Ведьмочка для драконьего принца - Римма Ральф

мне одну из своих, однако затруднились назвать мою врожденную магию. Из чего я сделала неутешительный вывод: или мой дар был настолько редким, или, я вовсе не ведьма, а какой-нибудь маг. Вот только мой фамильяр своим присутствием намекал на первое.

Подумать только, восемнадцать лет я жила с четким осознанием того, что являюсь простым человеком. И бабушка хороша — столько лет молчала о том, что мой отец был колдуном или магом, и продолжает упорно молчать о характере его магии. Даже Совету не удалось добиться от нее ответа. И ведь вижу по ее глазам, что все знает о папе, но отчего-то отказывается рассказывать.

Единственную подругу Тихонду на отбор не взяли. Поэтому, если не считать моего спящего в кармане Хомыча, деда Семена и осла Тошку, то отправлялась я на отбор в полном одиночестве.

— Без конкуренции в дороге спокойнее, — прежде чем уснуть, на свой лад успокоил меня фамильяр.

Ну и чудненько. Как говорят, береги платье снову, а нервишки смолоду. Хотя, конкуренция все же образуется, на месте… Зато успею морально подготовиться к выпадам со стороны соперниц и, самое главное, к смотрингу принца.

— Коли будут сразу говорить про истинность, ты не верь, парни мастаки по ушам ездить, — расслышала я последнее наставление от бабули, когда тележка проехала уже несколько изб. — Держи нос по ветру и хвост трубой. Не раскисай ни при каких обстоятельствах. Порви там всех и скорее возвращайся домой!

— Дайте поспать! Чего орете в такую рань? — раздалось раздосадованное и сонное с одного из домов.

Везунчики… Могут еще побалдеть в мягкой постели… Не то, что я.

Я еще раз на прощание помахала бабушке рукой и лицом к лицу приготовилась встретиться со своими приключениями. В том, что они у меня обязательно будут, я не сомневалась.

Впереди нас с дедом Семеном ждал неприятный сюрприз в виде оторванного колеса. Наехали на булыжник. Да и еще ни где-нибудь, а в что ни на есть дремучем лесу.

— Вызвался на свою голову отвезти бедовую, — сетовал дед Семен в свою бороду, поглядывая на меня с опаской.

А вот это обидно. Даже банальную старость транспортного средства и несвоевременно подвернувшийся камень по пути на мою особенность повесили. Чуть что, так я виновата. Но я не стала унывать из-за приклеенной ко мне репутации — меланхолия вряд ли поможет делу.

— Дед, подскажи где у тебя инструменты, починю, — с готовностью отозвалась я.

Всю свою сознательную жизнь мне приходилось чинить все, что ломалось вокруг после моих неудачных опытов и, как выяснилось недавно, желаний. Надо загадывать задом наперед, тогда исполниться правильно.

Хм, а это идея.

“Хочу, чтобы колесо не починилось”.

И… Тишина.

Может быть, я как-то не так загадываю желание?

— Какие инструменты, девонька? В жизни их у меня не было, — рядом взвыл дед. — Что теперь делать будем, не представляю. Быть нам съеденными монстрами какими-нибудь страшными, занесенными на Этеру из самой Безды… Ы-ы-ы-ы…

Дед, ты чего? Не нагнетай страстей.

“Не хочу, чтобы здесь появился путник и помог нам”, — попробовала я еще раз.

Вжух. И перед глазами появились родные темные мушки, а родимое пятно на щеке защипало.

Подействовало, поняла я.

Ну, конечно же, осенило меня. Сама по себе тележка починиться не в состоянии. А вот кто-то, у кого есть инструменты, вполне сможет помочь нашему горю.

Примерно через час, когда дед Семен вслух прощался со всеми своими родными и близкими, а их у него было, как оказалось, несколько деревень, к нам подъехал целый обоз.

— Путники, у вас случилось что-то? — поравнявшись с нами, спросил вожатый обоза с фруктами и овощами.

— Да вот, беда с колесом приключилась, — обрадованно загорланил дед Семен, вскакивая с высокого облучка.

— Считайте, что вам повезло, — задумчиво проговорил незнакомец. — Даже не понимаю почему я вдруг свернул и поехал по другому пути. Ведь первоначально было намного короче. Не иначе как вам сопутствует удача…

Зато я понимаю какого рода эта удача.

Хмыкнула себе в кулак и спрыгнула на траву. Разомнусь, что ли. Все-таки, полдня ехали.

Мужчины обменялись рукопожатиями и представились друг другу. Так я узнала, что вожатого обоза зовут Ардом.

— А куда направляетесь, если не секрет, уж не на отбор ли? — поинтересовался Ард, с интересом рассматривая мои сияющие руки.

Хм. Если сказать нет, он поверит? Очевидно же, итак. Да я же свечусь, как солнце.

— Так и есть, в замок драконов везу, — опережает меня дед Семен.

— Хлоя, — мило улыбаясь, представляюсь я.

— Так вы — двойные везунчики. Туда же путь держу. Так что сейчас по-шустрому с колесом справимся и дальше поедем вместе. Оно и веселее будет, и быстрее. Я могу на время прицепить вашу телегу к своему обозу.

Дед Семен растерялся на мгновение и почему-то подозрительно взглянул на меня.

— Экзаменационной работой моей хозяйки было зелье удачи, — подмигивая ему, смеется Хомыч. — Похоже, что оно до сих пор действует, не выветрилось еще.

— Ну да, ну да, — скептически буркает дед Семен себе в бороду, и вместе с Ардом принимается за починку колеса.

То есть, в тотальное невезение с моей стороны он верит, делаю вывод я, а вот внезапно свалившуюся удачливость в счет не берет. Ну и пусть. Когда разберусь в своей магии на сто процентов, тогда посмотрим какими соловьями запоют все вокруг.

Пока мужчины занимаются ремонтом, я решаю перекусить и прогуляться по ближайшим окрестностям. Достаю из сумки булку и направляюсь в сторону речки.

Мое внимание вдруг привлекает виднеющееся на белоснежных камнях яркое золотое пятно.

— Хлоя, мы, наконец, богаты! Беги скорее и хватай слиток золота, пока нас никто не опередил! — радостно горланит из кармана мой фамильяр и своими загребущими лапами тянется к моей еде…

— Он дышит, — нащупывая пульс найденыша, говорю я.

Слиток оказался вовсе не слитком, а выброшенным на берег золотым котом. В жизни не видела такой необычайной расцветки у котиков. Были у нас в деревне и простые серые полосатые, и белые с черными, и рыжие, и даже пятнистые. Но уж точно не золотые.

— Предлагаю зверя оставить здесь! Меня удар хватит, если не послушаешься, — кривит свою мордаху Хомыч. Он даже перестает в этот момент жевать мою булку, что ему, в общем-то, не свойственно.

— Не зверя, а домашнее животное, — поправляю фамильяра я.

— То есть ты ЭТО еще и в дом собралась тащить? Только через мой труп! На, сама ешь! — хомяк возвращает мне оставшийся кусок булки. — Умру от голода, так и знай! В эпитафии укажешь: "Погиб от безысходности и отвратительных условий проживания". Или: