Азенкур: Генрих V и битва которая прославила Англию (ЛП) - Баркер Джульет

Экспедиция Кларенса не стала военным и политическим триумфом, на который надеялись он и его отец, но и не была полной катастрофой. Ему не удалось реализовать английские амбиции по восстановлению более обширной Аквитании, а возможность получить суммы, обещанные арманьякскими лидерами была весьма сомнительной.

С другой стороны, он продемонстрировал слабость разделенной Франции и возможность для английской армии пройти невредимой и без сопротивления от Нормандии до Аквитании. Если не считать этого, он дал своему более способному брату образец для Азенкурской кампании.

Глава вторая.

Ученичество короля

20 марта 1413 года Генрих IV умер в Вестминстерском аббатстве в Иерусалимской палате, тем самым исполнив предсказание о том, что он умрет "в Святой земле" (как и большинство средневековых пророчеств). Ослепительный молодой герой, прославившийся своей личной доблестью как крестоносец и участник рыцарских турниров, а также щедрый покровитель искусств, умер сломленным человеком, в возрасте всего сорока шести лет. Он сохранил свою украденную корону благодаря удаче, безжалостности и успеху в битвах. Ему даже удалось передать ее своему сыну. Почти во всех остальных отношениях он потерпел неудачу. Он оставил после себя правительство с огромными долгами, королевский совет и дворянство, раздираемое партиями и интригами, страну, охваченную жестокими беспорядками, и церковь под угрозой ереси внутри страны и раскола за рубежом. В сложившихся обстоятельствах, вероятно, было удачей, что Кларенс все еще находился в Аквитании и не мог воспользоваться ситуацией, чтобы помешать воцарению своего брата.[30]

Генрих V был твердо намерен, что его правление ознаменует перелом в судьбе английской монархии. Хотя он не был рожден для того, чтобы стать королем, он, в буквальном смысле слова, прошел учебную подготовку, для своей будущей роли. Книги с советами на эту тему, известные как зерцала для принцев, имели давнюю многолетнюю традицию…

Английская версия, написанная Томасом Хокливом, клерком Тайной палаты (одного из государственных департаментов) и по совместительству поэтом, была посвящена самому Генриху, когда он был принцем Уэльским.[31] Кристина Пизанская, французская поэтесса итальянского происхождения и автор книг о рыцарстве, написала аналогичный труд для дофина Людовика, в котором она рекомендовала обучать моральным добродетелям, а также практическим навыкам, подчеркивая, прежде всего, важность приобретения гуманитарного образования и опыта по управлению страной.[32] Во всем этом новый король преуспел.

Генрих V был воспитан в необычайно грамотным и начитанным, вероятно, потому, что он был сыном и внуком двух великих покровителей литературы, рыцарства и образования. Джон Гонт был известным покровителем придворного поэта Джеффри Чосера (который стал его шурином), и это покровительство продолжил Генрих IV. После смерти Чосера Генрих IV предложил эту должность Кристине Пизанской, несомненно, надеясь, что поскольку она была вдовой, а ее шестнадцатилетний сын, был фактически заложником в его доме, ее можно будет убедить согласиться. Если это так, то он совершенно неправильно оценил эту женщину, которая однажды ответила на критику, "что женщине неуместно быть ученой, поскольку это такая редкость… что мужчине еще менее уместно быть невежественным, поскольку это так распространено". Кристина Пизанская не собирался становиться английским придворным поэтом, но "притворно согласилась, чтобы добиться возвращения моего сына... после тщательных усилий с моей стороны и дарения некоторых моих произведений, мой сын получил разрешение вернуться домой, чтобы сопровождать меня в путешествии, которое мне еще предстоит совершить".[33] Неудивительно, что впоследствии она стала одним из самых ярых критиков Генриха V и английского вторжения во Францию.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Новый король был старшим из шести оставшихся в живых детей Генриха IV от его первой жены Марии де Богун, дочери и сонаследницы Хамфри, графа Херефорда. Он родился в замке своего отца в Монмуте, в Уэльсе, но поскольку никто не ожидал, что мальчик станет королем Англии, дата его рождения не была официально зарегистрирована. Наиболее вероятная дата, указанная в гороскопе, составленном для него при рождении ― 16 сентября 1386 г.[34]

С раннего возраста Генрих умел свободно читать и писать на английском, французском и латыни, и, как и его два младших брата, Джон, герцог Бедфордский, и Хамфри, герцог Глостерский, оба известные библиофилы, он собрал значительную, хотя и несистематическую, личную библиотеку классических, исторических и теологических текстов. Иногда его вкус был более легким, так как известно, что он заказывал копии книг об охоте, а его личный экземпляр поэмы Чосера "Тройл и Крисейдк" до сих пор сохранился.[35] Он также "наслаждался звуками музыкальных инструментов". Возможно, из-за своего валлийского воспитания, он испытывал особую привязанность к арфе, на которой научился играть в детстве; спустя годы арфа сопровождала его в походах, как и его оркестр менестрелей и музыканты его часовни. Он даже сочинял музыку: ему приписывается сложное изложение части литургии, Gloria, для трех голосов, написанное "Королем Генри".[36]

В дополнение к своим художественным и литературным занятиям Генрих получил солидную подготовку в военном искусстве. В каждом рыцарском трактате всегда уделялось большое внимание важности обучения владению оружием с самого раннего возраста; Генрих владел мечом в двенадцать лет, а его собственному сыну, Генриху VI, до достижения десятилетнего возраста было даровано восемь мечей, "одни побольше, другие поменьше, чтобы король научился играть в своем нежном возрасте".[37] Охота во всех ее формах настоятельно рекомендовалась рыцарскими писателями как идеальная подготовка к военной жизни. Типичный аргумент был выдвинут в первой половине XIV века Альфонсом XI, который нашел время между управлением своим королевством Кастилия и борьбой с маврами, чтобы написать книгу об этом виде спорта.

"Ибо рыцарь всегда должен заниматься всем, что связано с оружием и рыцарством, а если он не может заниматься этим на войне, то должен практиковаться в этом в занятиях, которые похожи на войну. А охота больше всего похожа на войну по следующим причинам: война требует лишений, которые должно переносить без жалоб; нужно иметь хороших лошадей и вооружение; нужно быть бодрым, обходиться без сна, терпеть недостаток хорошей еды и питья, рано вставать, спать в походных условиях, терпеть холод и жару и скрывать свой страх".[38]

Различные виды охоты требовали различных навыков, все они имели отношение к военному делу, включая знание повадок добытого животного, умение обращаться со сворой гончих, управлять напуганной лошадью и использование различных видов оружия, включая копья и мечи, для убийства. В Англии, что уникально, на оленей также охотились пешком с луком и стрелами. Это было особенно важно, поскольку охота на оленей была исключительно аристократическим видом спорта. На континенте стрельба из лука считалась уделом горожан и низших слоев общества, но каждый английский дворянин, включая самого короля, должен был уметь обращаться с луком и арбалетом, и мастерство в этом искусстве высоко ценилось. "Я мало знаю об охоте с луком", ― заметил Гастон Феб, граф де Фуа из южной Франции, написавший популярный охотничий трактат конца XIV века: "Если вы хотите узнать больше, вам лучше всего отправиться в Англию, где это является образом жизни".[39] Последствия этой английской одержимости должны были проявиться при Азенкуре.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})