Второй шанс адмирала Бахирева - Борис Царегородцев

Как это так, все бросить и уйти?! Нет. Мне кажется, принц Генрих так взбешен, что ни о каком отходе из залива не помышляет. Да и старший братец пилит его за такие потери, что он попытается взять город без всякой помощи со стороны сухопутных войск – только силами своего флота. Но это вряд ли у него получится без десанта или сухопутных войск со стороны берега. Значит, сейчас у них три линейных корабля в Рижском заливе, четыре линкора типа «Остфрисланд» под командой контр-адмирала Гедеке в районе Ирбенского пролива.

– Не забывайте, адмирал, там еще линейные крейсера адмирала Хиппера.

– Если информация достоверна, то один из крейсеров вчера серьезно поврежден английскими союзниками, и, как докладывал кэптэн Лоуренс, ему удалось поразить двумя торпедами флагман самого Хиппера – «Зейдлиц». Наша служба радиоперехвата это подтверждает. Также есть сведения, что «Мольтке» больше двадцати пяти узлов дать не может, и то в чрезвычайном режиме, а так у него двадцать три узла, как у нас. И все из-за того, что он получил повреждения одного из котельных отделений. Так что будем считать, что у немцев перед Ирбенским проливом пять с половиной линейных кораблей. Да и соотношение орудий главного калибра, стреляющих на один борт, почти одинаково, исходя из курсового угла.

– Так вы что, хотите получить согласие вывести все четыре наших линейных корабля против немцев? Так они через три часа смогут перебросить из залива еще три линкора.

– Да я и не планировал пока линейный бой с немцами. А вот оттянуть их от Ирбена я хотел. Это для того, чтобы эсминцы могли войти в протраленный фарватер и выставить там мины. Хотя некоторый шанс есть, если вывести все четыре дредноута, а пару броненосцев придержать в резерве, они помогли бы при подходе к минно-артиллерийской позиции.

– Нет, на это я пойти не могу. Четыре корабля против шести!

– Ваше превосходительство, говорю вам, я пока не планировал бой с линейными кораблями, но мне показалось, судя по вашей реакции, вы такой возможности не исключаете. И возможно, сами могли бы возглавить линейные силы в этом бою, просто опасаетесь, что государь не позволит в этом конкретном случае задействовать все четыре линейных корабля, если не получит гарантии на положительный результат. Что-то вроде один дредноут как минимум за три немецких.

– Ну, вы, Михаил Коронатович, и мечтатель. Три да за один наш! Да я сейчас бы приказал выйти в море, будь уверен в таком исходе боя. Но я не уверен. Будь у всех четырех линкоров такая же боевая подготовка, как в вашей группе, вот тогда появился бы маленький шанс, а так.

II

В восьмом часу вечера оперативная группа вышла с рейда и направилась прямо на юг, в сторону Ревеля. Если о нашем выходе и узнал противник, это даже хорошо. По всему Гельсингфорсу распустили слух о том, что наконец-то прорыт канал в Моонзундском проливе между Финским и Рижским заливами и теперь мы готовим к переброске корабли для поддержки морских сил в том районе. Я не знаю и не представляю возможности резидентов этого времени, когда распространяемые нами слухи о канале достигнут нужных ушей в Германии или даже кайзеровского командования в районе Риги. Но предполагаю, что в течение суток в штабе принца Генриха их еще не будут знать. Но все равно наш путь вначале лежал поближе к Моонзундскому проливу, как будто подтверждая, что в этом проливе мы все же закончили работы по углублению канала и способны перебросить через него в Рижский залив дредноуты. Где-то в Финском заливе в это время находилась германская подводная лодка U-26, она могла видеть направляющиеся в сторону Моонзунда линейные корабли и проинформировать об этом свое командование. Пока на море опускались вечерние сумерки, мы шли на юг, но, как только на море опустилась ночь, повернули на запад и на пятнадцати узлах направились к выходу в Балтийское море. Миновав в темноте минно-артиллерийскую позицию и линию дозоров своего флота, мы вышли в открытое море.

– Николай Николаевич, проложи-ка нам курс на северную оконечность острова Форе.

