"Фантастика 2023-118". Компиляция. Книги 1-20 (СИ) - Эльба Ирина

В теории могу.

Потому что я не владею праной.

Я пожираю душу одаренного. Так мне кажется. Всё, чем он был, обогащает меня. Я получаю знания, боевой опыт, открытые техники. А вот обычные воспоминания быстро выветриваются. Такое чувство, что я прогулялся по краешку чужой жизни, переступил через нее и двинулся дальше.

Мне плохо.

Головокружение не дает сосредоточиться на предметах.

Надо выбираться отсюда, пока не приехала полиция, но я не в силах встать. Лежу, пялюсь в звездный квадрат, очерченный крышами домов, хватаю ртом теплый летний воздух. Сердце отбивает бешеный ритм. К горлу подступает тошнота…

Нет, только этого мне не хватало!

Переворачиваюсь на бок и начинаю блевать. В основном, желчью. И водой. Меня выворачивает наизнанку, на лбу проступает горячая испарина, глаза слезятся.

Отпускает.

Не знаю, сколько времени прошло. От пяти минут до получаса. Может, и больше. На мне — чужая кровь. Рядом всё забрызгано рвотными массами.

Я не умею поглощать чужие души.

Раньше не умел.

Теперь всё изменилось. Достаточно небольшого усилия, чтобы вызвать перед внутренним взором образы освоенных аристократом техник. Понятия не имею, как его звали. Вспышка озарения, сопровождаемая болью и пространственным искажением, а потом всё исчезло. Рассеялось, как дым. Я впитал только полезное, отбросив то, что посчитал лишним.

Попытавшись наполнить технику ледяного кулака энергией, я вновь терплю неудачу.

Ковыляю к машине.

Рюкзак лежит на переднем сиденье. Забрасываю на плечо и приближаюсь к мертвому водителю. Похоже, этот парень был простым смертным. Лишенным Дара. Я ничего не почувствовал, когда он умирал.

От ножа следует избавиться.

Мысль простая как апельсин.

Наклонившись, я сжимаю пальцы на рукояти. Жму кнопку — лезвие втягивается. Бросать оружие в тупике нельзя. Контейнеры не годятся — их наверняка обыщут. Дома хранить — тоже не вариант. Ладно, подумаю. Сейчас основная задача — незаметно выбраться из каменного мешка. Так, чтобы привлечь к себе как можно меньше внимания.

В бардачке автомобиля обнаруживаются влажные салфетки. Я тщательно протираю рукоять ножа и выдвижное лезвие. Полирую всё, к чему прикасался в автомобиле. Срываю с липучки видеорегистратор и вместе с ножом прячу в рюкзак. Выброшу где-нибудь по дороге, предварительно сломав. Этими же салфетками протираю лицо, руки, одежду. Использованные салфетки запихиваю во внешнее отделение рюкзака. Так, уже лучше. Если бы не память Ильи и знания мертвого аристо, я бы до всего этого не додумался.

Смартфон вибрирует.

Десять пропущенных от матери.

Текстовое сообщение:

Сынок, возьми трубку. Ты где?

Не уверен, что мне следует отвечать на этот вопрос, но общения с новообретенными родственниками не избежать.

— Да, мам.

— Слава Богу, ты жив! Я уже обыскалась, в полицию хотела звонить… Ты же днем ушел! Что случилось? Сестру оставил, она болеет, что творишь?

Голос у женщины приятный, но измученный.

Похоже, она волнуется.

— Я скоро вернусь, не звони в полицию.

— Уже поняла. Может, приехать? Всё в порядке?

— Не переживай, мам. Лекарство купил, иду домой.

Вешаю трубку.

Мобильные телефоны мне нравятся. Я привык к более сложным способам связи. Духи-посланники, голубиная почта. Медленно, уныло. А тут — высокие технологии, эсэмэски и звонки…

Начинаю входить во вкус.

Прячу телефон в рюкзак, осматриваю подворотню и, удовлетворившись зрелищем, топаю прочь — к неоновой рекламе, свету фонарей и проносящимся автомобилям.

Одежда пропиталась запахом крови.

К родному микрорайону я иду через дворы и переулки, методично избегая людных мест. По дороге размышляю над своим незавидным положением. За короткий промежуток времени я успел убить пятерых человек, один из которых — одаренный. В последнем случае, скажем прямо, мне повезло. Если бы этот мужик успел применить что-то из своего магического арсенала, в затопленном ночью тупике валялось бы мое бездыханное тело.

