Чертовски знаменита - Джоан Коллинз
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Катерин устало выпила вторую порцию водки и пошла в буфетную. Там в центре малахитового стола всегда стояла красивая вазочка с орехами кешью. Она горстями принялась запихивать орехи в рот, стараясь не думать про то, что завтра скажет ее костюмер.
– К черту, – пробормотала она. – Жрать хочу ужасно.
Зазвенел телефон, она сняла трубку после первого звонка.
– Привет, красавица. Как ты там? – Это был Стивен.
– А, Стив. Привет, дорогой. Спасибо, что позвонил.
– Мне жаль, что я не смог там присутствовать.
– Это был какой-то кошмар. – Она перегнулась назад и налила себе еще водки. – Вообще-то такой дурдом тебе мог и понравиться.
– Ну да, я бы мог использовать этот материал для следующих сцен в зале суда. Кстати, ты догадалась, откуда цитата?
– Нет, ты для меня слишком умен, Стив.
– «Семь дней в мае».[6] Все знают.
– Но не столь тупая дурочка.
– Не такая уж и тупая. Ты уверена, что сможешь завтра работать?
– Конечно, конечно, я в порядке. – Она сделала еще глоток. – Все нормально. Работа пойдет мне на пользу. – Она заметила, что начинает слегка мямлить, и хихикнула. – Как там вся шайка без меня обходится?
– Ну, обычные визги, вопли и скандалы. Полный набор, только до кулаков дело не доходит. Последнюю неделю балом правят Элеонор и Альберт. Знаешь, радость моя, эта парочка тебя здорово недолюбливает. А из-за всей шумихи в прессе они вообще тебя возненавидели.
– Надо думать. Но интересно посмотреть, как они себя поведут завтра. Они придут в восторг, увидев, что я выгляжу как сотня миль грунтовой дороги.
– Брось, ты всегда к себе слишком сурова. Мне ты кажешься новым сверкающим шоссе.
– О Господи, Стив, просто ужасно, что этот развод так на меня подействовал.
– Эй, перестань. Ты же была двадцать лет замужем за этим парнем, черт побери. Ты же человек.
– Да, конечно. – Она без малейших угрызений совести сунула в рот еще горсть орехов.
– Как Томми реагирует?
– Неважно. На меня злится. Его сейчас нет. Пошел на баскетбол с Брендой.
– Ну, он молод. Переживет. Китти, ты не волнуйся, прими пару таблеток валиума и постарайся как следует поспать.
– Поспать! – Она взглянула на часы. – Всего половина восьмого, а я жую этот валиум, как орехи кешью, – и их тоже, кстати сказать, о Господи! – Она подавила рыдание.
– Не надо, душечка, ни один мужик этого не стоит. Катерин улыбнулась.
– Как в «Некоторые любят погорячее» – верно?
– Верно. Не хочешь приехать и побыть с нами?
– Нет, спасибо, милый. Я только что съела одно вареное яйцо и пару фунтов орехов. Так что лучше мне заняться вечерним ритуалом. Не хочу выглядеть завтра толстой неряхой.
– Ты никогда такой не будешь. Ты очаровательная, и тебя все любят, не забывай об этом. Увидимся на съемочной площадке, малыш.
– Спасибо, Стив. – Она положила трубку, взяла бокал и принялась бродить по комнате, разглядывая свои старые фотографии с Джонни и Томми. Счастливая семья в серебряных рамках. Господи, они действительно выглядят счастливыми: застывшие мгновения. Она забылась в печальных мыслях, когда громкий, знакомый смех прервал ее раздумья. Вернулась Бренда. Катерин прошла через гостиную и толкнула дверь на кухню.
Там была Бренда и обычная компания за столом – Педро, Мария, Сэм и горничная Сюзи.
– Сюрприз, сюрприз, а я-то думала, что ты с Томми. – Еще никогда Катерин не было так приятно видеть пухлое, симпатичное лицо Бренды.
