Витька, или Бабник — это звучит гордо - Наталия Орешкина

— И что случилось на этот раз?

— Система зависла, — чуть не плача, пробормотала главбух.

— А я тут причем? Разве у нас нет сисадмина? Это к нему.

— Его нет на месте.

— То есть как это — нет?

— Не знаю, мы уже везде искали, — все так же бормотала она, словно это ее вина, что гаденыш Тимофей опять пропал.

Наташка давно собиралась выпереть его с работы, она уже ему и зарплату урезала, и грозила увольнением, но уговоры его тетки, начальницы отдела кадров, и клятвенные обещания самого Тимофея каждый раз откладывали окончательное решение.

Наташка вызвала секретаршу, Олечку, та полностью соответствовала тому пресловутому образу недалекой красотки в мини, что укоренился у многих в головах, но внешность не соответствовала содержимому ее симпатичной блондинистой головки. Она знала все обо всех и была просто незаменима в делах.

— Оль, где может быть Тимофей?

— Этот гад опять смылся? — хмыкнула блондинка и на минуту задумалась. — Точно! Сегодня же турнир по DOTA [3], он уже с неделю об этом галдел. — Она взглянула на часы. — Сейчас узнаю, у меня есть телефон хозяина клуба, где он постоянно зависает. — И она вышла в приемную.

Наташка предложила главбуху сесть и налила ей стакан воды, в надежде, что ту перестанет бить мандраж.

Олечка вернулась минут через пять.

— Он там. Я позвонила в отдел кадров. — Она вопросительно глянула на Наташку, словно спрашивая, правильно ли она поступила.

Наташка кивнула, подтверждая, что пора с этим кончать.

— Оль, дай объявление, что нам нужен сисадмин с опытом работы, желательно не моложе двадцати пяти, отслуживший в армии — чтобы я еще раз взяла кого-то из откосивших, да ни в жизнь! И наведи справки, мне не нужен еще один придурок, повернутый на он-лайновских играх. Желательно, чтобы его хобби не имело с компом ничего общего.

— Сделаю в лучшем виде, а пока вызову спеца из сервис-центра.

Не успела секретарша скрыться за дверью, как в кабинет вошла начальница отдела кадров, пряча глаза, но отнюдь не от страха.

— Итак, Любовь Георгиевна, я предупреждала, и не раз, что еще один прокол, и я выкину вашего племянника с работы. У нас в бухгалтерии проблемы, и где он? Он в клубе, играется в войнушку, а я должна вызывать людей со стороны.

— Не может быть, он наверняка где-то здесь. Я сейчас позвоню и найду его.

— Не стоит утруждаться, мы уже и позвонили и нашли…

— Не увольняйте его, у него мама…

— Я уже это слышала, если вы считаете его хорошим служащим, может, мне стоит пересмотреть свое мнение о вас, как о компетентном работнике?

— …

— Думаю, мы друг друга поняли. Чтобы сегодня же были готовы документы на расчет. Вы свободны. И еще: больше никаких родственников.

Женщина кивнула и покинула кабинет.

Наташка повернулась к главбуху:

— Идите и ждите спеца, только следите за ним, мне совершенно не нужно, чтобы посторонние люди лезли куда не следует.

Наташка опять погрузилась в дела, пока уже почти к концу рабочего дня в приемной не послышался спор на повышенных тонах.

Наташка вышла и увидела, как Олечка старается вытолкать Тимофея вон, а тот пытается прорваться в Наташкин кабинет. Решив прекратить споры, Наташка заявила о своем присутствии:

— И чего это ты тут такой шум устроил?

— А почему меня уволили? Я хорошо работал.

— Какое место ты занял в DOTA?

— Мне не повезло… — прошипел парень.

— О, так ты и там лузер, — хмыкнула Наташка. — Тебя же предупредили: у нас не игра, нет бесконечных продолжений. Это реальная жизнь, Тимофей! Если умер — похоронят, запасной жизни нет. Не шуми, просто уходи. И повзрослей. Пора. Мне вызвать охрану? — добавила она, видя, что парень колеблется.

Тимофей покачал головой и вышел.

— Ой, спасибо, Наталья Валентиновна, а то мне этот урод все ноги оттоптал. — Наташка собралась идти в кабинет, но секретарша остановила ее и, передав ей список с десятком фамилий, пояснила:

— Это те, кого стоит рассматривать на должность сисадмина. Если один из них откликнется на объявление, считайте, нам повезло, — она ткнула в одну фамилию. — Этот лучший, но бабник, каких мало.

В списке значилось: «Виктор Владимирович Тарасов, двадцать семь лет, холост» — и красной пастой почерком Олечки от руки добавлено:«20 см».

Наташка указала на цифры:

— А это что?

Олечка замялась:

— Это мне сказали первым, когда я выясняла все про кандидатов.

— И ты считаешь, что это важно для его рабочих качеств?

— Говорят, он красавчик… — как бы между прочим сказала секретарша.

— Думаешь, компьютеры от любви к нему и его члену ломаться перестанут?

— Наталья Валентиновна…

— Оль, ну хватит, я же тебе говорила, что официально только при посторонних, а так на «ты».

— Наташ, ну сколько можно быть одной?

— Я не одна…

— Я не о любовниках говорю, которых ты, как бульдозер, сносишь со своего пути. Я о серьезных отношениях. Вот Ливнёва возьми, он уже сколько тут отирается, выжидая, когда ты снизойдешь до него?

— А он тут причем?

— Нет, это из-за меня он тут торчит!

— Это пустой разговор, завтра суббота, хочу отдохнуть от всего. Может, в бар схожу.

— Надо же, второй раз уже. Интересно, что, такой хороший бар?

— Любопытный, — усмехнулась Наташка, гадая, придет ли Витька или ее резкость отпугнула «ученика».

Всю неделю воспоминания о курьезной встрече плавали где-то на задворках сознания. Наташка так и не осуществила угрозу воспользоваться вибратором, собственно, она им и пользовалась всего пару раз, и особой радости ей это не принесло. Она любила в сексе прелюдию: поцелуи, ласки, дурацкие нежные словечки, само ожидание секса, да и ни один силикон не передаст ощущения и ритм, трение тела о тело. И время, когда лежишь без сил после полученного наслаждения и мужская рука нежно гладит спину, вызывая отзвуки флешбека. Именно поэтому Наташка и заводила любовников. Но отношения всегда быстро выходили за грань секса. Первым признаком того, что с Наташкиной стороны проявлялась чрезмерная забота, были брошенные в спальне грязные носки и уже близкая к приказу просьба погладить рубашку. И вот странная ситуация с Витькой задела в Наташке авантюрную жилку, толкая на то, чего она изо всех сил старалась избегать. Обсуждение секса подразумевает более тесные отношения, желание приоткрыть глубоко интимные тайны. И позволить это фактически незнакомому человеку, о котором не знаешь ничего, кроме имени, и того, что тот полный лох в постели. А! Будь что будет!