее по щеке. – Ты что-то поздно. Хотя ничего страшного. Забегали Уэйн и Эдди, потом пришел Адам с рассказом о последней находке.

– Сегодня я как раз занималась весь день этой работой, поэтому и опоздала. – Гэбриэл улыбнулась, потом повернулась к мистеру Остину, чтобы поговорить с ним, как обычно, после чего уселась на стул, который придвинул Адам.

– Можно поинтересоваться, как продвигается работа? – спросил он.

– Очень медленно.

– Удивительно, что ты не поехал посмотреть, Адам, – сказал Гарри. – Мне ты всегда дышишь в затылок.

Адам искоса взглянул на Гэбриэл.

– Думаю, ваша дочь была бы против, если бы я стал дышать в затылок ей. – Он поднялся. – Мне пора. Я еще загляну к вам, Гарри.

– Когда соберетесь посмотреть на портрет, Адам, – сказала Гэбриэл самым любезным тоном, – постарайтесь успеть до половины шестого. В это время мы заканчиваем.

Отец удивленно посмотрел на нее.

– Так рано? Я обычно работаю еще пару часов после ухода ребят. Свет хорош в это время года.

Но ей пришлось бы потом спускаться в подвал одной.

– Если бы я так делала, то не успевала бы сюда, – сказала она.

– И то верно, – согласился он. – А все-таки, малышка, как идет работа?

– Я все еще удаляю первый слой пыли и грязи. – Она посмотрела на Адама. – Показывать пока нечего.

– Я заеду завтра, – сказал он не раздумывая. – Если это удобно… Гэбриэл.

– Конечно. – Она одарила его медоточивой улыбкой, получила в ответ циничный, насмешливый взгляд. Он ушел, оставив ее наедине с отцом.