Исповедь махрового реакционера - Алексей Венедиктов

Значит, должен быть человек, который говорит… Путин говорит: «Никаких хиджабов в школе». Выйдет человек и должен сказать: «Хиджабы в школе». Другая повестка дня. А как? Оппозиция должна предложить внятную политику на потом. На потом. Вот она выиграет выборы, и?.. Хорошо, вы выиграли выборы. И что вы будете делать с моей страной? «Мы будем бороться с коррупцией». Но как? «Мы запретим чиновникам иметь счета за границей».

А. САМСОНОВА: Нет. Мы запретим звонить судьям по телефону.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Не-не-не. А какая?..

А. САМСОНОВА: Мы запретим звонить судьям…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Так а у нас Путин говорит, что мы не звоним судьям по телефону. И все говорят. А кто говорит, что звонят судьям по телефону? Это не политическая повестка дня. Ее нету. Вот это вся история. Ее нету. И именно этим объясняется кратковременный успех. Потому что на короткое время можно говорить о честных выборах или, вернее, о нечестных выборах. Сейчас это не актуально. Вот, оно не актуально. Поэтому люди не выходят. Тогда, в декабре, это было актуально. В январе это было актуально. А сейчас, пожалуйста, в городе… Там где, в Жуковском были выборы? Ну так особо никто не жаловался. Победил представитель «Единой России», на втором месте человек от Прохорова. 40 % и 30 %, по-моему. На третьем – коммунист, еще там 28 %. Вот история. Нет повестки дня.

А. САМСОНОВА: Был ли в 2012 году какой-нибудь момент, когда вы засомневались, что Путин вернется, и вы подумали: «А вдруг вот эти чуваки победят?»

А. ВЕНЕДИКТОВ: Нет-нет-нет.

А. САМСОНОВА: Или вы всегда знали, что так кончится?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Не-не-не. Как «так»?

А. САМСОНОВА: Так, что он вернется и начнется реакция.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Я еще раз объясняю, что по замерам большинство населения, которое идет на выборы (относительное большинство), в декабре 2011 года все равно хотело стабильности. Оно не хотело нечестности, но оно хотело стабильности. Оно хотело изменения, но так, чтобы без столкновения. Поэтому никаких сомнений у меня, что Путин пойдет и выиграет выборы честнее, чем «Единая Россия» Думу, как оно и было на самом деле, у меня не было.

А. САМСОНОВА: И эйфории не было?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Эйфории точно не было.

А. САМСОНОВА: Вот, ходила по Новому Арбату под нашими окнами толпа.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Нет, а в чем эйфория? А в чем эйфория? Я очень рад…

А. САМСОНОВА: Люди с вашими ценностями…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Я очень рад, что гражданское общество в России (и я – его часть), безусловно, развивается. Но, будучи историком, я прекрасно понимаю, что в один день ничего не выйдет, потому что это люди, которые вышли с разными ценностями. Там ходили левые и националисты, и, как ты говоришь, с моими ценностями, да? Там разные люди ходили, я напомню. Но где политическая повестка дня? Вот, будут выборы мэра Москвы, я послушаю про кровавый собянинский режим, безусловно. Но я хочу знать, как люди пробки будут расчищать, как новый мэр Москвы, что он может сделать лучше Собянина для того, чтобы решить проблемы воздуха в городе, экологии. А как ты думаешь?

А. САМСОНОВА: Мэр Москвы не политическая должность. Хозяйственная.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Мэр Москвы – самая политическая должность, потому что именно мэру Москвы подчинено Главное Управление Внутренних Дел по Москве, где происходят все события. Самая политическая должность – мэр Москвы. Не надо мне рассказывать.

А. САМСОНОВА: Ну, кстати, о событиях в управлении главном политическом, в мэрии Москвы. Вы говорите, что вы – независимый наблюдатель и вы – регистратор, да? Машина, регистрирующая…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Как главный редактор. Ну, какая машина? Машина, субъективная машина со своими вкусовыми пристрастиями, естественно. Но регистратор, да.

А. САМСОНОВА: Ну, была вот эта жуткая история с…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну, в общем, регистрация – это, скорее всего, все-таки все радио. Каждый человек субъективен, но все-таки когда все радио, это, все-таки, более объективно.

А. САМСОНОВА: Ну вот эти виски, Горбенко, вы съездили, поговорили.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да.

А. САМСОНОВА: И вы сказали тогда…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Какая это жуткая история? Именно после этой жуткой истории…

А. САМСОНОВА: А я еще не задала вопрос.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ты сказала, что она жуткая… истории стали возможны массовые митинги в Москве без арестов и столкновений. Вот полгода это было. Цена – одна бутылка виски.

А. САМСОНОВА: Но вы говорили: «Идите на Болотную». То есть в тот момент, когда вы говорили…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Куда хотели и согласовали организаторы митинга. Товарищ Пархоменко, товарищ Рыжков, которые там были.