– Он после матча пошел погулять с приятелем, – объяснила Бренда. – А я отправилась домой, и Педро с Марией предложили мне перекусить.
На столе высилась груда макарон и салата. Все пахло так вкусно, что Катерин захотелось сесть вместе с ними и прикончить всю миску. Она постоянно хотела есть, но ей с Элеонор приходилось держаться веса на семь фунтов меньше привычного, чтобы отменно выглядеть в ярких, обтягивающих творениях Максимилиана. Камера прибавляла десять фунтов к действительному весу женщины.
– С кем он пошел?
– С мальчишкой, который живет в Уэствуде. Тем, у которого мать ведет телевизионные игры, – безразлично ответила Бренда.
– Он пошел с Тоддом?
– Да. Тодд был с нами на матче. Флиртовал с парой девах, которые сидели рядом. Сплошные зубы, волосья да хиханьки.
– Наверное, Томми уже достаточно взрослый, чтобы интересоваться девушками.
– Верно, вырос мальчик. Через два месяца шестнадцать. Какую мы устроим вечеринку? Давай в стиле «Плейбоя» – кругом голые девки с кроличьими ушами?
– Сделаем так, как захочет Томми. – Катерин улыбнулась, чувствуя, как трудно ей смириться, что ее сын уже почти взрослый молодой человек. – Ты его дождешься?
– Конечно. Ты слишком уж беспокоишься, Китти. У тебя и так забот хватает. Хочешь, повторим твой завтрашний текст?
Катерин отрицательно покачала головой.
– Нет, спасибо. Я выучу его в машине по дороге на студию. Это всего лишь еще одна сцена с Элеонор. Не трудная, мы такие тысячу раз снимали, только в других костюмах. – Она поцеловала Бренду в щеку и попрощалась с прислугой. Бутылку она прихватила с собой. Сегодня ночью водка будет ее единственным компаньоном.
Тодд Иванс и Томми Беннет ехали вниз по бульвару Ван Нуйс. Томми сидел за рулем черного обтекаемого БМВ и гнал чересчур быстро.
– Помедленнее, мужик, – завопил Тодд. – А то копы нас наверняка прищучат.
– Трусишка. – Томми вильнул, чтобы избежать столкновения с мотоциклистом в шлеме, который потряс в их сторону кулаком и выругался. Томми заржал и поднес ко рту банку с пивом. Пиво потекло по подбородку, где виднелся слабый пушок, намек на бороду.
Тодд снова с беспокойством взглянул в зеркало заднего обзора.
– Слушай, пусти меня за руль, – взмолился он. – Если отец узнает, что я разрешил тебе сесть за руль его машины, он устроит мне взбучку.
– Да, но я ведь выиграл пари; ты же пообещал, что в этом случае пустишь меня за руль. – Томми проглотил остатки пива, смял банку левой рукой и выбросил в окно. Она ударилась о газетный киоск, дважды подпрыгнула и едва не попала в озлобленного прохожего. Томми вжал педаль газа в пол. – Слушай, давай подберем парочку крошек, пусть нас обслужат сегодня.
– Где это ты найдешь таких на этом бульваре, да еще в будни?
– Может, там? – Томми резким кивком головы показал на освещенный неоном бар, около которого ошивались несколько подростков. – Наверняка там есть кошечки, выставляющие напоказ свои прелести. Может, даже эти подстилки из двенадцатого класса.
– Ага, ладно, давай рискнем, – поспешно согласился Тодд. Все, что угодно, только бы вытащить приятеля из-за руля.
Томми резко свернул на стоянку, шины дико взвизгнули. Тодд содрогнулся. Отец наверняка догадается, что кто-то уродовал его БМВ. Тодду уже исполнилось шестнадцать, и он получил права, но Томми до шестнадцати оставалось еще два месяца. Если полиция застукает его за рулем, оба они окажутся по уши в дерьме.