Кольцо князя-оборотня - Екатерина Лесина

– А как же я… – К такому повороту Егор был не готов.

Андрей усмехнулся.

– Ну, в принципе, вы можете встать и уйти. Я не стану вас задерживать и в чем-то убеждать, вы – здоровый молодой мужчина, заведете себе других детей… А фирма – она ведь одна, родная, единственная, кровью и потом построенная…

Этот ублюдок читал мысли, он вторил мерзкому голоску, который уговаривал Альдова не спешить. Не нужно отдавать все, нужно схватить подонка за горло и вытрясти информацию. Это же просто. И бесплатно. И избавит от необходимости выбирать. Зачем выбирать, когда можно получить все?

– Ну, так как, Егор Мстиславович? Мне передать Юле, что фирма для вас дороже дочери?

– Я согласен. – Не дороже. Ничто не может быть важнее Юленьки, и, если нужно отдать все, он отдаст. Андрей кое в чем прав – Альдов в самом деле молодой и сильный, он создаст другую фирму. И купит другую квартиру. Ему будет за кого сражаться. – Вы подготовили бумаги? Думаю, подготовили. Давайте. Я подпишу.

– Бумаги, бумаги, бумаги… Вы только и думаете что о бумагах. Впрочем, не стану врать, ибо ложь – это грех, я действительно их подготовил… Вижу, у вас вопрос имеется?

– Вы не боитесь, что я вас потом найду?

Андрей перестал улыбаться и сразу растерял половину фальшивой доброты.

– Я? Нет, не боюсь. Все в руках Божьих. Кроме того, господин Альдов, вам, чтобы отыскать нас, придется приложить немало усилий, а вот нам, чтобы найти вас… – он выразительно замолчал. Понятно. Намекает, что если Егор начнет копать, то Юлька исчезнет во второй раз и навсегда.

– Я понял.

– Великолепно! Я уже говорил, что приятно иметь дело с разумным человеком? Говорил. Ну, повторюсь, невелика беда. Вот бумаги – можете убедиться, все оформлено по закону, не хватает сущего пустяка – вашей подписи.

Альдов бумаги прочел просто по привычке – он всегда читал документы, прежде чем их подписывать. Действительно, все в полном порядке, законно и красиво: один росчерк пера – и ООО «Агидель» переходит в собственность ОАО «Корсунь-инвест», еще один – и благотворительное общество «Роза милосердия» получает в дар трехкомнатную квартиру в Санкт-Петербурге, двухкомнатную в Екатеринбурге и пятикомнатную в Москве. Они действительно хотели все.

– Что ж вы, Егор Мстиславович, никак передумали?

– Нет. – Альдов подписал бумаги той самой ручкой, которой подписал и самый первый серьезный контракт. Десять лет прошло. Или одиннадцать, а он все таскает ее с собой. Подумав, Егор положил ручку на бумаги – пускай действительно будет все.

Ведьма

Сентябрь

– Город – суть вместилище пороков. – Андрей смотрел в окно.

Я знала, что там, за грязным стеклом, живет своей собственной жизнью город, шумный, своевольный и жестокий, похожий на стареющую куртизанку, которая с помощью белил, румян и искусственного полумрака пытается обмануть время.

Теперь мы встречались у меня. Андрей, надо отдать ему должное, словно не замечал, что с квартирой что-то не так. Он вытаскивал меня из могилы потихоньку, день за днем, час за часом, он говорил о Боге, о людях, о грехах и Царстве Покоя, где меня ждут. Постепенно я не только привыкла к его постоянному присутствию, но уже и не могла обходиться без этих бесед.

– Даже доныне терпим голод, и жажду, и наготу, и побои, и скитаемся, и трудимся, работая своими руками[3]. Придет время, и каждому из нас Господь задаст один-единственный вопрос: «А что ты сделал, чтобы заслужить Царствие мое?» Вот, Анастасия, что ты сделала, дабы заслужить милость небес?

Молчу.

– Сейчас ты думаешь, что Господь не сделал ничего такого, за что ты должна быть ему благодарна. Я прав?

Конечно, он прав. Каким-то непостижимым образом Андрей читал мои мысли. Значит, я должна любить Бога, а Он, извечный и всемогущий, разве Он меня любит?

– Подобные вопросы – начало пути к Диаволу. Бог любит тебя. Меня. Каждого из нас. Любит уже потому, что ты появилась на этом свете, жила, радовалась. Разве за всю свою жизнь не было такого момента, когда тебе хотелось кричать и плакать от переполнявшего душу счастья? Разве эти минуты не суть доказательство любви Божьей?

– Но почему тогда… – Я прижала к себе Валюшкиного медвежонка, точно возвела плюшевую стену между собой и Андреем.

– Ради тебя, – ответил он.

– Мне больно.