Дальше — веселее.

Гопники исчезли. Вместе с крестом, битой и гвоздометом. Не думаю, что это случайность. Вероятно, кто-то подчищал следы. Полиция отсекается — стражи порядка оцепили бы место преступления, нагнали машин с мигалками, никого бы не впускали и не выпускали. Все эти знания выдает память носителя. Остаются дружки моих покойных оппонентов. Так называемые Доберманы. Подозреваю, они начнут искать того, кто отправил этих отморозков на тот свет. Найдут ли — другой вопрос.

С аристократом и его водителем сложнее.

Мужик в дорогом костюме упомянул клан. А это совсем плохо. В мире Ильи Невзорова доминируют клановые структуры — объединения аристократических родов, обладающие нереальным могуществом. Истинные хозяева планеты. Кланы всегда стоят над законом, у них есть ресурсы, связи, люди. Так что меня будут искать, причем не «на отвяжись». Поднимут в том числе и полицейских. Станет жарко.

Противопоставить одаренным нечего.

Я — никто.

Ноль без палочки.

Бедняк из самых низов. Простолюдин, безотцовщина. Дара нет, прежние способности заблокированы. Мой носитель слаб и немощен.

Всё так, но…

Я впитал опыт и умения погибшего аристократа. Непостижимым образом поглотил душу одаренного и усилился. Теперь я знаю больше. Вот только применить обретенные навыки не могу.

Как выкручиваться?

Залечь на дно, собрать побольше сведений об этой реальности. Понять, как использовать прану, открыть в себе Дар. Если это возможно. Обзавестись деньгами и связями, сменить район, подняться по социальной лестнице. И, если повезет, выяснить, как я здесь оказался.

У всего есть смысл.

Просто я его не вижу.

Видеорегистратор я разбиваю кирпичом на замороженной стройке. Осколки разбрасываю. Нож с кнопкой спускаю в канализацию. Приходится выписать нехилый крюк, но орудие убийства лучше оставить подальше от дома.

Снова звонит мама.

Женщины везде одинаковы.

— Ты далеко? Я ужин разогреваю.

— Почти дошел.

— Смотри мне.

Короткие гудки.

Паника из голоса исчезла, но появилась строгость. Значит, мне предстоит выслушать лекцию о вреде поздних прогулок в криминальном Неоме.

Что ж, переживу.

К холмам родного микрорайона я добирался в кромешной тьме. Во дворах фонари не горели, под подъездами бухали компании малолеток, все парковки и тротуары были забиты допотопными колымагами. Дома, примыкающие к Варваринской — сплошь обшарпанные девятиэтажки, есть и традиционные «китайские стены». В особо темных местах приходится подсвечивать экраном смартфона. Стараюсь не светить в опасной близости от гоп-компаний, чтобы не нарваться на третью серию неприятностей. Мне еще объясняться перед матерью за свой внешний вид.

Странное это чувство — идти к женщине, считающей меня родным сыном. Для меня родственники Ильи — никто. Я не испытываю к ним эмоциональной привязанности. Почти не испытываю. В глубине души что-то шевелится. Отголоски воспоминаний носителя.

Я бы мог, в принципе, не возвращаться. Вот только где ночевать? Как выживать в мире, о котором я почти ничего не знаю? Подсказки всплывают в нужные моменты, но ощущение чужеродности преследует меня постоянно. Всё здесь неправильное, непонятное.

Мне нужна база.

Зона относительной безопасности, в которой ничего не происходит. И начать вполне можно с семьи Невзоровых. Родственники Ильи не лучше и не хуже остальных.

Вот он, мой дом. Растет исполинским светящимся монолитом на южной окраине «Нагорья». Тридцать этажей социального жилья для отбросов общества — вроде меня, мамы и сестры. Малоимущие и неполные семьи, многодетные и беженцы, претендующие на гражданство. Понаехавшие из окрестных сел и городов-спутников. Такие вот у меня чудесные соседи.

Мне эти светящиеся коробки не нравятся.

Дома смахивают на муравейники. Те же трущобы, только громоздятся вверх. Обычно деревянные лавочки превращаются в насесты для гопоты. Семечки, пиво, стойкий сигаретный запах. И сегодняшний вечер не стал исключением. Добрый десяток подростков в спортивных костюмах, шортах и футболках. Громкий смех, маты. Пара девчонок, их тискают все кому не лень.