Прошло два часа, как корабли в предрассветном тумане миновали траверз полуострова Дагерорт, идя курсом на юго-запад. Еще во время обсуждения плана операции со своими командирами я их предупредил: если на море будет сильный туман и кто-то оторвется от отряда, добираться самостоятельно до места сбора в пятнадцати милях восточнее Форе. Как и прежде, мой «Петропавловск» шел первым, ведя за собой «Полтаву», дальше шли крейсера и эсминцы типа «Охотник», ранее входившие в особый полудивизион. Теперь, после ротации, переведены в мою оперативную группу из-за их лучших мореходных качеств и большей дальности хода. А это так важно для моей группе, особенно для рейдов к побережью Германии.

Эсминцы «Новик» и «Победитель» должны выйти только через сутки с минами на палубе, им предстояло пройти через Моонзунд, далее через Соэл-Зунд выйти на северное побережье Эзеля и там в одной из бухточек отстаиваться в ожидании благоприятного момента.

С ходового мостика «Петропавловска» более или менее я видел только позади идущие в кильватере «Полтаву» и крейсер «Адмирал Макаров», а вот идущий следом крейсер «Баян» смутно вырисовывался в тумане, остальные крейсера были им скрыты. На крейсерах и эсминцах находилось более шестисот мин, которые мы намеревались поставить несколькими минными банками прямо перед выходом из Данцигской бухты. По окончании минной постановки я подаю кодированный сигнал и иду полным ходом на северо-северо-восток. После моего сигнала из Финского залива выходят линкоры «Севастополь» с уже подремонтированным «Гангутом» и двумя броненосцами «Андрей Первозванный» и «Павел I» и демонстративно также направляются на юг. При этом ведя интенсивные правдоподобные радиопереговоры, например о планах нанести огневой удар по германским кораблям, что расположены у Ирбенского пролива. Этим они должны привлечь к себе внимание германского флота. Дойдя до параллели пролива Соэл-Зунд или еще южнее повернув назад в сторону Финского залива, начать уводить за собой линейные силы немцев. Вот только пойдут они или нет, это только один Бог знает. Если немцы не пойдут за приманкой, то северная группа дает такой же кодированный сигнал, и тогда мы идем строго на юг. Но это все запланировано только на завтра. А нам надо еще незамеченными подойти к Данцигской бухте. Мы намерены часа четыре простоять вблизи острова Форе, от которого до Ирбенского пролива, где находится германский флот, сто миль, а потом идти на юг, чтобы к полуночи быть возле бухты. Не дойдя до острова четырнадцать миль, мы легли в дрейф. Линкоры с крейсерами в середине, эсминцы в миле полукругом на восток.

– Владимир Константинович, распорядитесь, чтобы смотрели за морем во все глаза. Вызвать на мостик лейтенанта Киреенко.

Наш «Петропавловск» во время ремонта получил новую игрушку под названием РРП (радиоразведывательный пеленгатор). Антенна корабельного РРП была натянута между мачтами в диаметральной плоскости корабля и представляла собой рамку из трех витков антенного провода. Определение пеленга осуществлялось при циркуляции корабля по изменению интенсивности сигнала.

Еще один РРП установили на кормовой боевой рубке, но уже с вращающейся антенной в виде рамки и с гониометрической антенной системы Беллини и Този, которая обеспечивала более высокую точность пеленгования по сравнению с первой РРП. Там же в районе рубки соорудили помещение для спецов, занимавшихся дешифровкой радиотелеграмм и определением координат нахождения источника передач.

– Вот что, лейтенант, – обратился я к Киреенко, – сейчас под твоей командой все наши радиотелеграфисты и немало тех, что прибыли с тобой. От тебя требуется, чтобы радиотелеграф постоянно работал на прием. Слушать все сообщения, какие только возможно, по их интенсивности стараться определить, далеко или близко от нас находится источник передачи. Да что я тебя учу, сам все знаешь, для того тебя сюда поставили. Назовем твою должность «начальник радиоразведки первой тактическо-оперативной группы». Также в твои обязанности входит сбор разведданных о кораблях противника в Балтийском море. Ваша команда должна выяснять, а впоследствии отслеживать их перемещение. В первую очередь это касается всех дредноутов, и так по убывающей вплоть до эсминца. Если только сможете, то выявить и определить, что это именно тот самый корабль, а не баркас какой-нибудь. И не забывать отслеживать подводные лодки и минные заградители. А потом обо всем докладывать, где какой корабль находится на тот момент, когда это потребуется мне. И поэтому постарайтесь по возможности все, что выловите, прочитать. Ренгартен снабдил вас всеми известными нам немецкими шифрами?

– Так точно, ваше превосходительство.

– Вот и хорошо. Самим в эфир без моего на то приказа не выходить. Можешь быть свободен.