Месть - Вадим Александрович Оришин

бонусами. Поэтому охрана могла похвастаться изрядной невозмутимостью, реагируя на любые странности без удивления, лишь оценивая опасность для охраняемых объектов.

Заработала рация.

«Конвой три, это мама, приём» — прошипел динамик.

Пассажир взял микрофон рации:

— Мама, это конвой три, слышу тебя.

«Конвой три, коридор получен, вас встречают, приём» — сообщили с базы.

Объекты компании Датсун находились за пределами чосонской земли. Корейцы испытывали некоторую неприязнь к своим островным соседям и отказывались предоставлять в аренду землю. Подданным Поднебесной пришлось выкручиваться, как и самим ECS, арендующим офис в Сеуле, но не имеющим права ставить здесь свои производства. Все производственные линии были вынесены на тяжёлые морские транспорты и крутились в нейтральных водах. Представители Датсун поставили в нейтральных водах не только производства, но и нечто большее.

— Мама, коридор получен, нас встречают, понял тебя, — отозвался боец СБ, положив микрофон и переключаясь на внутреннюю связь конвоя. — Коридор получен, парни. Как у вас?

Секунда заминки, и ответила машина, идущая следующей:

«Чисто» — коротко отозвались коллеги.

В машине стояло оборудование для отслеживания подозрительных сигналов. Конечно, современный город был насквозь пронизан миллионами потоков и частот, но и среди них было возможно отследить нужное, если знать, как и что искать. А покуда ECS занималась именно электронными системами, то создание подобных устройств было их прямым профилем.

«Зелёный код, предлагаю запасной маршрут» — отозвались с третьей машины, замыкающей.

Там парни смотрели вокруг собственными глазами, полагаясь на выучку и внимательность.

Пассажир вновь поднял микрофон:

— Мама, это конвой три. У нас зелёный код, запрашиваю запасной маршрут, приём.

Зелёный код означал, что охрана заметила что-то подозрительное, но не настолько, чтобы поднимать тревогу.

«Конвой три, это мама, понял вас. Отставить смену маршрута, приём»

В общем-то, ожидаемый ответ. Такова была рутина работы СБ. Множество инструкций, приготовленных на случай любых мыслимых ситуаций, и неукоснительное следование алгоритмам их выполнения. Охраняемым объектам не обязательно знать, как именно их охраняют. В конце концов любая охрана, это компромисс между комфортом и защитой.

К счастью, времена, когда корпорации и кланы устраивали настоящие войны между собой, прошли. И пусть подчинённым Михаила приходилось и стрелять, и ловить пули грудью, это была лишь работа. Просто работа. В меру опасная и хорошо оплачиваемая работа.

Машины перестроились, поменялись местами и свернули с магистрали. Охраняемому лицу требовалось пересесть на другой транспорт. В гости к семье Датсун можно было попасть только по воде или по воздуху. Чосонцы не позволяли кому попало летать над своей территорией, и любой вылет требовал разрешения. И этот момент у Михаила всегда вызывал чувство, сродни зубной боли, ведь требовалось сообщить время вылета, маршрут и конечную точку, а также время обратного полёта. А эту информацию у чосонской администрации не купит только ленивый.

Городская черта осталась позади, а впереди, когда перестали мешать шумозаграждения, можно было рассмотреть аэродром. Множество частных ангаров, большие площади для взлёта и посадки, все коммуникации прятались под землёй. Летали в современном мире много, преимущество высокотехнологичных товаров: вес и объём относительно небольшой, а стоимость высокая, что окупало перевозки авиатранспортом.

— Сэр, мы прибыли на аэродром, — обратился охранник к Ивану.

Тот сонно зашевелился.

— Ладно, признаю, я был несправедлив к вашим катафалкам. Здесь вполне можно выспаться, — но тут же поморщился, растирая шею, — один раз, перед смертью.

Охранники промолчали.

До ангара с транспортным вертолётом компании ехали около десяти минут. Сказывалось ограничение скорости и площади аэродрома.

Машины остановились у вертолёта, уже приготовленного к взлёту. Большой пассажирский транспорт, произведённый в той же Поднебесной, прогревал двигатели и лениво вращал тяжёлые винты. По регламенту сначала из машины выходила охрана и проверяла обстановку, а уже потом…

Иван регламента ждать не стал.

— Заколебали вы, — выпрыгнул он на тёплый асфальт, — как будто вы увидите снайпера, что залёг на какой-нибудь крыше в полукилометре отсюда.

— У нас есть инструкции, сэр, — охранник, что сидел в машине, едва успел закончить доклад и выскочить наружу, чтобы догнать подопечного. — И вы должны её соблюдать.

— Фу, зануда, — отмахнулся Ваня, повышая голос, чтобы перекричать лопасти вертолёта. — Никто не будет нападать на меня. Вот на батю — да. А если на меня напасть, вы сразу на тревожные кнопки нажмёте. Где-то в своей аскетичной квартире, где нет не то что мебели, даже обоев, с матраса подскочит дядя Миша, передёрнет автомат, с которым, я уверен, спит вместо женщины, и побежит защищать отца и бить супостатов.

Они запрыгнули в вертолёт. Стоило люку закрыться, как шум лопастей отрезало, оставив лишь комфортную тишину. Иван прошёл в салон и тут же сунулся в бар, начав греметь бутылками.

— Вам ещё переговоры с японцами вести, сэр, — напомнил охранник.

— Вот именно! — подтвердил Иван, доставая бутылку чего-то явно крепкого. — С самуря невозможно разговаривать на трезвую голову.

Вертолёт мягко оторвался от земли, так что парень даже ничего не разлил. Сел в кресло Иван с бокалом.

— Хоть следование бусидо отменили ещё в позапрошлом веке, но с этими узкоглазыми не знаешь, что он сделает в следующую секунду, вскроет себе брюхо или натянет трусы на лицо.

Охранник хмыкнул, но промолчал, будто признавая правоту Ивана.

Уходил вниз аэродром, всё удалялся город с бесконечными рядами небоскрёбов и сетью магистралей, позади оставалась большая земля. Впереди лежали бескрайние воды, а на горизонте виднелась маленькая чёрная точка.

По мере того как земля за спиной была всё дальше и дальше, точка впереди росла, становясь всё шире и больше. И вот это уже не точка, а очертания Heika no kuni.

— Земля Величия, — вздохнул Иван. — Скромностью не страдают. Я всё могу понять, когда у тебя в штанах пять сантиметров во время эрекции, это требует какой-то компенсации. Но так-то демонстративно о своих комплексах зачем заявлять?

Вопреки названию настоящей земли здесь было не найти. Искусственный остров представлял собой концентрацию бетона, стали и стекла. Чистый хай-тек, торжество геометрии и симметрии. Ровные и похожие до стадии сличения небоскрёбы-близнецы, пирамиды производственных комплексов, колонны ядерных реакторов. Только грузовые причалы немного выбивались из общей картины идеально отлаженного механизма, множество кораблей устраивали видимость хаоса и суеты.

— У них тут логистический ад, — прокомментировал Иван, глядя на множество грузовых судов, пытающихся зайти на погрузку или разгрузку.

— Сами поднебесные интерпретируют это так, будто их дом, как оплот порядка и величия, возвышается над хаосом глупых гайдзинов, — ответил охранник.

— Они и запрыгнувшую на крыльцо макаку, почёсывающую яйца, обыграют так, что в итоге выставят себя снисходительно созерцающими помешанный на примитивных низменных инстинктах мир.

Из кабины доносили переговоры пилота и оператора посадочной площадки. На башнях основного комплекса были свои площадки, но япошки не были бы собой,