Лисий дом - Тарья Сампо

бегущую лису! Шутка удалась на славу. И никакой иллюзии – просто искусство и ловкость рук.

Наряд наверняка предназначался для молодой лисы из клана Первородных.

* * *

Лавка наша в день поминовения закрылась, как и сотни других по всему городу. Было мало работы и много времени для размышлений.

Кроме мыслей о таинственном мстителе, еще одна зацепка не давала мне покоя. Придворная, которая сопровождала Первую даму в изгнании! Она не могла не знать хоть что-нибудь о делах своей госпожи. Я пришла с вопросом в Управу, однако господин Небесный Дар уже отбыл во дворец.

Полдня я терзалась сомнениями, а потом оставила офицеру записку.

Хозяина уж нет.

Но верная собака

Помнит запах.

И вместо подписи поставила пять пятен-лепестков, изобразив цветок. Он поймет… Иносказания скроют истину, если письмо прочтет посторонний. Памятуя об уроках Алого Пиона, я свернула бумагу и кистью провела сверху ровную линию. Если послание прочтут посторонние, это будет заметно.

Я отнесла сообщение и передала его дежурному стражнику.

Зная, что из-за траура у куртизанок тоже выдалась свободная минутка, я решила прогуляться за город. Когда свернула с основной дороги и стала подниматься по тропинке, петляющей по склону горы, то различила чей-то силуэт. Кто-то спускался мне навстречу! Испугавшись, что меня увидят, и не зная, друг это или враг, я обратилась в Лису и схоронилась в кустах у обочины. Незнакомец прошел мимо, не заметив меня.

Это был вольный воин, наверное, родом из Хины, судя по медовой коже, раскосым миндалевидным глазам и невысокому росту. Отчего я решила, что он и впрямь воин? Серый плащ топорщился с одной стороны, будто там скрывалась рукоять меча. Ноги обуты в добротные сапоги. Такие чаще увидишь на охотнике или стражнике, чем на простолюдине. Практичная шляпа из плетеной соломы защищала от непогоды.

Лисица приподнялась и встала: лапки затекли, и ей надоело лежать на холодной земле. Она отряхнулась и навострила мордочку вслед незнакомцу.

«Ступай за ним», – велела я.

Это совпадало с желанием Лисы, и она послушно потрусила по тропке. Незнакомец, однако, был не промах. Он что-то почувствовал и насторожился, хотя моя Лиса подкрадывалась незаметно и держалась поодаль. Мужчина приподнял согнутую руку, и плащ оттопырился. Значит, воин наполовину извлек меч из ножен, чтобы нанести удар.

Путник стремительно, в несколько шагов взлетел по горной тропе, на ходу выхватив меч! Стальная молния сверкнула рядом, когда он срезал несколько шерстинок с пушистого хвоста. Будь я на месте зверька, лишилась бы головы.

Лисица, не помня себя от страха, выскочила из кустов на обочине и понеслась наверх, в заросли дикой ивы. Преследователь остановился, сообразив, кого вспугнул. Зверь остановился. Мужчина тоже. Лиса с выпученными глазами, вывалив язык, встала напротив и встопорщилась, чтобы казаться больше и внушительней.

– Кха! – сипло тявкнула она. – Кх-кх…

Человек, который только что был готов убивать, рассмеялся. Он сделал шаг навстречу, но Лиса опомнилась и отбежала на безопасное расстояние.

– Что за нелепость, – проворчал мужчина, вложил оружие в ножны и возобновил свой путь.

Лисица, обождав, вернулась на место, где он до этого стоял, и повертелась, изучая следы. Какой странный и одновременно знакомый запах. Такой она уже где-то чуяла… Пахло человеком и еще чем-то. Тварью? Нет. Порошком, от которого Лиса чихнула.

Точно так же пахло в королевском зверинце! Лиса клацнула зубами, выискивая что-то в густом подшерстке. Наверное, ей опять померещился невидимый попутчик.

«Возвращайся в Тень», – велела я.

Когда я вывалилась в тварный мир, провела по камням рукой. Что искала Лисица? Я понюхала пальцы, но не почувствовала ровным счетом ничего особенного. Мокрая земля, прелая прошлогодняя листва, молодая трава и талая вода – запах леса, привычный и простой. Я вытерла руки платком и пошла своей дорогой. Мне надо было прогуляться и поразмыслить.

Человек… Незнакомец. Воин? Наемник? Враг? Слуга короля с поручением? Заговорщик? Но точно не гонец. Странный человек, и ему что-то надо в столице. Почему сейчас, почему именно сегодня? Я не верила в такие совпадения. Что за запахи учуяла Лиса? Шелковая пудра с тела убитой? Как этот путник связан со двором?

* * *

Алый Пион мыла голову, а я ей помогала. Она была в белом нижнем платье из тонкого хлопка. Черная волна растекалась до бедер. Куртизанка водила по волосам редким гребнем, чтобы распутать пряди. Капли запятнали ткань, сквозь которую просвечивала кожа. Женщина не смотрела на меня, повернувшись в профиль, и думала о своем. На губах играла мечтательная улыбка.

Я время от времени подбрасывала в жаровню бездымный уголь, чтобы согреть помещение. Вскоре стало так жарко, что мне пришлось снять теплый кафтан, подбитый птичьим пухом.

– Ах! – наконец подала голос Алый Пион. – Как хорошо… Так бы и провела оставшиеся годы жизни.

Странно. О таком обычно мечтают старики, у которых вечно ноют кости. В тепле пожилым становится легче.

– Как? Сидя у жаровни? – улыбнулась я.

Красавица сейчас напоминала пригревшуюся на солнце кошку.

– Нет, конечно, – ответила она. – Надолго меня не хватит. Однако это именно то, что называется спокойной жизнью, ты не находишь?

– Да, госпожа.

Наверное, ей иногда хотелось жить как простой женщине.

– Знаешь, в детстве все так и было, – вдруг призналась Алый Пион. – Тогда я еще не служила в доме развлечений.

Я молчала, не зная, что на это сказать, а она продолжила:

– Дочь куртизанки – всегда куртизанка. Таков закон. Если ребенок наложницы еще может подняться через брак, то мои крылья – это музыка и поэзия. Другого мне не дано. По крайней мере я могу выбирать.

Я кивнула. Понимаю… Она – куртизанка, имеющая высокий ранг. Талантлива и красива, а еще очень, очень трудолюбива. Это дало ей возможность выбирать покровителей и даже воротить нос, если кто-то ей был не по нраву. Однажды Алый Пион обронила, что обычное выступление и банкет обходились в годовой доход ремесленной лавки. Я сама не раз видела, как легко знать расстается со звонким полновесным серебром.

Однако искусство – весьма иллюзорная защита.

– Госпожа, – обратилась я к Алому Пиону, и женщина посмотрела на меня непроницаемым взглядом. – Музыка ничего не стоит, если порваны струны.

– Ты права. Но их можно вновь натянуть, – ответила она. – Хотя некоторые предпочитают выбросить инструмент и играть на новом.

То был упрек в адрес Лепестка Сливы: хозяйка слишком рано списала увечную куртизанку со счетов.

Но ее не надо жалеть. Теперь все переменилось. Музыка вновь зазвучит благодаря наместнику.

– Госпожа?

– Что? – строго спросила она, вероятно, досадуя на себя за откровенность.