А. САМСОНОВА: Вы не как журналист. Согласитесь, что вы не как журналист говорите.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Я был наблюдателем от Общественного совета ГУВД. Конечно, я там был по просьбе…

А. САМСОНОВА: И вы не как журналист говорите «Идите на Болотную».

А. ВЕНЕДИКТОВ: Я там был по просьбе Колокольцева ровно для того, чтобы наблюдать, чтобы не было столкновений на Площади революции. В случае столкновений между полицией и демонстрантами я имел право вмешаться и это дело остановить, потому что я участвовал в инструктаже, сам инструктировал в том числе людей, извини меня, в форме о том, как себя вести, по просьбе тогдашнего начальника ГУВД Владимира Александровича Колокольцева.

А. САМСОНОВА: Но когда «Эхо Москвы» говорит: «Идите не на площадь Революции, а идите на Болотную – там безопасней»…

А. ВЕНЕДИКТОВ: «Эхо Москвы» не говорит.

А. САМСОНОВА: Или когда вы говорите. Когда вы говорите.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Секундочку. «Эхо Москвы» говорит о том, что согласовано там. Но я хотел бы еще раз сказать, что на площади Революции не был задержан ни один человек. Я напомню, хотя там шел митинг Лимонова 2 часа, ни один не был задержан. И я там стоял до того момента, когда все ушли с этой площади. Я-то на Болотную пришел к концу, потому что я стоял на площади Революции и смотрел, чтобы не было столкновений. Их и не было. А в чем гражданское общество? Чтобы полиция и люди уважали друг друга, чтобы каждый выполнял свой долг, чтобы не было столкновений между гражданами в форме и гражданами не в форме. И это было сделано, и это было достигнуто. И это очень хорошо. Это было правильно. Если бы так работало 6 мая, было бы то же самое. Но так не сработало 6 мая, потому что провокаторы были с двух сторон. Я видел все видео – и оперативную съемку видел, да? Меня не было 6 мая, я повторяю, я не могу сказать, что я стоял и видел своими глазами. Я видел оперативную съемку, я видел съемку, которую осуществляли оппозиционеры, да?

А. САМСОНОВА: А можно опубликовать оперативную съемку?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Задайте вопрос тем, кто является держателем. Я думаю, что она в судах станет опубликована. Суды-то будут открытые.

А. САМСОНОВА: И сколько дадут?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Откуда ж я знаю.

А. САМСОНОВА: Ну, вот Лузянину дали 4,5.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ты знаешь, не знаю. Я знаю о том, что там были провокаторы, и эти провокаторы – они пойманы. Вот это я знаю. То есть вот эти 28 человек, которые сейчас задержаны, ну, я так слежу и я не имею никакой дополнительной информации, я слежу по медиа. Вот из того, что я вижу, вот те люди, которые осуществляли, собственно, прорыв под черными флагами в черных масках – это не они. Вот это я вижу.

А. САМСОНОВА: Ну, то есть… Я, конечно, дебил…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да.

А. САМСОНОВА:…но вы остались в Общественном совете при ГУВД?

А. ВЕНЕДИКТОВ: А я и остался в Общественном совете при ГУВД.

А. САМСОНОВА: И вы сейчас там?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Он сейчас не работает, к сожалению. С уходом Светланы Миронюк и Владимира Колокольцева, которые являлись мотором этого, он практически… Ну да, есть наблюдения.

А. САМСОНОВА: Но формально вы там?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Формально я там, это правда. Формально там.

А. САМСОНОВА: В Общественном совете ГУВД Москвы, которое и по показаниям оперативников которого сейчас сажают, например, Гаскарова и остальных, я скажу, моих друзей.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну, хорошо.

А. САМСОНОВА: А вы – в Общественном…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да, я и буду там, останусь. Конечно.

А. САМСОНОВА: Вот вы, человек, который для меня, ну, там, все вообще…

А. ВЕНЕДИКТОВ: Да. Это хорошо, да.

А. САМСОНОВА:…вы, значит, в Общественном совете. Вы представляете, как меня кроет в голове?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну, ради бога. А ты привыкай.

А. САМСОНОВА: И что мне делать?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ничего. Значит, Общественный совет существует для того, чтобы быть интерфейсом полиции относительно граждан и интерфейсом граждан относительно полиции. Собственно, вот это роль. Это не роль адвокатов или прокуроров, это не роль высших офицеров полиции, которые наводят там порядок.

А. САМСОНОВА: А зачем мое «Эхо Москвы»…

А. ВЕНЕДИКТОВ: А твое «Эхо Москвы» там не причем.

А. САМСОНОВА:…говорит, например: «Вступайте в ряды полиции, становитесь участковыми»?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Это реклама. И очень хорошо было бы, чтобы люди нормальные шли туда, потому что, к сожалению, в московской полиции есть вакансии, и участковые – это очень нужная профессия. И пусть люди, как называется, доброй воли идут и поступают.