Вещие сны - Джавид Алакбарли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ему улыбались, его пытались накормить и напоить. Но его абсолютно не понимали. Он тоже ничего не понимал из того, что ему пытались сказать. А потом они просто остановились. Переместились с корабля в какуюто лодку, подплыли к берегу, сели в машину и поехали в гостиницу. Его там сразу узнали. Стало както спокойнее на душе. Он вошёл в свой привычный номер и непонятно кому, просто в пустоту, сказал:
— Ну, вот, я снова в Баку.
К вечеру наконецтаки появился его самый задушевный друг. Всё сразу стало на свои места. Он ему рассказывал о том, как они придумали весь этот план по его «отправке в персидский край». А ещё он доказывал ему, что в настоящей Персии не может быть так хорошо, как это было в этом прекрасном имении.
Его друг, в деталях и подробностях, говорил о том, как бакинские нефтебароны в период нефтяного бума приглашали сюда лучших немецких специалистов и пытались понять, в каком же из бакинских сёл лучше всего строить свои загородные замки. По качеству воздуха и степени его целительности на первом месте оказались Мардакяны. Здесь была, правда, не очень хорошая земля, да ещё и вода из местных колодцев была солоноватой. Тогда землю сюда начали возить на баржах из Ленкорани. А питьевую воду провели с гор. Ведь действительно, все проблемы оказались решаемы, кроме той, что ни в одном селе не было воздуха такого качества. А здесь он был. Вот так и появились в этом селе роскошные имения нефтяных баронов.
А потом его повезли к прекрасному дворцу. Пытались продемонстрировать, что этому нефтепромышленнику удавалось не только хорошо добывать нефть и закладывать прекрасные сады, но и создавать чудеса в камне. Он согласился с тем, что у того был отменный вкус. Действительно, и мардакянский особняк, и этот дворец были прекрасными свидетелями того, что этот нефтяник хорошо разбирался не только в нефтяном оборудовании, но и в архитектуре.
Друг его уговаривал остаться в Баку и не уезжать. Долго уговаривал. Тогда он рассказал ему про свой странный сон. И про то, как люди в чёрном вначале требовали от него, чтобы он остался. А потом умоляли об этом.
— Вот видишь!!! И у меня какието нехорошие пред чувствия.
Но всё же, в конце концов, он уехал именно туда, в северную столицу, что снилась ему. И поселился в той самой гостинице из своего сна.
Именно там история жизни великого поэта завершилась страшной трагедией. Об этом самоубийстве много писали. Всё пытались его понять и объяснить. Не смогли. Было немало и тех, кто считал эту смерть насильственной. Цитировали Троцкого и Бухарина. Задавались вопросом: «Нужны ли всётаки его стихи пролетариату?» — с таким энтузиазмом строящему своё светлое будущее.
Учёный
В Баку он приехал в поисках той самой «прекрасной персиянки». Он сам называл её «непокорной персиянкой». Впервые он увидел её в 1916 году. Она сразу поразила его воображение. Но это были годы Первой мировой войны, и ему не удалось поближе с ней по знакомиться.
У этой персиянки было два огромных преимущества перед всеми другими сортами пшеницы: она была устойчива к любым болезням растений и легко переносила засуху. Он долго искал те места, где могло зародиться это чудо. И нашёл его. Этим местом оказался Кавказ.
Этот выдающийся учёный приехал сюда создавать филиал своего института. Страна только пережила голод в Поволжье. По различным оценкам, от него по гибли от пяти до двадцати пяти миллионов человек. Причин столь ужасного явления было множество.
Но одна из главных заключалась в том, что никогда в истории этой страны крестьяне и помыслить не могли даже о том, чтобы вести своё хозяйство на основании каких-то научных рекомендаций. Всё дела лось по старинке. Но ведь никто и не задумывался, что может нагрянуть столь страшная засуха и уничтожить всё.
Когда гражданская война, экономический кризис и массовый голод сплелись в единое целое и смогли умертвить за короткое время огромное количество людей, вождь мирового пролетариата издал особый указ:
— Обновить сельское хозяйство страны на основе достижений науки!
С этой целью был создан новый институт. И его предложили возглавить этому гениальному учёному. Он сразу же начал создавать филиалы этого института в различных уголках страны. Самым примечательным в этом указе являлось то, что под все эти исследования были обещаны средства, позволяющие развернуть серьёзное изучение как диких, так и культурных растений. Проводящие их учёные обещали в перспективе вывести состояние аграрной науки на совершенно новый уровень.
Однако людям, наделённым властью, трудно было объяснить: невозможно достичь ощутимых результатов в те короткие сроки, которые определялись постановлениями партии и правительства. Это понимали все серьёзные учёные. И они открыто говорили об этом. Но в результате власти поверили шарлатанам от науки, обвинившим истинных учёных во вредительстве. В конце концов, даже он, учёный с мировым именем, приложивший массу усилий для того, чтобы разрешить насущные проблемы сельского хозяйства, был оболган неучами. Это была его личная трагедия и трагедия той науки, которую называли генетикой.
***
Он родился в Москве, в семье купца. Но редко бывал в этом городе: он считался одним из выдающихся путешественников своего времени. И все его путешествия были необычны. Несмотря на трудности. Он сумел организовать десятки экспедиций в различные уголки Земли и создать самую богатую в мире коллекцию растений. А ещё его теоретические исследования получили признание в научном мире.
Его при жизни называли гением. Но сам он себя называл охотником за растениями. Он сумел побывать на каждом из пяти континентов. И с каждого привозил пакеты с семенами. А потом написал работу, которая так и называлась: «Пять континентов». В ней он рассказал в том числе и о том, что в каждой стране крайне важно понять её «земледельческую душу».
Он всю жизнь искал центры происхождения большинства растений. И добился немалых успехов в своих поисках. А ещё у него была любимая при сказка:
