Рождение казака - Евгения Ляшко

диковинная утварь и различные конструкции, о применении которых приходилось только догадываться, они промчались по первому этажу, попутно примечая, что почти в каждом помещении встречались гранитные ледники, и было множество больших и малых традиционных русских печей. Им на глаза попался даже аквариум с живой рыбой, заставив подле себя на секунду притормозить от неожиданности встречи с обитателями воды.

И вот ребята зашли в небольшое округлое полупустое помещение без окон с массивной дверью. Здесь отчётливо были слышны крики поваров и топот резвых ног помощников, царившие бесконечным эхом во всём этом кулинарском муравейнике. Залетающие сюда соблазнительные запахи, с преобладающим выраженным ароматом жаркого и душистых хлебов, заставили заныть желудки разгорячённых парней.

– Тут обождите, – указал мужчина на кучу лавок в углу, осветив их принесённым из соседнего помещения дюжим кованым канделябром с пятёркой толстых зажжённых свечей, и поставил его в центре длинного стола в центре комнаты.

Блики пламени от колебаний в воздухе загадочными тенями заиграли по красивой белой плитке с синей росписью, покрывавшей все стены до самого потолка. Парни застыли как вкопанные, упёршись после утомительной гонки в тупик, а пожилой человек нежданно-негаданно по-молодецки юркнул за дверь и запер её на засов.

– Приплыли! Мы что пленники? – в смятении спросил запыхавшийся Паша, притопнув по плиточному полу терракотового цвета.

– Обычная осторожность, – поспешила успокоить мать, выглядывая из кубанки, которую сын перед вспышкой гнева, осторожно положил на стол.

Пододвинув лавку к столу и расстелив на ней бурку, Паша, усевшись по-ковбойски, тоскливо протянул:

– А-а-а, если только речь об обычной осторожности тогда, конечно, подождём.

Бойченко повторил манёвр друга, так же переместив пару лавок, на одну из которых сел сам во главе стола, а на вторую, напротив Паши, положил свою бурку. И подмигнув однокласснику, настроение которого стало заметно подкисать, прорычал:

– Спрррравимся! Помнишь, как наставники говорят? Казак, он везде дорогу проложит, даже игольным ушком как лазейкой воспользуется.

– И вправду, чего это я? Это же приключение! Будем наслаждаться пока наши тела доктора, спасатели МЧС или кто-то там ещё, не откачают, – парень ударил рукой по лавке, и опять недовольно скривился:

– Что-то больнова-то как-то для воображаемой реальности получается.

Глебу нечего было ответить. Он подпёр голову обеими руками и отрешённо уставился в пустоту.

И тут мама неожиданно заявила:

– В трудах великих психоаналитиков, таких как Карл Юнг, встречается намёки на параллельные сказочные миры и всё такое. Так что кто знает, где мы…

– Э-э-э это всё, на самом деле, из другого вылазит…, – спохватился Паша, и кратко рассказал о своём сне и появившемся артефакте.

Покрывшись красно-белыми пятнами, с подступившими слезами, дипломированный психолог судорожно вздохнула и, схватившись за щёки, начала их интенсивно растирать, безжизненным голосом монотонно рассыпая, заученные терапевтические фразы:

– Надо сделать носом глубокий вдох и выдохнуть через рот. И так несколько раз подряд. Мы уже в этой ситуации. Это наша данность. Отчаянье обходит стороной, мы полны сил. Мы берём силы из счастливых моментов нашей жизни. Не важно, что оступился, важно то, что готов подняться и идти дальше. Жизнь полна приятных сюрпризов. Какая разница как попали впросак, важно, что мы, безусловно, выберемся из данного положения. Прежних поражений победителя не осуждают, его ценят по способу выхода из экстренной ситуации…

Елена Юрьевна со всеми своими установками психолога звучала более чем неубедительно, однако именно это обстоятельство заставило её сына приободриться, ему безумно захотелось уберечь от любых невзгод эту крошеную, вещающую мультяшным тонким голоском женщину. В юношеской голове сплыл образ светлого воина, созданный сызмала отцом, который часто повторял, что маму надо защищать.

– Мам, я же рядом, всё будет хорошо, – клятвенно пообещал подросток, и та, поджав дрожащие губы, с взглядом полным восхищения, изобразила подобие улыбки.

Получив от матери, безмолвное добро к действиям, сын переключился на друга. Сосредоточенный, серьёзный взгляд Степанцева, словно перезагрузил мозговую деятельность Бойченко и вырвал его из железных оков ступора. С минуту одноклассники сидели, цепко уставившись друг на друга, словно старые боевые соратники, которым не нужны слова.

Хлопнув друга по плечу, Паша решительно произнёс:

– Нас ничто не одолеет! – и с воодушевлением попросил:

– Глеб, ты же у нас самый головастый, придумай что-нибудь, а?

– М-да, Вот так поворотец, – защёлкал пальцами друг, и ровным, успокаивающим тоном произнёс, – но однозначно просматривается хорошая новость. Если есть тот, кто может заслать в другую эпоху, то по закономерностям теории вероятности, это значит, что есть и тот, кто может вернуть нас обратно.

– Дела налаживаются! Но только где же мы найдём такого дельца-волшебника? – оживился Степанцев, уловив по довольному виду мамы, что ей нравится ход рассуждений друга.

– Не всё сразу…, – потёр подбородок Бойченко и вдруг с нехарактерной для него подвижностью бравурно выхватил кинжал из ножен и, вскинув его вверх, как ядрёный полководец, провозгласил, – э-ге-гей! Хорошо ещё, что мы при оружии!

Но тут клинок выпал из рук парня и со звоном упал под стол. Разом поменявшись в лице, Глеб ринулся доставать стального беглеца, а Паша с сожалением подумал: «Загадал я, чтобы он шустрее стал, а это теперь по ходу только боком выходит».

– Дурная примета, ох, дурная, – донёсся тревожный шёпот из кубанки.

Вдруг стремительным порывом мощная дверь со скрипом отворилась, и в комнату почти вбежал какой-то разодетый щёголем коренастый вельможа с круглым лицом и растрёпанными светлыми волосами. От неожиданности Паша вскочил по стойке смирно, как если бы он был учеником в школе и в класс внезапно пожаловал директор. Бойченко же неприметной мышкой невольно замер под столом.

Удивление всего на миг промелькнуло во взгляде незнакомца, но он тут же взял себя в руки, и барским тоном осведомился:

– Что тут у нас. Лицо русское, а одежда горцев. С Кавказской линии фельдъегерь прибыл?

Паша, остолбеневший от вызывающего неприязнь визитёра, услышав за вечер во второй раз знакомое слово, на всякий случай кивнул.

Круглолицый вынул из потайного кармана в подкладке сюртука запечатанный сургучом белый конверт, и протянул его Степанцеву:

– Завтра доставишь по адресу. Не вздумай открывать и никому не показывай, иначе без головы останешься. Понял?

Из кубанки на столе раздалось испуганное оханье и причитание ангела:

– О, Боже мой! Какой кошмар! Что же это творится?

Снова кивнув, Степанцев молча принял конверт, и моментально спрятал его за пазухой. Едва это произошло, незнакомец, со скоростью метеорита вылетел из помещения, позабыв закрыть за собой дверь, в широком проёме которой в течение минуты замельтешили хорошенькие личики служанок, одетых в однотонные серые и небесно-голубые платья с длинными накрахмаленными передниками, сродни фартукам первоклассниц. Поигрывая искусственно сделанными локонами, торчащими