Неспящие - Барбара Морриган

самую достоверную информацию о происходящем из первых рук. Сестра Соро всегда знала, кто из храмовых стражей продажен, когда задерживают поставки лекарств и кому в карман идёт треть от них, сколько эгеров умирает каждую неделю. Храмовый Остров был у неё как на ладони, и верховная могла одним взмахом руки изменить местные порядки. Принц кивнул, дав понять, что его вопрос был риторическим.

– Не спускайте глаз с девчонки. Держите меня в курсе всего, что с ней происходит. Узнайте, есть ли такие же, как она. На острове или на воле… Не важно. И да, сестра… – Принц посмотрел на синее небо в проёме над головой. Оно было затянуто облаками, и звёзд сегодня было почти не видно. – Пусть с ней будут помягче. Может, и незачем лечить человека со столь выдающимися… талантами. Возможно, такие, как она, ещё послужат на благо империи. Уверен, у них найдутся для этого причины. И наши руки останутся чисты.

Часть II

Глава 21

Ветер и тростник

Ненависть – далеко не самое страшное чувство на свете. Во всяком случае, ты можешь быть уверен, что весь мир ополчился против тебя, и красочно описать это в своих мемуарах, когда придёт время.

Другое дело, если против тебя настроена лишь его треть.

А ещё одной на тебя наплевать.

А последняя и вовсе тебе симпатизирует, но слишком боится за свою задницу, чтобы открыто встать на твою сторону. Ущемлённым на одну треть не полагается ни пособий, ни безусловного социального одобрения.

И красивых мемуаров тоже не полагается.

Храмовый Остров. Море Истоков. Эврия. Аструм

Тело горело огнём. За пару мгновений он распространился от кончиков пальцев до самого сердца. Соль изогнулась дугой и застонала. Распахнув глаза, она закричала, испугавшись собственного голоса.

– Достаточно, – произнёс кто-то. Неспящая не могла разобрать, кто находится рядом и что с ней происходит. Она что-то бормотала, молила о помощи, впивалась пальцами в края кровати. Незнакомец, лицо которого расплывалось в её расфокусированном взгляде, придержал Соль за затылок и заставил выпить что-то. Вкус был сладковато-горьким и вяжущим так сильно, что горло свело и вздохнуть получилось с огромным трудом.

– Дыши, – холодно скомандовал человек. – Скоро полегчает.

Прошло ещё некоторое время, прежде чем Соль наконец ощутила, что к ней вернулся контроль над телом. Огонь ушёл, оставив место опустошению, холоду и нервной дрожи. Сердце бешено колотилось, иногда пропуская удары и отдаваясь болезненными уколами в груди.

– Добро пожаловать обратно. – Незнакомец, кажется, был рад её пробуждению. В руках у него Соль увидела шприц, на дне которого переливалась золотистая жидкость, излучающая слабый свет. Аура. Неспящая знала, что её используют, чтобы пробудить уснувших неспящих, но не могла поверить, что только что прошла через это сама. Пережить подобную процедуру удавалось немногим: добрая половина эгеров умирала, не выдержав такой встряски обессиленного тела.

– Где я? – с трудом произнесла Соль. Мучительная тошнота скручивала желудок, заставляя произносить каждое слово с особой осторожностью. Вокруг маячила серовато-бежевая кладка из крупного булыжника. В комнате почти ничего не было, кроме небольшой кушетки, окна с решёткой, прикроватного столика и табуретки, на которой сидел человек с лавровой ветвью на полях шляпы-котелка. Его глаза скрывались за полупрозрачной белой тканью, маской нависающей над верхней частью лица.

– В храме, – ответил незнакомец. – И спешу тебя обрадовать – ты проснулась. Но теперь тебе нужно подниматься – время не ждёт.

– Время?

– Пойдём. – Он помог ей встать, пропуская вопросы мимо ушей.

Соль послушалась, едва сумев встать на ослабевшие ноги. Ей хотелось сопротивляться, заставить его всё объяснить, но сил совершенно не было.

Врач вывел её в плохо освещённый коридор. Вдаль уходило несколько десятков дверей, подобных той, за которой пришла в себя Соль. Из-за некоторых слышались приглушённые стоны, а за какими-то, напротив, клубилась тишина. Соль приходилось собирать все силы, чтобы делать каждый новый шаг. Она не заметила, как оказалась в конце коридора, как её взяли под руки люди в золотых масках. Картины вокруг сменялись одна за другой: Соль то оказывалась в просторных залах, то снова плутала по однообразным лабиринтам. Неспящая даже не могла быть уверена, ведут ли её всё те же Совы или они тоже сменились за одной из дверей.

Так, пребывая в плену спутанного сознания, Соль наконец обнаружила себя в довольно уютной комнате. Здесь были и обои, и резные светильники в классическом имперском стиле, и даже ковёр с разноцветным орнаментом, на который она старалась не смотреть, чтобы не спровоцировать новый приступ головокружения и тошноты.

Неспящую усадили на стул, маски остались где-то позади, и теперь по ту сторону тяжёлого стола из тёмного дерева остались двое. В том, кто стоял чуть поодаль, Соль узнала салия в треугольной шляпе, но это не принесло успокоения. Хил всегда говорила, что нельзя доверять ни орденам, ни званиям, ни даже честному слову. Только взгляд человека таит в себе всю правду о его истинной натуре. Слова, письма, обещания… Все они могут лгать. Но глаза – никогда. А салий разглядывал её через уже знакомую белую повязку на лице. Трус. Человек же, сидевший перед ней, за маской не прятался. Его единственный глаз смотрел внимательно и даже в некотором роде приветливо. Однако по его серому мундиру можно было с лёгкостью понять, что перед ней отнюдь не радушный служитель храма. Соль вспомнила, что уже видела его в госпитале Непобеждённой. С одной стороны, то, что она увидела знакомое лицо, казалось обнадёживающим, но с другой – перед ней определённо был искатель, и ничего хорошего от него ждать не следовало.

– Где я? – с трудом повторила самый важный вопрос Соль.

– В древнейшей и прекраснейшей империи всех времён и народов, – ответил человек в сером, вертя в руках трость с обезьяньей головой. Соль заскрипела зубами от негодования: ей так тяжело давалось каждое слово, а он смеет потешаться?

– Пожалуйста, – она немного ослабила броню, – скажите, что происходит?

– Сначала ты ответишь на мои вопросы. – Искатель распахнул папку с бумагами и принялся что-то записывать, изредка поглядывая на неспящую. – Полное имя, возраст, происхождение.

– Зачем это?

– Отвечай, не юли.

– Соль Аурели. Восемнадцать. Э-э-э… фавийка. Наверное.

– Наверное?

– Наверное.

– Что значит, «наверное»? Ты не знаешь, где появилась на свет?

– Знаю, из какого места… И могу вас туда послать, – нашла в себе силы огрызнуться Соль.

Стоящий позади воин в маске придвинулся