Горячий танец смерти - Николай Иванович Леонов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вы бы еще «Биг Мак» попросили вам принести, — недовольно нахмурила тонкие бровки психолог. — Тогда язва уже точно прочно поселится в вашем организме и не пожелает оттуда убираться ни под каким предлогом. А потому оставляю за собой право принести вам что-нибудь более съедобное.
Женщина с достоинством удалилась, провожаемая молчаливой улыбкой Льва Ивановича. А что тут скажешь? Если женщина считает, что только она знает, как нужно правильно питаться, то ее никак в этом не переубедишь. Таковы были все знакомые Гурову с самого раннего детства женщины, начиная от бабушки и заканчивая женой Марией, а заодно и женой Станислава Крячко — Натальей.
Так что Гуров предпочел не спорить и с мужеством съел потом и салат из овощей, и горячее рагу с курицей и овощами, которые Виктория принесла ему в пластиковых контейнерах. Кофе, правда, оказался хорош настолько, что Лев Иванович выпил бы его еще один стаканчик, но больше не было, а идти самому или просить кого-то достать еще этого чудесного напитка ему было неудобно.
Послеобеденное время пролетело для полковника незаметно и быстро. Деев во второй половине дня тоже был в кабинете и разбирал, читал или писал какие-то документы и отчеты. Время от времени входил кто-нибудь из оперативной группы, спрашивал у подполковника о чем-то и снова удалялся. Наконец, Гуров встал, потянулся и произнес одно короткое, но понятное и для него, и для Деева слово:
— Всё!
— Ага, прекрасно, — обрадовался Виталий Андреевич. Он быстро посмотрел на часы и предложил: — Теперь кино посмотрим?
— Кино? — не сразу дошло до Гурова. — А, видео, — нехотя вспомнил он.
Его новенькие часики показывали начало шестого, и он вдруг впервые за весь этот долгий и нудный день вспомнил, что обещал встретить во Внуково Дину. До семи оставалось еще часа полтора и даже чуть больше, но Лев Иванович понимал, что, сядь он сейчас смотреть, как выразился Деев, кино, он забудет обо всем на свете. В том числе и о Дине. А поэтому, выдержав задумчивую паузу, он ответил:
— Давайте отложим это приятное занятие на утро. Просто мне вечером нужно обязательно встретить с самолета одного своего давнего друга. Я ему обещал, еще утром. Сами понимаете, как-то неудобно получится.
— Обещания нужно выполнять, — улыбнулся Деев. — Надо сказать, я и сам сегодня устал, и два часа разбора полетов с видео… — Он махнул рукой, показывая, что это такое изматывающее занятие, что он, конечно же, согласен перенести его на утро.
— Тогда до завтра, — стал поспешно прощаться с подполковником Гуров. — Я могу подъехать к половине девятого…
— Было бы отлично, я предупрежу Рустема, — пожал ему руку Деев. — В конце концов, эта пара часов погоды сегодня не сделает.
— Вот именно, — согласился Лев Иванович. — Завтра на свежую голову, глядишь, что-нибудь интересное и углядим в вашем кино.
Гуров поспешно вышел, но, дойдя до машины, остановился и на несколько минут задумался, а потом набрал по памяти какой-то номер и, дождавшись, когда ему ответят, сказал:
— Привет, Михайловна, как ты там, жива? Не хвораешь?
И услышал в ответ только надсадный кашель злостной курильщицы.
— Вгонит когда-нибудь тебя твой крепкий табак в гроб, попомни мои слова, — насмешливо добавил Лев Иванович.
— Не быстрее тебя помру, красавчик, — ответил ему хриплый голос.
Определить по тембру голоса, кто говорит, было бы весьма затруднительно, если бы Лев Иванович не знал, что принадлежит он хозяйке одной из его конспиративных квартир по кличке Лютик, или Таисии Михайловне Борисовой, если смотреть по паспорту.
Кличка любившей выкурить трубочку крепкого моряцкого табаку и выпить крепкого самогону Михайловне была дана не за ее когда-то голубые глазки, а за привычку все время напевать себе под нос (но только когда она была в хорошем настроении) песенку «Лютики-цветочки во моем садочке».
Познакомился с Лютиком Лев Иванович в те далекие времена, когда Таисия Михайловна была еще не спившейся старухой (хотя ей и было-то сейчас только шестьдесят пять, но выглядела она на все восемьдесят), а разбитной веселой Таськой — продавщицей галантерейных товаров в небольшом магазинчике на Тверской.
Гуров тогда расследовал одно ужасно запутанное убийство сменщицы Борисовой и много времени провел в беседах с продавщицей Таськой-Лютиком. А потом даже спас ее от убийцы, который решил убрать слишком болтливую женщину. С тех пор и завязалась между Гуровым и Михайловной не то чтобы дружба, а весьма приятельские и доверительные отношения, которые часто бывают у оперативников с их информаторами и содержателями оперативных квартир.
Жила Лютик с некоторых пор одна в трехкомнатной квартире (ее муж, когда-то служивший шкипером на корабле, умер несколько лет назад) и сдавала две из трех комнат внаем. Но Гуров ее уговорил выделить ему одну для конспиративных встреч. Немного подумав и прикинув цену, которую ей предлагали за содержание такой комнаты в чистоте и пустоте, а также приняв во внимание прессованный турецкий табак, который Гуров преподнес ей в качестве особого к ней расположения, Таисия Михайловна согласилась на сделку.
— Так отчего ты меня, красавчик, вспомнил? Неужели тебе прислали еще того самого турецкого табаку, которым ты угощал меня уж и забыла сколько лет назад?
— Как была ты многословна и любопытна, Михайловна, так и осталась. Но я рад тебя слышать. Раз много задаешь вопросов, значит, в полном здравии и как всегда — на коне.
— Нет, красавчик, я на мели, а не на коне, — вздохнула Лютик. — Денег у меня и так куры не клевали, а теперь и цыплятам не достается. Мое судно дало течь, и я иду ко дну. Мне нечем даже горло промочить, не говоря уже о том, чтобы выкурить хорошую трубочку.
— Что ж, Михайловна, — рассмеялся Лев Иванович, — придется мне приехать и помочь тебе заделать брешь в твоем судне. Больших субсидий не обещаю, тебе в этом месяце еще перечислят основные дивиденды, но немного позже. К тому же я привезу тебе новую жиличку. Ты же не возражаешь?
— Она будет мне платить? — осторожно спросила Лютик.
— Нет, — твердо ответил Гуров, дивясь такой наглости и жадности Михайловны, которые он никогда за ней не замечал. — Тебе и так за здорово живешь государство комнату каждый месяц оплачивает. И не говори мне, что ты ее постоянно держишь пустой. Наверняка впускаешь туда парочки на ночь.
— Бывает, — хрипловато ответила Михайловна. — Видишь, я с тобой, красавчик, честна, как ни с кем другим.
— Да-да, потому что знаешь, что я все равно буду в курсе всех