– Боль очищает. Вспомни, как ты жила, в темноте, грехе и грязи, твоя душа умирала, и у Господа не было иного пути помочь тебе. Сейчас ты страдаешь, но слово Его уже отыскало путь к твоему сердцу, а значит, есть надежда, что после смерти ты вернешься к Нему. Вечное счастье стоит нескольких мгновений боли. Ибо сказано: если же рука твоя или нога твоя соблазняет тебя, отсеки их и брось от себя: лучше тебе войти в жизнь без руки или без ноги, нежели с двумя руками и с двумя ногами быть ввержену в огонь вечный[4]! Горе твое подобно пламени очистительному… Есть ли у тебя еще родственники?

– Нет.

– Ни родителей, ни сестер, ни братьев?

– Нет.

– А у мужа твоего?

– Есть. Кажется. Где-то за границей. В Израиле. Он рассорился со своей семьей, когда отказался переезжать. Они даже на свадьбу не прилетели… А зачем ты о родственниках спрашиваешь?

– Просто удивляюсь, что не нашлось человека, способного поддержать тебя в горе твоем. Теперь понятно. Иудеи… Они заменили истину Божию ложью, и поклонялись, и служили твари вместо Творца, Который благословен вовеки[5]… Значит, муж твой иудеем был?

Я кивнула, не в силах отвести взгляд от Андрея, чей гнев обрушился на меня, подобно урагану, что родился внезапно, внезапно ударил и столь же внезапно умер.

– Великий грех на тебе, Анастасья, – произнес мой спаситель, – нелегко будет заслужить прощение, кровь проклятая текла в жилах ребенка твоего, ибо для иудеев закрыто Царствие Божие. Ад – вот воздаяние за грехи прадедов, что в неверии своем распяли Сына Божьего.

– И что мне делать? – В тот момент я почти физически ощутила, как Небо отвергает душу моей Валеньки только потому, что Толик… Что я…

– Молиться. Душой и телом служить Господу – в этом твое спасение, в этом и предназначение – жизнью праведной заслужить спасение для дочери.

– Ты поможешь?

– Обязательно. – Андрей по-отечески обнял меня. – Мы все тебе поможем!

Охотник

Ноябрь

– Эй, мужик, просыпайся! Слышишь? – В бок ткнулось что-то твердое, Егор попытался отмахнуться, но не сумел поднять руку.

– Во нализался, – раздраженно пробормотал тот же голос. – Ну че, Колян, вызывай, не оставлять же его здесь. Нажрутся, скоты, а нам потом возись с ними…

Альдов хотел сказать, что с ним возиться не нужно, что его нужно оставить в покое, что голос может спокойно идти по своим делам, а Егор еще полежит немного и тоже пойдет. Куда? Он не помнил, но ему обязательно нужно было куда-то идти. Обязательно.

– А с виду приличный, – продолжал распрягаться голос, – вона какая дубленка дорогая. И ботинки тоже. Эй, просыпайся! Лежит тут, а жена, наверное, с ума сходит, вот моя Юлька, если задерживаюсь…

Егор очнулся. Мгновенно. В голове щелкнул невидимый переключатель, и память услужливо предоставила необходимую информацию.

Юлька. Ему обязательно нужно забрать Юльку, а он лежит. Альдов попытался сесть, но тело отказывалось подчиняться, мышцы сводило судорогой. Он застонал.

– Ишь, Колян, кажись, очнулся. Ну, что, папаша, с добрым утречком, счаз и карета подъедет…

– Какая карета? – хотел спросить Егор, но получился какой-то клекот. Склеенные губы не пропускали слова. Усилием воли Альдов разлепил глаза, но легче не стало, мир вокруг разбился на десятки цветных пятен, которые упорно не желали складываться в сколь бы то ни было удовлетворительную картину.

– Эй, мужик, ты меня слышишь? Ты чего пил-то?

Ничего. Егор мог поклясться, что он ничего не пил. НИЧЕГО.

Он не имел права пить сегодня. Сегодня? Вчера? Завтра? Когда?

Альдов потерялся во времени. Он отчетливо помнил, как Андрей аккуратно сложил бумаги в синюю бумажную папку.

– Итак, Егор Мстиславович, поздравляю, вы сумели остаться человеком.

– Где Юля? – Теперь, лишившись всего, Альдов чувствовал себя… Беспомощным, точно глупая улитка, потерявшая раковину-дом. Все дома сразу.

– Нужно съездить в одно место. Недалеко.

Они вышли из квартиры, и Андрей долго возился с замками, кажется, Егор предложил свою помощь – ему не терпелось увидеть дочь. Он наклонился и… Укол. Ему показалось, будто его укусил комар, но откуда в ноябре комары?

В ноябре нет комаров, значит…

Его обманули! Обвели вокруг пальца, как щенка!

– Милиция… – выдавил Альдов. – Мне нужно в милицию…

– Ща! – заржал голос. – Машина прямиком в отделение доставит. Это я тебе гарантирую!

Ведьма

Сентябрь

Андрей поселился в моей квартире. А еще у меня появилась цель. Я должна жить и исправить ошибки прошлого, спасти Валюшу. Мое дитя страдает в аду – я была беспечна и самолюбива, я даже не крестила дочь, отобрав у нее Рай. Я во всем слушалась мужа… Нет, не мужа, человека, с которым я жила во грехе, ведь мы не венчались.